— Как бы чего плохого не вышло! — сокрушается мозг. — Боюсь, что это подстава.

— Как бы чего не зашло, — отмахивается тело. — Может, тебе тоже овощ найти, чтобы ты, наконец, думать начал? Через ухо какой-нибудь корнеплод до тебя дотянем. Тогда ты подобреешь!

— Вика, вы там? — шепотом спрашивает Марк, прерывая увлекательный спор между частями моего организма.

— Да, я просто… не понимаю, Марк. Зачем вам это?

— Я не воюю с глупенькими девушками. Предпочитаю более сильных и умных противников. Такой ответ вас устроит? — слова вроде бы обидные, но тон!

Такой теплый и ласковый тон! Таким обычно воркуют на ушко милые глупости.

— Нет, не устроит. Но я уже иду к вам.

Выключаю телефон и спешу в президентский люкс.

Марк

Вика смотрела на него такими щенячьими глазами, что Марк едва не рассмеялся. Проиграла ты, лиса! Это будет тебе уроком. Никогда не пытайся обмануть умного дядю. Потому что дядя Марк сразу понял, что ты врешь и пытаешься его подставить! Инвестор, действительно, любит гламур. Вопрос в том: какой? Явно не современный. А из советских времен. Тогда многие из этих вещей считались шиком. Например, сигареты "Союз Аполлон", которые продавались только в столицах союзных республик, да и то не во всех. Интересное вообще-то поколение, включая его отца. У них сейчас есть всё, что они хотят. При этом они так яростно ностальгируют по тем дремучим и мхом покрытым временам, что готовы платить за иллюзию возвращения в звонкое, пионерское и абсолютно голозадое детство.

Марк взял в руки стеклянную банку, внутри которой перекатывалось капустно-овощное месиво, а на этикетке было написано: "Салат белоцерковский. Стоимость: 53 копейки". Неужели это едят? Нет, попробовать можно, конечно, но лучше открыть эту банку прямо на пороге реанимации. Если что — откачают.

— Так, я постель застелила, — Зина аккуратно расправила складки на твердом шерстяном одеяле мышиного цвета. — Ну что, молодежь, застыли? Давайте поляну накрывайте.

Вика оторвала, наконец, взгляд от Марка и засуетилась.

— Столик давайте сюда пододвинем, — она подтащила журнальный столик к кровати, достала из ящика пожелтевшую газету "Правда" и расстелила на столике. — Теперь колбаса с селедкой.

Вика достала из ящика селедку, взяла нож и отмеряла тоненький кусочек, намереваясь отрезать.

— Стоять! — гаркнула Зина. — Сейчас весь продукт испортишь! Вот как это делается, — она напластовала рыбу толстыми кусками и разложила на газете.

— Черт! Тарелки забыли! — поморщился Марк. — Может, из кухни принести просто белые? Без всяких узоров и вензелей? У нас такие вообще есть?

— С ума сошел? — возмутилась Зина. — Какие тарелки? Все должно быть на газете!

— И колбаса с селедкой вместе? — скривился Марк.

— Именно! — подтвердила Зина. — Рядышком. Так все нормальные мужики накрывали. Сурово, строго функционально, без излишеств. Колбасу режут вот так, — она отрезала несколько толстенных ломтей от батона колбасы с этикеткой "Колбаса вареная "Докторская", охлаждённая, высший сорт". — Водку трогать не будем. Пусть сами открывают. Консервный нож есть, Вика?

— Да, вот он. Для салата. Чуть не забыла. Хорошо, что на сайте напомнили, что эти банки — полная имитация советских — открываются только специальной открывалкой, — Вика положила на столик консервный нож с деревянной рукояткой. — Еще картошка в мундирах. Но это я Гаспара предупредила. Он уже сварил, беспрестанно матерясь, и в духовке держит горячую. Вроде так всё.

— Не думаю, что всё, тут еще кое-что есть, — Марк достал из ящика две майки, завёрнутые в целлофан.

— О! Это ж как у волка в "Ну, погоди" — рассмеялась Зина. — Маечки-алкоголички, родимые наши! Теперь точно всё! — она аккуратно разложила майки на кровати, на льняном постельном белье.

— Подождите! Шумовые эффекты забыли, — Вика достала из кармана диск и вставила в музыкальный центр. — Это я отдельно в интернете скачала. Еще для прошлого раза. Так в моем столе и валялся.

Из музыкального центра раздались радиосигналы и приятный женский голос произнёс:

— В эфире радио "Маяк". Говорит Москва. Передаем выпуск последних известий.

Зина вдруг всхлипнула и закрыла руками лицо.

— Зинуля, ну ты чего? — Вика обняла ее за плечи.

— Я их понимаю. Сан Саныча и императора тайги. Вам, ребята, не понять. Жили мы бедно, но так весело! Сейчас бы туда, в детство. Чтобы родители молодые, пломбир сливочный по двадцать копеек, и школьная форма с передником и красным галстуком на стене висела. А не вот это всё! — она обвела взглядом президентский люкс и вытерла слезы. — Ладно, минутка ностальгии закончилась. Давайте всё закроем и пойдем от греха подальше. Чтобы хоть этого инвестора встретить нормально.

Виктория

Ну, наконец-то я пообедаю. А заодно и позавтракаю и даже поужинаю. За вчерашний день. А то желудок уже прилипает к спине. Но только собираюсь пойти к Гаспару на кухню, как возле лифта меня перехватывает Артем.

— Вика, ты мне срочно нужна! — он хватает меня за локоть и увлекает к лифту.

— Артем, — начинаю скулить я. — Есть хочу, умираю просто! Отпусти на кухню, а? Потом поговорим!

— Нет, я все-таки умница, — он гладит сам себя по голове.

Ну невозможный человек! Несмотря на голодные спазмы, давлюсь от смеха.

— Я тебя похищаю, чтобы накормить! — лифт останавливается на первом этаже и он тащит меня за руку через весь холл.

— Нет. Я не могу! — пытаюсь упереться ногами в пол. — Сейчас приедет инвестор! Нужно его встретить. Перестань, Артем!

— Сейчас не приедет. Мы успеем поесть. Я у папы спросил, когда он точно будет. У нас целый час! А здесь недалеко. Хочешь, чтобы я тебя на руках понес? — он наклоняется и пытается подхватить меня на руки.

— Нет! — отпрыгиваю назад и выставляю перед собой руки. — Перестань, Артем! Люди смотрят! Соблюдай рабочую субординацию, пожалуйста!

— Хорошо, — шёпотом отвечает он. — Тогда сама иди за мной. Иначе понесу на руках. Пусть все женщины обзавидуются!

— А что это так почетно?

— А то! Многих, думаешь, носят на руках вот так, посреди бела дня?

— Всё! Иду. Только ненадолго, учти!

— Само собой! — он пожимает плечами.

Садимся в белую "Феррари". Он пристегивает мне ремень и говорит:

— А теперь закрой глаза. Это сюрприз.

— Я не люблю сюрпризы.

— Тогда я тебе их завяжу, — он достает из бардачка шелковый шарф. — Кстати, это шарфик от Кардена. Я его честно спёр у мамы.

Молча смотрю на него, всем видом показывая, что мне эта затея не нравится.

— Какая же ты сложная, Вика! — он с досадой хлопает себя по коленям. — Ну расслабься хоть ненадолго. В жизни нужно уметь ловить кайф в мелочах! Просто доверься мне!

— Ладно, — закрываю глаза и вздыхаю. — Завязывай.

После недолгой поездки машина останавливается. Артем открывает дверь