вот ему уже сорок три, и он совсем один.

Жаль, что за многие годы нелюбви, он не понял главного, чтобы любить, нужна душевная отвага. Увы, он, как и многие боялся. А значит, самым простым решением было поверить в то, что любви нет, чем приоткрыть завесу неизвестного и довериться новому. Он бежал от любви, разбивая свою душу о разочарования.

Да, жизнь далека от того, что написано в романах. Но одно я знаю точно, настоящая любовь есть. Та самая, что прощает, что не боится никаких расстояний и преград, что живет всю жизнь, даже вдали от того, кого выбрало сердце. Вот только то, что встречают многие на своем пути трудно назвать любовью. Они так и проживают жизнь, называя нелюбовь любовью или, что еще хуже, остаются в одиночестве.

Чтобы отважиться на любовь, нужно знать о главном. Что бы ни случилось, ты поднимешься и найдешь в себе силы жить дальше. Стереть границы собственного разума бывает непосильной задачей. А, значит, и любовь, как великий дар Бога, дается не каждому, а лишь тому, кто готов на любые неизвестности.

Ноги всё еще сильно мерзнут и мне трудно слушать его прерывистую речь. Я думаю только о том, что, если кто-то потерял веру или не смог ее обрести, то никто ему не в силах помочь. Вера самым волшебным образом делает невозможное возможным, даже с самыми отчаявшимися.

Он встает, поправляя брюки и дорогой клетчатый пиджак и уходит все в ту же дверь, через которую с верой или без уходило так много тех, кому было больно.

Теплые руки касаются моих ступней. Слышу родной голос. Неужели это бабушка. Но где она, в этом полумраке ее совсем не видно.

Открываю глаза.

— Ночью ветром форточку раскрыло, замерзла совсем, доченька. Ноги ледяные.

Укрывает меня вторым одеялом, заправляет его края под матрас, целует в лоб.

— Поспи еще, а я пойду завтрак готовить.

— Хорошо, бабуль. — Чувствую, как внутри меня разливается тепло. Я дома.

Моя любовь всегда с тобой

Тихо-тихо вокруг. Как будто, отзываясь на тишину вокруг, в душе тоже поселился покой. Я смотрю в окно на мимо пролетающую чайку, на темные силуэты деревьев, на пустые улицы. Сегодня воскресенье и многие не спешат покинуть свои теплые и уютные кровати. Но особенным этот день делают ни полная, согревающая тишина, ни яркое солнце, что вообще редко для конца октября, особенным его делает мой день рождения.

Все еще спят, я тихонько открываю дверь комнаты и стараюсь осторожно, на цыпочках, пробраться на кухню за стаканом воды. Но пол, который сильно скрипит местами, не дает мне этого сделать. Несколько громких скрипов заставляют маму подняться с кровати. Слышу, как она надевает халат, идет к двери. Сейчас, в полумраке прихожей, растрепанная и такая заспанная, она кажется мне еще красивей.

— Проснулась уже? Иди ко мне, обниму тебя, с Днем Рождения. — Она целует меня, крепко прижимает к себе. — Взрослая совсем становишься. Это так необычно.

— Необычно? — Переспрашиваю я немного хриплым от сна голосом.

— Конечно, вы для меня всегда были маленькие, девочки мои. А сейчас смотрю и вижу какая ты взрослая уже. Подожди, схожу за подарком.

Мама отпускает меня из своих объятий, возвращается обратно в свою комнату. Ее нет меньше минуты, когда она, появившись вновь, протягивает мне маленькую коробочку золотого цвета.

— Что это, мам?

— Открой, увидишь.

Я стараюсь аккуратно открыть коробочку. В ней лежит золотое колечко. Оно украшено несколько камешками моего любимого зеленого цвета.

— Оно очень красивое, мам!

— Пойдем на кухню, там посветлее, покажу тебе еще что-то.

Мы заходим в залитую солнцем кухню, глаза начинает резать яркий свет. Но я быстро к нему привыкаю. Мама берет колечко в свои руки и, переворачивая его, показывает мне надпись на обратной стороне: «Моя любовь всегда с тобой».

Глаза наполняются слезами, моргаю, и они мгновенно текут по щекам. Смотрю на маму, она, как и я, плачет.

— Спасибо, мам. — Прижимаюсь к ней, она в ответ обнимает меня крепко — крепко. От нее пахнет лавандой.

— Сейчас заварю чайник и достану конфет, у тебя же день рождения, а мы начали его со слез.

— Бабушка говорит, что слезы смывают всё плохое.

— Бабушка, как всегда, права.

Наливаю себе стакан воды. Лучи солнца проникают сквозь прозрачное стекло, наполняя стакан светом и теплом, совсем как мама. И она наполняет все вокруг светом и теплом. Мой день начинается с солнца в стакане воды и маминых теплых объятий. А внутри всё тот же покой. Пожалуй, это и есть лучшее начало моего тринадцатого дня рождения.

Быть собой тебе идет больше

Вечером, когда за окном стало совсем темно и звезды рассыпались на почти черном небе, в нашей квартире особенно ощущается тепло, которое может подарить только родной дом. Каждая комната наполнена ярким светом электрических лампочек, с кухни доносятся звуки режущих ножей, хрустальной посуды и ароматы свежих салатов. Радость во мне перемешивается с легкой тревогой. Сегодня вся семья будет вместе, придут бабушка и папа. А, значит, все будет как раньше, по крайней мере на один октябрьский вечер.

Мы с сестрой сидим на полу нашей комнаты, рассматриваем яркие картинки новой книги, которую мне подарила моя подруга. Книга называется «Вредные советы». Читаем их и смеемся:

«Если вы по коридору мчитесь на велосипеде, а навстречу вам из ванной вышел папа погулять, не сворачивайте в кухню, в кухне — твердый холодильник. Тормозите лучше в папу. Папа мягкий. Он простит».

Нас прерывает мама, которая неожиданно появляется в дверях комнаты:

— Девочки, пойдемте на кухню, поможете мне.

Мы встаем с пола, я аккуратно убираю смешную книгу на полку. Сестра нехотя идет за мамой, я догоняю их.

— Какая красота! — Невольно вырываются слова, когда я вижу стол, заставленный тарелками и салатниками разной величины. В них лежат закуски и салаты сочных зеленых, красных и желтых цветов.

— Несите все это на стол в зале. Но для начала постелите скатерть. — Почти командным тоном произносит мама. Наверно, она, не меньше меня волнуется