– Не украла, а одолжила. Это не одно и то же. Я не виновата, если тебе больше нравится, когда я снимаю свою одежду, чем когда надеваю твою… – Я пытаюсь стащить свитер, но эффект слегка подпорчен, потому что голова застревает в вороте и поток гневных слов на время прерывается.

– Не будь дурой и оденься сейчас же, – требует Джей, и изумрудные глаза сердито вспыхивают.

– Я не дура! – восклицаю я. Но все-таки приятно, что свитер можно оставить. Я вовремя вспоминаю, что под ним ничего нет, кроме серого лифчика Поппи, который мне, мягко выражаясь, мал. В нем я похожа на Барбару Виндзор времен «Так держать».

Джей вздыхает и понижает голос:

– Прости. Ты не дура. И никогда ею не была. Разве что в тот раз, когда вы с Сэм пытались скурить наш газон.

– Что ты хочешь от тринадцатилетних девчонок! Мы пытались понять, что такое «курить травку», – возражаю я. Это не самое светлое воспоминание моего отрочества. Помнится, мы потом блевали полдня, а Джей и его дружки чуть не намочили штаны от смеха.

– В любом случае учти, сейчас я совершенно не считаю тебя глупой, бестолковой, маленькой, толстой и так далее, что бы ты о себе ни думала сама. – Джей говорит все ласковее и перестает хмуриться. Так из-за грозовых туч выглядывает солнце. Я что есть сил пытаюсь отвести глаза, но чистый взгляд зеленых, как море, глаз зачаровал меня. Нестерпимо хочется протянуть руку и коснуться ямочки на подбородке Джея.

– Почему ты не рассказал про Рокси? – спрашиваю я, подсунув руки под задницу, чтобы удержаться от соблазна.

– Потому что между нами ничего нет, и я думал, что это уже не важно. Поверь, я тоже был в шоке, когда она позвонила. Мы расстались несколько месяцев назад.

– Если вы не обручены, зачем она соврала?

Он жмет плечами:

– Знаешь, Рокси часто совершает очень странные по-ступки. Месяца не хватит, чтобы перечислить хотя бы половину. Порвали мы в том числе и поэтому. Я перестал различать правду и вымысел. Боюсь, она тоже не в состоянии их различить. Рокси – «проблемный человек», как выражаются в Штатах.

– Но кольцо?…

Джей берет меня за руку, и мы сплетаемся пальцами.

– Я разрешил оставить его. Честное слово, Элли, ну что еще я могу сделать, чтобы ты поверила? Позвонить сейчас ее психологу?

Я смотрю на него. Джей бросил такую красавицу, как Рокси, и это у нее проблемы с головой?…

– Но она такая красивая, – говорю я.

Джей жмет плечами:

– Модельной внешности недостаточно, сама понимаешь. Хочется еще приятного характера и чувства юмора.

– О да. Вот о чем должна помнить любая толстушка. Смеши парня, чтобы он не обращал внимания на трясущийся жир. Первая заповедь. А вторая гласит: «И не забудь срезать со своей одежды ярлычки с цифрой 14».

Джей хихикает:

– Ты такая забавная, Элли. Вот за что ты мне нравишься, помимо прочего.

Шум в кафе вдруг затихает.

– Что ты сказал? – шепотом переспрашиваю я.

– Я сказал, что ты мне нравишься. – Джей нежно касается моей щеки. – Неужели ты не поняла? Почему, по-твоему, я неделями сплю на блошиной кушетке, тогда как мог бы перебраться к старику и купаться в роскоши? Неужели ты сама согласилась бы спать там, где побывала задница Мада, если бы только не было очень серьезной причины?

– Я думала, вы с отцом поссорились.

Джей качает головой:

– А я-то полагал, что все так очевидно. Ладно, давай поговорим в машине. Там хотя бы не так людно.

Как только мы забираемся в салон, Джей берет дорожную карту и внимательно ее изучает.

– Я не могу вернуться в Тэпли, – протестую я.

– Я тоже, – отвечает Джей. – Еще пять часов на автостраде я не выдержу. Всю ночь мне будут сниться белые линии. Давай поищем домик, о котором говорила Поппи. Подождем, пока суматоха в прессе уляжется, и кое-что обсудим… – Покосившись на меня, он добавляет с ноткой неуверенности: – Если хочешь, конечно. Я просто подумал, что ты не будешь возражать, если я тоже останусь…

При воспоминании о минувшем утре мое сердце начинает колотиться, и я поистине проявляю чудеса выдержки, чтобы не заключить Джея в объятия немедленно.

– Расскажи про Рокси, – прошу я, когда Джей заводит мотор. – Отчего ты никому не сказал, что вы обручились?

Он стискивает зубы.

– Долгая история… Знала только Сэмми. Когда мы расстались, она сама предложила мне вернуться в Англию и пожить у нее. Главный недостаток Рокси в том, что она буквально пожирает мозг.

Сэм умеет хранить секреты. Не то что я. Из меня получился бы отвратительный шпион. Достаточно лишь подсунуть красавчика тори.

– В прошлом году я жил в Бостоне и работал в одной фирме, – продолжает Джей. – Мой босс был просто в восторге, потому что мы заключили крупный контракт. Чип Росс, известный поставщик софта, заказал нам гоночный катамаран стоимостью в шесть миллионов долларов. Моя мечта осуществилась! Полный карт-бланш насчет дизайна, безграничный бюджет и возможность работать с лучшими мастерами своего дела. Я рисовал как никогда в жизни, и мы сделали эту крошку. Господи, какой катамаран! Чип закатил вечеринку в честь спуска на воду, и кого-кого только не было! Актеры, конгрессмены, миллионеры… потрясающая пьянка. Дочь Чипа, Рокси, тоже пришла, но выглядела она жутко – только что вышла из клиники, где лечилась от наркотической зависимости. Мы разговорились, и она рассказала мне про свою жизнь. Ничего хорошего она не видела. Рокси растили равнодушные няньки, а отец откупался от девочки платьицами и лошадками. В тринадцать лет она стала фотомоделью, в четырнадцать получила анорексию, в пятнадцать каждый день употребляла кокаина на триста долларов. С тех пор ее жизнь превратилась в постоянные разъезды по реабилитационным клиникам. Наверное, я решил, что пора кому-то о ней позаботиться…

– И обручился?

– Она была такая беспомощная! Я подумал: если мы обручимся, она окончательно убедится, что не одинока. Но когда я узнал Рокси получше, то быстро понял, что она и сама по себе неплохой манипулятор, несмотря на проблемы с головой. Она била на жалость, и я просто извелся, пытаясь ее защитить и подыскивая оправдания. Она заводила интрижки с другими, просто чтобы я ревновал и ходил по пятам, как собачка. Очень глупо с моей стороны, конечно, но это сработало. Что бы ни делала Рокси, я старался не злиться, потому что думал: ну, она ничего не может с собой поделать.

Рядом с Рокси даже Маркус начинает казаться Скромником Года.

– В апреле она сбежала с одним из отцовских друзей, даже не попрощавшись, не говоря уже о том, чтобы сообщить о разрыве помолвки.

– Ты, наверное, очень расстроился.

– Да, моя гордость пострадала, – признает Джей, включая пятую скорость и устремляясь в недра сельской местности. – Я привык вращаться в узком привилегированном кругу, привык, что Рокси всегда рядом и в нашем распоряжении миллионы ее папаши. Назови меня тщеславным сукиным сыном, но мне нравилась такая жизнь – работа, деньги и красавица подружка.