У Джея отвисает челюсть, лицо искажается гримасой.

– Ты совершаешь страшную ошибку, если думаешь, что Маркус Лейси способен стать хорошим бойфрендом.

– Я совершила ошибку, когда решила, что ты можешь стать хорошим бойфрендом, – парирую я. – Если ты не против, я подожду такси у ворот. Передавай привет невесте.

И я выхожу, хлопнув дверью. Холодный воздух обжигает лицо, но я держу голову как можно выше, пока не дохожу до конца дорожки, – на тот случай если Рокси за мной наблюдает. Оказавшись вне поля зрения, я враз слабею, и по щекам катятся слезы. Когда приезжает такси, я уже рыдаю в полный голос и с трудом объясняюсь с шофером.

Куда идти? Вернуться к Сэм нельзя, поскольку дом окружен прессой; мать сведет меня с ума; Шарлотта и Люси будут использовать в качестве бесплатной рабочей силы; Эмили потребует бешеных денег за жилье; а у Поппи бойфренды меняются с головокружительной быстротой. Есть лишь один вариант, и отнюдь не из приятных, но все-таки кровь не водица. Я надеюсь. Иначе придется ночевать под мостом. А учитывая мое везение в последнее время, я и моста-то себе не найду.

– Ты совсем выжила с ума? Ты правда думаешь, что после всего, что ты натворила, я разрешу тебе тут жить?

Хм… видимо, я ошиблась. Дома у сестры я такой же желанный гость, как террорист в Букингемском дворце. У Аннабель, похоже, в жилах ледяная вода, а вместо сердца камень, потому что она решительно отказывается впускать меня. Как только она открывает дверь, ее красивое лицо багровеет и моя сестра превращается в сварливую торговку.

Дела идут хуже и хуже. Я измучена, брошена, опорочена, оставлена без крова, и даже ближайшие родственники отказывают в помощи.

– Умоляю тебя, Аннабель! – прошу я, гадая, что такого сделать, чтобы завоевать благосклонность сестры, раз уж нельзя вернуть время вспять и исправить случившееся на свадьбе. – Мне больше некуда идти!

– Ну и кто виноват? – фыркает Аннабель, глядя на меня словно на прилипшее к подошве дерьмо. Какой знакомый взгляд. Именно так она смотрела, захлопывая дверь комнаты перед моим носом, когда к ней на чай приходили подруги. Или когда она пристегнула меня к бельевой веревке и, разумеется, «забыла». Или когда перед свадьбой нарочно выбрала такое платье, в котором я походила на гигантскую сосиску. Я совсем отчаялась, раз уж решилась сдаться на милость Аннабель.

– Куда же я пойду? – спрашиваю я, чувствуя, что опасно близка к истерике. – Мой дом окружен папарацци, а маме я не могу рассказать, что случилось, потому что ей и без того хватает забот. Ради Бога, Аннабель, пожалей меня!

– Ты дура? – взвизгивает та, угрожающе распрямляет плечи и вздергивает верхнюю губу, словно намекая, что – да, Элли Эндрюс умом не блещет. – Я чуть не умерла со стыда, и все вокруг, как обычно, только о тебе и говорят. Подумать только, моя сестра была с этими бездельниками хиппи!

– Ты несправедлива, – замечаю я. Зря, потому что сестра ненавидит, когда ей возражают. Лучше воззвать к ее чувствам. Если есть к чему взывать, разумеется. – Сэм уж точно нельзя назвать бездельницей, она не покладая рук трудится в магазине. И по крайней мере они отстаивают нечто действительно ценное.

– Кажется, там ты нашла для себя достойное место, – холодно отзывается Аннабель. – Вот и ползи обратно на дерево. И поживей. Чем меньше людей знают, что мы родня, тем лучше. Я совершенно не виню Маркуса Лейси за то, что он тебя бросил, как только выяснил, с кем ты водишься. Нужно быть идиотом, чтобы вообще с тобой связаться.

