— Была, — ответила я. — Что, совсем я деревенщина с виду? Если так стыдно идти рядом со мной, ты не стесняйся — можешь дорогу перейти, и сделать вид, что со мной не знаком!

Днем я еще испытывала робость перед мужчиной, но она, как это часто бывает в моей жизни, улетучилась, едва появившись. Почему-то, только с Олегом я краснела, робела, бледнела, и хотела казаться той, кем я не являюсь. На остальных же меня долго не хватает. Вот и с Андреем я решила, что хорошенького помаленьку, и вернула свой настрой.

Андрей громко рассмеялся, вызвав неодобрительные взгляды прохожих.

— Ну наконец-то! Я уж думал, что ты заболела: не язвишь, не хамишь, сидишь тихонечко.

— Сейчас я сама перейду дорогу, и сделаю вид, что я тебя не знаю… хорош хохотать! — я хотела легонько толкнуть Андрея в плечо, но он поймал мою ладонь, и легонько сжал в своей. — В какой ресторан мы идем?

— Ресторан? Ох, простите, леди, но я не заказал столик, — Андрей картинно заломил брови, и я, не выдержав, расхохоталась.

— Не меня ли ты пародируешь, Громов? Если да, то получается плохо.

Мужчина приобнял меня за талию, и я сделала вид, что не заметила его руку. Не стала отталкивать, да и не хотела. Мне было хорошо, усталость от долгой дороги слетела с меня. Было приятно идти по чарующему ночному городу рядом с красивым мужчиной.

— Если серьезно, то я не знаю, куда мы идем. Выбирай любое место — все, что хочешь! — тихо произнес Громов, склонившись ко мне.

Я подняла на Андрея взгляд, и задержала на его губах. Это все звук его голоса виноват — когда Андрей говорит так тихо, то я чувствую себя… странно. А может, я просто озабоченная, и выдумываю.

— Вот, — я указала взглядом на первое попавшееся кафе — довольно уютное с виду.

— Тебе здесь нравится? — поинтересовался Андрей, когда мы заняли столик, и сделали заказы. — В столице. Хотела бы здесь жить?

— Нравится, но нет — жить бы я здесь не хотела. Меня и наш город устраивает.

— Странно, — мужчина приподнял бровь, а я нахмурилась, когда официант поставил на столик бутылку виски. — Обычно все в столицу стремятся.

— Я не стремлюсь, хоть возможностей здесь и больше. Люблю я наш город, — пояснила я. — Андрей, ты не мог бы не… ну, не пить?

Громов поставил стакан на стол, так и не поднеся его к губам.

— Светлячок, что бы ты там не наговорила моим приятелям — я не алкоголик, и меру свою знаю. Так что расслабься.

— Угу.

— Ладно, — вздохнул Андрей. — Будем вместе пить улун.

— Я не люблю алкоголь. И не люблю, когда рядом со мной пьют, — объяснила я.

— Обычно так к этому относятся те, у кото в семье есть проблемы с алкоголем. Эдик и Марианна, как и твоя бабушка, вроде не…

— Нет, они не пьют. Дедушка иногда выпивал, — пояснила я. — Вернее, он, когда зарплату получал, пару дней пил. Не знаю — алкоголизм это, или нет.

— Так дело в этом? Ты так не любишь, когда рядом с тобой выпивают из-за дедушки?

— Да, — соврала я.

Вернее, это было правдой лишь частично. Давно, почти двенадцать лет назад, бабушка отправила меня в магазин за хлебом. Недалеко от дома меня отпускали одну, и я очень гордилась тем, что мне доверяют такое важное дело: купить хлеб и молоко. А на сдачу я покупала какую-нибудь сладкую вредность, и бежала домой. Но в тот день в ближайшем магазине почему-то была большая очередь, и я решила пойти в другой магазин. Бабушка волновалась, когда я задерживалась, вот я и решила не ждать из-за длинной очереди, да и еще один магазин ведь совсем рядом — лишь дорогу перейди.

И я перешла. По пешеходке — правила поведения на дороге мне не только бабушка, но и родители вдалбливали с раннего детства. Только вот, когда пьяный человек садится за руль, его не волнуют светофоры, пешеходные переходы и маленькие девочки, переходящие дорогу.

Дальше была реанимация, операция, и вердикт: нужна трансплантация почки. Одна отказала полностью, другая работает, но слабо. Потом диализ, из-за которого я сходила с ума, ведь живому, подвижному ребенку тяжело усидеть на одном месте по пять часов.

А потом родители нашли деньги, и мы полетели в Израиль. Тогда я и увидела столицу впервые, ведь именно из международного аэропорта мы вылетали. Может, именно поэтому я и не люблю пьяных? И в столице жить не хочу тоже поэтому. Да и город наш люблю потому что очень скучала по нему, мечтая вернуться живой, и никогда-никогда не покидать его больше.

Почему-то, рассказывать Андрею про это не хотелось. Нет, не так. Рассказать я ему хотела многое — все о себе, но все эти подробности ведь и оттолкнуть могут: болезни, операции… как-то это не очень сексуально.

А на эту ночь у меня совсем другие планы. Как-то не хочется мне, чтобы меня жалели и гладили по головке, вместо другого, более интересного занятия.

— А ты сам в столицу не думаешь переехать?

— Нет, — Андрей покачал головой, и принял из моих рук чашку с чаем. Покачал головой, словно сам себе удивляясь, и отпил. — Дожил, в вечер пятницы пью чай. Скоро и до какао докачусь. А насчет переезда — нет, у меня ведь дела в нашем городе.

Я закатила глаза, выражая свое отношение к этим «делам». В любом городе можно найти бизнес, который нуждается в «крыше», или чем он там занимается?! Но вообще, я рада, что Андрей не думает о переезде.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А сюда мы зачем приехали, раз дела у тебя в нашем городе? — поинтересовалась я.

— Скажем так, здесь у нас общее собрание. Головной офис нашей организации, — хмыкнул Андрей, и я замахала руками.

— Все, не продолжай!

Мы, легко поужинав, возвращались в отель, и чем ближе подходили к нему, тем медленнее я шла. Как мне подать Андрею знак, что эту ночь я хочу провести с ним? Он ведь сказал, что я должна прийти к нему сама. Мне что, молча зайти к нему в номер, и лечь на кровать?

Как вообще это все делается?

Или накраситься поярче, распустить волосы, и завалиться в его номер в одном белье, а затем стриптиз станцевать? Нет, он психушку вызовет. Да и стриптиз я не умею танцевать.

«Может, Андрей сам сделает первый шаг?» — понадеялась я, но мои надежды были развенчаны.