Глаза находят в потолке трещину. Ее не было, когда мы заехали в коттедж. Я уверена. Это всего лишь тоненькая линия, но мне не нравится, что она проходит по потолку прямо над моей кроватью. И чем дольше я на нее смотрю, тем сильнее мне кажется, что эта трещина увеличивается у меня на глазах. Хватит на нее пялиться, идиотка! Схватив мобильник, я набиваю послание.

Ава: «Я видела тебя на кладбище. Но подойти не решилась. Не знала, вдруг тебе хотелось побыть одному. А может, я последний человек, которого бы тебе сейчас хотелось услышать. Но если желаешь поговорить, я тут. Я знаю, как тебе хреново».

Господи! Неужели я могу послать такую эсэмэску Доминику Миллеру? Я стираю все сообщение. Пробую снова.

Ава: «Привет, как ты? Я только хотела…»

Удаляю.

Ава: «Мне жаль, что Фрейя умерла».

Удаляю.

Мне реально жаль, что Фрейи не стало. Но мне так же было бы жаль любого другого умершего человека. И, зная, как я относилась к его сестре, Доминик наверняка усомнится в моей искренности. С ураганным выдохом я печатаю всего одно слово. И поспешно, пока меня снова не одолели сомнения, нажимаю «Отправить».

Ава: «Привет».

Не-е-ет!!! Какого черта я это отправила? И почему в телефоне не заложена функция возврата таких дурацких эсэмэсок?

А через пару секунд я чуть не прикусываю язык: на дисплее высвечивается уведомление о сообщении от Доминика (или «Моники» в моем списке контактов). Еще пару секунд меня терзает холодный страх: а вдруг он написал «Оставь меня в покое»? Да и с чего бы ему разговаривать с девушкой, открыто ненавидевшей его сестру? Тем более сейчас, когда Фрейю убили? Пожалуй, лучше не читать ответ Доминика… Я кладу телефон на тумбочку и тут же… снова хватаю.

Моника: «Я буду ждать тебя завтра после уроков в библиотеке. Захвати свой комикс».

Я пялюсь на сообщение – должно быть, неверно его прочитала. Ну не может Доминик желать меня видеть! Да еще и помогать с арт-проектом… А если он решил, что я напилась? И поэтому послала ему эсэмэску? Хотя моего «Привета» для такого умозаключения явно недостаточно.

Ава: «Я просто хотела узнать, как ты».

И опять мне приходит ответ.

Моника: «Ты хочешь работать над проектом или нет?»

Я вздыхаю, уже раздраженно. Похоже, Доминик и сейчас задался целью меня разозлить. Но я на этот раз его послать не могу. И не только потому, что парень накануне лишился сестры. Мне действительно необходимо сделать комикс. А у Доминика каким-то образом оказалась ключевая роль. Я нарисовала несколько новых панелей в дополнение к той, первой, которую придумала сама. Но они все еще сырые. Я надеялась, что Доминик поможет мне сочинить заголовки и диалоги, чтобы увязать их все воедино.

Ава: «Значит, увидимся завтра».

Только я нажимаю «Отправить», как мобильник звонит. От неожиданности я так сильно вздрагиваю, что едва не роняю его на пол.

Это Форд. Весь экран заполняет его глупая морда. Я показываю ей средний палец (как будто Форд может меня видеть) и… отключаю телефон.

* * *

Хлоп! Хлоп! ХЛОП! От этого стука я просыпаюсь. Скольжу пальцами по изголовью кровати, пока я принимаю вертикальное положение. Я в своей постели, в коттедже. Мне снова приснилась авария. И по-моему, Фрейя тоже была в моем сне. Или это была Сейди?

Стук не прекращается. Что за черт? За окном завывает ветер, продувая мельницу. Хлоп… Мне знаком этот звук! Это хлопает окно на чердаке. Должно быть, опять распахнулось. Надо пойти закрыть его. Я силком заставляю себя вылезти из постели.

Заснуть снова у меня не получается. Нервы на взводе. Но еще только середина ночи, мне некуда идти, некуда поехать, а смотреть телик не хочется. Да и вряд ли я смогу сосредоточиться на том, что говорят с экрана. Достав альбом, я начинаю рисовать. Сначала я под светом настольной лампы подправляю и подчищаю уже набросанные панели для «Почти мертвых». Но в какой-то момент переключаюсь и начинаю рисовать то, что не могу выкинуть из головы.

Я даже теряю счет времени и, когда в телефоне срабатывает будильник, нервно подпрыгиваю. Шея болит. Я невольно вскрикиваю, поворачивая голову. Господи! Весь пол завален рисунками! Вон девушка из реки с помутневшими и поблекшими глазами (какими они мне привиделись в воображении). Вон Фрейя, сидящая в павильоне с руками на коленях и с черными кругами вместо глаз. А вон рисунки с Сейди. Их много. Очень много! А еще глаза. Десятки, сотни глаз. Море глаз, и все они следят за мной…

Уже поздним утром я не могу даже вспомнить, как ехать до школы. В голове сплошной морок. Не будь я слишком уставшей и разбитой, чтобы обеспокоиться этим, я бы встревожилась не на шутку. И похоже, дело не в лихорадке, а в чем-то другом.

Лишь одно я способна осознать своим затуманенным разумом: чтобы хорошенько выспаться, мне необходимо перестать раздумывать о призраках и сосредоточиться на том, что реально. На том, кто убил Фрейю Миллер. Кто или что? Нет. Как бы мне ни претило соглашаться в чем-либо с Карлой, но насчет Фрейи, я думаю, она права. Вряд ли ее убил призрак…

Шушуканье о Сейди в школе не прекратилось. Или мне уже просто слышится это имя в любом шепотке.

– Привет!

Я так быстро поднимаю голову, что задеваю виском дверцу шкафчика.

– О боже!

– Ты не ударилась, Ава? – осведомляется Форд. – Какая же ты недотепа…

Я слишком занята потиранием места ушиба, чтобы удостоить его ответом. Но в следующий миг его рука ложится на мою, и я резко отстраняюсь от парня.

– Где моя цепочка с подвеской? – рычу я.

– Дома. И я не верну ее тебе до тех пор, пока ты не позволишь все объяснить…

Взмахнув свободной рукой, я останавливаю Форда:

– Я не желаю ничего слушать. Просто отдай мне эту вещь и отвяжись от меня навсегда.

– Ава, не будь похожей на…

Оттолкнув Форда, я протискиваюсь сквозь толпу школьников, ожидающих запуска в класс. Есть только одно место, где я могу спрятаться от Форда, не опасаясь, что он последует туда за мной в порыве подхалимажа. Я направляюсь в туалет.

В зеркале над раковиной отражается вертикальная полоска, гневно алеющая над моей правой бровью. Смочив холодной водой бумажный носовой платок, я прикладываю его к отметине. И в этот момент замечаю в зеркале Дафну, выходящую из кабинки. На ней платье-колокол в мелкую ломаную клетку, шерстяные оранжевые чулки и черные лакированные сапоги. А волосы тщательно уложены и зафиксированы заколкой на затылке. Сегодня Дафна выглядит ну очень винтажной ведьмой.

– Господи! – восклицает она. – Твоя голова!

– Я ни с кем не подралась, – не дожидаясь закономерного вопроса, заверяю я подругу. – Просто долбанулась о дверцу шкафчика.

Прищурившись, Дафна разглядывает мой лоб: