litbaza книги онлайнРоманыГрехи людские - Маргарет Пембертон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 159
Перейти на страницу:

– А в чем именно обвиняют Эллиотов? – поинтересовалась Элизабет.

Ронни усмехнулся.

– Ну, во-первых, едва ли не главный их порок – распутство. Рассказывают, что у старика Эллиота было сразу две сожительницы, одной восемнадцать лет, другой пятнадцать. А ему самому уже тогда перевалило за восемьдесят. Но так говорят, а что на самом деле – бог весть... Отец Рифа был, впрочем, ничуть не лучше. Умыкнул свою будущую супругу, дочь высокопоставленного чиновника, из родительского дома буквально за несколько часов до ее бракосочетания с другим. А когда ее отец и его приятели напали на след беглянки, она была уже беременна Рифом и таким образом безнадежно скомпрометирована. Рассказывают, что ее бедный отец проплакал всю свадьбу.

– Ну, отец невесты мог, конечно, и всплакнуть для виду, но если жених был столь же красив, как Риф, то у невесты не было оснований для расстройства, – заметила Жюльенна и смачно цокнула язычком. – Она, должно быть, была просто счастлива.

Ронни шутливо тронул ее за подбородок.

– И думать не смей о нем, – лаконично предупредил он. – Для тебя Риф Эллиот – исключительно опасная личность. Если захочешь, дорогая, с ним поиграть, немедленно обожжешь себе крылышки, так и знай.

Жюльенна игриво поцокала языком, но взяла руку мужа в свою и нежно сжала его пальцы.

– Может, вы сыграете нам, Элизабет? – поинтересовалась Элен. – Какую-нибудь небольшую вещь?

В доме оказался добрый старый «Бехштейн», на крышке которого стояло множество семейных фотографий в серебряных рамках.

– Боюсь, на нем давно уже никто не играл, – извиняющимся тоном сказал Том, когда Элизабет села за рояль и открыла клавиатуру. – Возможно, он безнадежно расстроен.

Элизабет профессионально взяла несколько аккордов. Хотя рояль был настроен не лучшим образом, играть было можно.

– Более или менее, – сказала она. – Что бы вы хотели послушать?

С высоты своего роста Том улыбнулся ей. В его взгляде она прочитала целую гамму чувств: от простой симпатии до явного обожания. Да, он видел, как она великолепна!

– Да все, что угодно, – сказал он и понизил голос: – Только что-нибудь такое, чтобы вы играли подольше.

Его явное восхищение ее ничуть не смутило. Она давно уже привыкла к тому, что в ее присутствии глаза мужчин загорались. И приучила себя не реагировать на их эмоции.

Почувствовав настроение собравшихся, она решила отказаться от классики. К удивлению и явному удовольствию Тома, Элизабет заиграла один за другим изящные блюзы, затем перешла на джаз и завершила несколькими композициями Джерома Керна, Кола Портера и Ирвинга Берлина.

– Божественно! – с чувством воскликнула Элен, когда Элизабет опустила крышку, дав понять, что больше играть не будет. – Никогда бы не подумала, что из старого рояля еще можно извлечь такие звуки!

– Вы замечательно играли! – подтвердила леди Гресби. – Боюсь, дорогая, что вас начнут наперебой приглашать во все дома Гонконга.

Когда гости стали расходиться, Элен взяла Элизабет за руку и отвела чуть в сторону.

– Буквально на пару слов, Элизабет. Знаете, я совершенно не хотела бы, чтобы после сказанного сэром Денхолмом у вас и вправду создалось впечатление о Рифе Эллиоте как о каком-то законченном мерзавце. У него немало самых приятных качеств. – На ее губах появилась порочная улыбка. – Я считаю, что он, пожалуй, самый привлекательный из здешних мужчин. А это в нынешних условиях уже кое-что! А Мириам Гресби и ей подобных выводит из себя то, что Эллиот не обращает на них никакого внимания. И этого оскорбительного безразличия они и не могут ему простить. Что же до Жюльенны, то она, увидев его впервые, сразу же втрескалась по уши. Впрочем, я совершенно не осуждаю ее, потому что при виде Рифа и сама готова потерять голову.

