Маркус немо смотрит на меня, даже не пытаясь вытереть льющуюся из носа кровь. Он качает головой и устремляет взгляд в пространство. На точеном лице – выражение ужаса.

– Что я такого сделал? – восклицает он.

– Возможно, убил двух человек ради того, чтобы твои богатенькие избиратели были счастливы, – шипит Сэм. – Как можно жить с таким пятном на совести? Неужели местечко в парламенте того стоит?

– Я не хотел! Если бы я знал, что там люди, я бы непременно остановил рабочих! – умоляющим голосом продолжает Маркус, но никто не слушает, а особенно я.

– Отличная история для вечерних новостей, – сухо замечает Сэм, отодвигает ленту, натянутую полицией, и ведет нас с Джеем прямо к грудам земли, где отчаянно копают спасатели. – Теперь мы не просто чокнутые леваки, мы еще и хулиганы. Прекрасно, блин!

Джей обнимает сестру.

– Ей-богу, Маркус заслужил получить по морде.

– Я врезала ему от имени всех женщин в мире, – шучу я, хотя внутри так и дрожу.

Вчера Маркус смотрел на уничтожение Этти-Вудс как на очередную сделку, а сегодня его взяло за живое? Будь у меня деньги вместо зияющей черной дыры, которую банк оптимистично называет «превышением кредита», я бы их поставила на то, что Маркус на неделе постарается стать героем разнообразных ток-шоу и сочувствующей «правой» прессы. Он будет жертвой, пытающейся наладить транспортную связь для рабочих масс, а мы – воинственными неуправляемыми психами. Он подлижется к ведущим, и они ему поверят. И почему Ричард и Джуди ушли с телевидения? Не сомневаюсь, они посочувствовали бы мне.

– Прости, Сэм, – говорю я, чувствуя себя просто ужасно. – Если бы я не связалась с Маркусом, ничего не произошло бы.

– Вряд ли. Возможно, не так скоро и не так шумно, но рано или поздно… Мад сознавал риск и готов был его принять. Он сам решил спуститься в туннель – никто за него не решал, Элли. – Сэм сурово смотрит на меня. – Знаю, ты никогда не могла понять, отчего я люблю Мада. Ты думаешь, что он неряха и бездельник – да, иногда он и правда такой, но зато он очень смелый. Он искренне отстаивает то, что считает самым важным в жизни, а еще… он добрый. Он спас Серендипити! – Голос Сэм дрожит. – Даже не знаю, как быть, если с ним что-нибудь случится. Просто представить не могу, чтобы мы вдруг расстались…

Я крепко обнимаю Сэм. На мгновение она слабеет и прижимается ко мне, но потом делает глубокий вдох и выпрямляется. Наши взгляды встречаются, и Сэм слабо улыбается.

– Все обойдется, – заверяю я.

Она храбро кивает:

– Конечно.

– Есть какие-нибудь новости? – спрашивает Джей.

Сэм жмет плечами:

– Ничего нового. Туннель местами обрушился, и парни оказались в ловушке под землей. По идее воздуху им хватит на день-два, а потом… в общем, давайте надеяться, что ребят найдут раньше, чем кислород закончится. Спасатели говорят – чем дольше они копают, тем меньше надежда. К сожалению, мы не знаем, где именно надо искать.

– То есть туннелей больше одного? – в ужасе уточняет Джей.

Сэм кивает:

– Мы вырыли шесть, соединенных между собой, чтобы нас было не так-то легко выкурить. Парни могли сидеть где угодно…

– А что будет, когда их спасут? – спрашиваю я. – Этти-Вудс оставят в покое?

– Ох, сомневаюсь. Мы должны «Тэпли констракшн» целое состояние. Как только мы отсюда уберемся, они уж по-стараются поскорей начать строительство дороги – почему бы нет? Земля продана, все законно, пусть даже репутация Маркуса и пострадала. Вырубку запретят только в том случае, если здесь вдруг обнаружится какой-нибудь редкий или вымирающий вид. Как улитки в Ньюбери, помните? Но что-то я сомневаюсь. Впрочем, мне сейчас до этого нет особого дела. Лишь бы Мад остался жив. Мы не те люди, чтоб выдержать схватку с правительством и большими деньгами…

Мы стоим в угрюмом молчании, наблюдая за спасателями. В лесу царит зловещее спокойствие, как будто деревья предчувствуют свой конец. В листве не слышно пения птиц, и даже спасатели не переговариваются за работой. Хотя солнце греет, я начинаю дрожать.