Отпустив эту уничтожающую реплику, она собирается закрыть дверь.

– Из-за чего столько шума? А, привет, Элли, рад видеть! – Над белокурой головой Аннабель в дверной щели возникает лицо Марка. – Открой дверь и впусти сестру, Аннабель. Пускай расскажет нам, как столкнулась с законом. Надо же, моя свояченица – революционерка!

Аннабель набрасывается на мужа с энергией леди Макбет, у которой выдался особенно неудачный день:

– Заткнись! Да если Кэтрин Смит и леди Беатриса де Уоррен узнают, что я хоть как-то связана с этой историей, они больше никогда не пожелают со мной знаться! У их мужей акции в «Тэпли констракшн»! Нас не пригласят на охотничью вечеринку в Хилингборо-Хаус, я лишусь связей, и в «Тэтлере», разумеется, накатают статью!

– Аннабель, перестань! – упрашивает Марк. Он проталкивается мимо супруги и становится рядом со мной на крыльце. Есть что-то очень приятное в его мужественном заступничестве и в то же время грустное, потому что на честном лице Марка отражается боль. Я в миллионный раз задумываюсь, что этот славный парень нашел в моей сестре. Наверное, красивую внешность.

– Не лезь не в свое дело! – визжит Аннабель, встряхивая белокурыми волосами. – Если тебе так нравится Элли и ее придурочные дружки, вали к ним!

– Можешь сколько угодно фыркать на Сэм и Мада, но по крайней мере они борются за то, во что верят! – отрезаю я. – Они заняты небезопасным делом, но по крайней мере у них есть принципы!

Аннабель захлопывает дверь с такой силой, что стая уток, сидящая на ближайшем газоне, опрометью спешит к реке. Судя по несчастному лицу Марка, он не прочь последовать их примеру.

– Прости, Элли, – говорит зять, обхватывая плечи руками в тщетной попытке согреться. – Боюсь, я ничуть не помог.

– Это ты извини, – отвечаю я. – Я не хотела тебя впутывать.

– Ты не виновата, просто выбрала неудачное время, чтобы взывать к чувствам Аннабель, – устало произносит он. – Мы целое утро ругались. Мне предложили одно интересное дело, которым я совершенно не прочь заняться. Серьезным карьерным ростом это не назовешь, по крайней мере о статусе и деньгах речи тут не идет, но меня уже воротит от финансов, и я не прочь заняться для разнообразия чем-нибудь другим. Но Аннабель пришла в ярость, она и слышать не желает ни о каких переменах. Угрожает развестись, если я соглашусь.

Я в ужасе.

– На третий месяц брака?

– Боюсь, что так. – Марк слабо улыбается. – Ты оказалась последней соломинкой. Аннабель все утро смотрела новости, и ей только что позвонили из «Дейли мейл» с просьбой о комментариях.

Дует ветер, и под свитером я покрываюсь мурашками.

– Пойдем в гараж, – предлагает Марк, беря меня под локоть. – В последний раз, когда мне пришлось спасаться бегством, я припрятал там немножко бренди.

– В последний раз? – повторяю я. – То есть это случается регулярно? Жена постоянно выставляет тебя за дверь, вынуждая мерзнуть на улице?

– Ну, все не так плохо. В прошлый раз я пошел в Тэпли и пообедал с Джеем. Мы очень хорошо поговорили…

Я не желаю и слышать о Джее, поэтому пропускаю слова Марка мимо ушей и позволяю отвести себя в гараж. Без бренди я и впрямь не переживу сегодняшние приключения.

Гараж так огромен, что способен послужить домом для какого-нибудь простого смертного (например, для меня), и весьма комфортен. Сюда запросто поместится наш дом на Шекспир-авеню, да еще останется свободное место. В гараже стоят винтажные автомобили Марка, на которые он тратит уйму времени и сил к огромной досаде Аннабель. Старый «эм-джи» так и сверкает, а «ягуару» позавидовал был сам Остин Пауэрс.