– Трудно поверить, что мы здесь всего лишь одну неделю! – сказал Адам Элизабет, устраиваясь в постели и наблюдая за тем, как жена раздевается. – Завтра мы приглашены на обед к сэру Денхолму, в воскресенье днем обедаем у Алистера Манро и Элен Николсон, а вечером в воскресенье пойдем на вечеринку к Ледшэмам. В понедельник будем играть в теннис с Томом и Элен Николсон, с ними же можно пойти на матч в поло, а ужинать в понедельник придется с Леем Стаффордом.

Элизабет в ночной рубашке уселась за туалетный столик и принялась тщательно расчесывать волосы. Утром она собиралась с Жюльенной пойти поплавать, а днем они с Элен решили отправиться по магазинам. Дел в Гонконге было достаточно, как и предупреждал Адам. Светская жизнь мало интересовала Элизабет. Ей вовсе не улыбалось ходить с одного званого ужина на другой, из одних гостей в другие. Не собиралась она и проводить целые дни в бассейне или в бесконечном хождении по магазинам. Ей хотелось заняться чем-то серьезным. Например, готовиться к международному конкурсу исполнителей, расширять свой репертуар, знакомиться с творчеством Вогана Уильямса, Бузони и Пфинцера – тех самых новых композиторов, о которых еще в Лондоне ей рассказывал профессор Хэрок.

Отложив щетку для волос, Элизабет подошла к просторной двуспальной постели и с удовольствием нырнула под прохладную простыню рядом с Адамом. Он машинально притянул ее к себе за плечи. Она сказала:

– Сэр Денхолм – член островного правительства. И он совершенно не верит в реальность нападения со стороны японцев. Не думаешь ли ты, что лучше всего вернуться в Англию? Жюльенна говорит: центральные газеты печатают уйму материалов о том, что война между Германией и Великобританией – по существу, вопрос времени. Что такая война может начаться через считанные недели. Я, конечно же, понимаю, что тебе претит стать чиновником, только ведь и такая работа необходима. А кроме того, дорогой...

– Нет! – решительно и безапелляционно произнес Адам, свободной рукой выключив ночник, отчего спальня сразу же погрузилась в полутьму. – Если в иностранных газетах пишут правду, тогда пребывание в Лондоне для тебя слишком опасно. Здесь тебе ничто не угрожает. Если в Европе и впрямь дойдет до военного столкновения, все-таки здесь потише и поспокойнее.

Он поцеловал Элизабет в краешек рта. Его руки ловко убрали с ее плеч бретельки ночной рубашки, из-под которой выпросталась молочно-розовая грудь с ярко-розовыми крупными сосками.

– О словах сэра Денхолма тебе лучше позабыть, – сдавленным шепотом произнес Адам. Он спустил ее ночную рубашку до талии и с удовольствием погладил нежную кожу, прижался грудью к ее груди. Он испытывал редкостное наслаждение от касания и запаха тела жены. – Стаффорд утверждает, что в правительстве сидят одни олухи, которые совершенно не чувствуют ситуацию...

Адам раздвинул ноги Элизабет и нежно проник в ее лоно.

– О Господи, как чудесно, Бет! – выдохнул он. – Крепче обними, обними меня...

Она обняла его, размышляя о словах сэра Денхолма и о том, как заставить Адама вернуться в Лондон.

Адам кончил с тяжелым стоном, крепко сжал ее плечи и сильно поцеловал в губы. Она обняла его, сказала, что очень любит, и лежала неподвижно, пока Адам не уснул. Затем, как обычно, мягко освободилась из его объятий. Может, Тому Николсону удалось бы убедить Адама, что он впустую тратит время в Гонконге? Возможно, нынешняя новизна обстановки в будущем наскучит и самому Адаму? Отодвинувшись на самый край постели, Элизабет смотрела на залитый лунным светом потолок и надеялась, что вскоре ее мечты осуществятся и она вновь окажется в Лондоне.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 159
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?