– Мы можем чем-нибудь помочь? – наконец спрашивает Джей. – Хочешь, отвезем тебя домой помыться?

– Я не уеду отсюда без Мада. А вы езжайте и покормите собаку. Она со вчерашнего вечера сидит взаперти. Рокси тоже там, Джей, но, боюсь, она небольшая любительница животных. Если, конечно, они не в виде шкур.

Джей морщится:

– Прекрасно…

– И потом, – продолжает Сэм, слабо улыбаясь, – разве вы оба ничего не хотите ей сказать? Слава Богу, вы наконец сложили два и два, хоть вам и понадобилось черт-те сколько времени. Хватит уже вести себя как два подростка в разгар гормональной бури.

Джей жестом просит сестру заткнуться.

– В любом случае я буду просто счастлива, когда Рокси наконец свалит. Я в жизни еще не встречала такой высокомерной стервы. Когда я привезла Серендипити, Рокси как будто ожидала, что я попрошу разрешения сесть. В собственной гостиной, ага. Разумеется, сначала пришлось разгрести пустую тару, чтобы пройти.

– Она пьет? – Джей в отчаянии закрывает глаза.

– Как слон, – подтверждает Сэм. – Разве для тебя это новость?

– Не хочу, чтобы она снова сорвалась. Она и так на грани.

Сэм фыркает:

– Прими мой совет и перестань перед ней расстилаться. Хватит уже подставлять плечо. Тогда вы с Элли наконец будете счастливы и устроите шикарную свадьбу, а миссис Эндрюс сойдет с ума от радости.

– Сэм! – Щеки у меня горят, а Джей смеется.

– Не торопи события. Может, сначала я приглашу Элли на ужин? – спрашивает он, ловит мой взгляд и подмигивает.

– Да, пусть папа немного передохнет, – говорю я. – Он еще не расплатился за праздник в честь Аннабель.

– И кажется, у Аннабель и Марка проблемы. – Сэм замечает ужас на моем лице. – Прости, подружка, но я кое-что знаю. Марк не появлялся дома с тех пор, как посадил тебя на поезд. Видимо, Поппи показалась ему приятным разнообразием после жизни с Аннабель.

После двух месяцев семейной идиллии брак моей сестры на грани краха? И кто же познакомил Марка с его нынешней возлюбленной? Разумеется, я, несущая беды и несчастья каждому, кого со мной сталкивает судьба. Надеюсь, мама еще не в курсе. Только этого ей и недоставало в нынешнем состоянии.

– Но, честно говоря, какая разница? – Сэм снова начинает разглядывать спасателей. – Короче, я останусь здесь, а вы покормите Серендипити. Пока будете дома, поищите, пожалуйста, заодно мой счастливый кристалл. Удача мне понадобится…

Мы с Джеем уходим, проталкиваясь сквозь толпу репортеров и операторов, и едем на Шекспир-авеню. Мы оба молчим, и нами владеют такие мрачные мысли, что никто не в силах их озвучить.

В кои-то веки Джей взял ключи, поэтому не приходится лезть через ограду. У ворот не торчат репортеры, в доме прохладно и тихо. Я иду вслед за Джеем через прихожую в гостиную. Шторы спущены, в комнате давно не проветривали. На полу рядом с кушеткой валяются восемь пустых винных бутылок и одна – с недопитым виски. Рокси, видимо, совсем слетела с тормозов. На всех доступных поверхностях разбросаны груды журналов. Чулки и прочие детали туалеты (от-кутюр, шестой размер) висят на батарее, валяются на столах и на подоконниках. Я с облегчением убеждаюсь, что некоторые красавицы порой разводят ужасающий бардак. Никогда не могла представить Лили Коул в окружении мусора и грязных кофейных кружек. Какое приятное зрелище!