— Толково, — похвалил я организацию местной службы. — Так это у вас почитай каждый мужик готовый боец в случае чего?

— Не только мужики, бабы тоже все стрелять обучены. И дети с десяти лет обращению с оружием учатся.

Боевой народ. Понятно, почему аборигены тут тише воды ниже травы — попробуй побеспредельничай, живо на пулю нарвешься.

Тем временем мы миновали вырубку и вновь углубились в лес. Просека незаметно превратилась в достаточно укатанную грунтовую дорогу, вдоль которой кусты были аккуратно изничтожены.

— Там у одного на вышке винтовка была снайперская, — вспомнил я. — Вы их специально производите или как?

— Или как! — отозвался Сашка. — «Мосинка» это обычная, под стандартный боеприпас. Прицел только снайперский присобачен, ПУ двукратный. Их один частный оружейник производит. А вообще любую винтовку можно снайперской сделать, у них ложе пластиковое с универсальным креплением еще с завода идет. Тот же частник и для автоматов с пулеметами оптику делает, даже армия у него закупает.

— А дальнобойные винтари есть? Под двенадцать и семь калибр, например?

— Насколько я знаю, нет. Для таких случаев есть небольшой запас «гауссовок», типа как у тебя.

— Так вы и для них боеприпасы делаете?!

— Смеешься? Говорю же: старые запасы. Унитары могут вечность храниться в разряженном виде. Как возникает нужда, конденсаторы заряжаем, и готово. Энергоустановки подходящие есть.

Еще одна зарубка на память — боекомплект тут можно будет пополнить. Потенциально. Насколько я помню, унитар 11,5x35 мм состоял на вооружении уже больше ста пятидесяти лет — никто не собирался изобретать велосипед и улучшать и без того хорошее. Если в нем что и менялось, так это тип энергоконденсатора, а размеры какие были, такие и остались. Ну форма наконечника пули еще могла быть разной, но все равно к моему «вихрю» боеприпас столетней давности должен подойти. Останется только выцыганить дефицитный товар у местного руководства.

— Ты, кстати, шлем сними, — посоветовал напарник, когда хутор скрылся за стеной деревьев. — У нас таких нет и не было никогда, нечего людей пугать.

Я без возражений снял вызвавший озабоченность Сашки элемент брони и закинул его на заднее сиденье. Действительно, не стоит привлекать лишнего внимания. Если обмундирование и обвес издали еще можно было спутать с местными образцами, то шлем явно выбивался из общего ряда. Так что пусть полежит в укромном месте. Хотя без головного убора стремно.

— Что, совсем защиты для головы никакой нет? — полюбопытствовал я. — Или думаете, что голова кость и пули ей не страшны?

— Именно! — хмыкнул Сашка. — Шучу, есть, конечно. Только у нас для головы каски стальные, сверху обычно чехол камуфляжный натягиваем. Есть модификация с пластиковым забралом. Но на твой шлем они совсем не похожи.

Тем временем лесная грунтовка вновь вывела нас на обширную вырубку с очередным хутором, практически неотличимым от предыдущего. Проскочили мимо, не сбавляя скорости, соответственно и интереса у местных жителей не вызвали. От безделья я запустил сканер наладонника на предмет пошарить в эфире и, к удивлению своему, почти сразу же наткнулся на довольно интенсивный радиообмен в коротковолновом диапазоне. Точно, цивилизованные места начинаются. Сашка, вспомнив ночное обещание, вновь принялся донимать меня расспросами о Федерации. Я озаботился было сохранением секретности, но, глянув мельком на подранка, понял, что тому наш разговор по барабану — он жутко мучился от боли в простреленной ноге. В грузовом отделении трясло неимоверно, поэтому каждая кочка заставляла пленника шипеть и корчиться, проклиная нас последними словами.

Примерно через час достигли большой деревни, целиком занявшей немалого размера вырубку. Поселение было окружено защитным периметром из нескольких рядов колючей проволоки с проходами между ними, а также бревенчатой стеной выше человеческого роста. С нашей стороны в него вела наезженная дорога, в которую совершенно незаметно превратилась разбитая грунтовка. Перед мощными воротами располагался пост из пенобетонных блоков, на его крыше устроился в укреплении из мешков с землей станковый крупнокалиберный пулемет, в котором я распознал российский «корд». Точно, Сашка же говорил, что они его выпускают. Когда до периметра осталось метров двести, Сашка остановил «бобик» и полез в карман «разгрузки» за рацией.

— С командованием хочешь посоветоваться? — «догадался» я. По уму, еще у первого ретранслятора это нужно было сделать, но ему виднее, он в местных реалиях лучше разбирается. — Думаешь, меня в деревню не пустят?

— Я не думаю, я уверен, — отрезал Сашка. — В лучшем случае прогонят в шею, в худшем пристрелят. Ну и промежуточных вариантов масса. Не мешай мне, я с отцом-командиром пообщаюсь.

Не мешай так не мешай. Пусть общается, я даже особо прислушиваться не буду. Вру, конечно. Еще как буду. Сашка возился недолго, почти сразу вышел на нужную волну и запросил некоего «Тополя». Ответили быстро, но потом пришлось подождать минут пять, пока дежурный вызывал начальство. По его приходу Сашка доложился, кратко описал обстановку и собственное положение, не забыл упомянуть нападение копателей и смерть напарника. Командир на том конце провода удивился, затем огорчился, потом озаботился — как, собственно, и подобает командиру, но тут подчиненный преподнес ему главный сюрприз — меня. По-видимому, на такой случай инструкций у них никаких предусмотрено не было, потому что мой напарник выдал прямым текстом в эфир: «Капитан-лейтенант ВКС Земной Федерации Тарасов Александр…» и «Да, с Земли». Что ему ответили, я не расслышал, зато прекрасно услышал ответ Сашки: «Никак нет, не пил. И не курил тоже. Точно, с Земли». Продолжительное молчание. Потом очередные помехи в динамике, неразборчивые слова, и ответ напарника: «Так точно. Есть… Деревня Дубовка, ждем».

— Ну? — подал я голос.

— Нормально все, — отмахнулся Сашка. — Сейчас местному старосте сверху цеу придет, чтоб нас принять, помыть, накормить и спать уложить.

— Чего это?! — возмутился я в ответ. — В город не едем?

— He-а. Приказано здесь ждать прибытия группы сопровождения.

— Понятно. Паранойя в тяжелой форме — первый признак толкового военного. Наверняка особиста с охраной выслали, на предмет меня допросить. А что, верно. Кто знает, может, я диверсант и шпиён…

— Не смешно, — возразил Сашка. — У нас тут чего только не случалось. Осторожность еще никому не вредила.

Спорить я не стал. Надо — значит, надо. Тем более прекрасно их понимал — заявился какой-то хрен с горы, ксиву тычет, требует контакта с руководством. Тут все инстинкты нормального военного прямо-таки взбунтуются. В таком случае лучше согласовать действия с вышестоящим начальством, а в идеале и вовсе спихнуть ответственность на компетентные органы.

— А от первого хутора ты в эфир не вышел, чтобы там не застрять?

— Угу. Лучше тут пересидим. Здесь кабак приличный имеется, и пленного на ответственное хранение возьмут. Да и больница есть, Дубовка у нас уездный центр. В морг Димона сдадим.