Маргарет горестно вздохнула. Все, оказывается, гораздо хуже, чем ей казалось, если уже и коллеги заметили ее состояние! Она действительно не могла ничем заниматься: мысли о Джонатане преследовали ее, мешая нормально жить и работать. Все попытки вновь стать прежней самостоятельной и деловой женщиной не привели ни к чему, кроме начинающейся депрессии.

– Мне кажется, – продолжил Эшли, чуть понизив голос, – тебе бы стоило уйти в отпуск на пару недель.

– Я же только что вернулась из отпуска!

– Я не знаю, что там у тебя случилось, Маргарет, но перед отпуском ты не могла работать, потому что была слишком счастлива, а теперь не можешь нормально функционировать, потому что несчастна до глубины души. Тебе стоило бы обратиться к специалисту, чтобы он оказал профессиональную помощь и ты смогла наконец-то разобраться в том, что творится у тебя в душе.

– Спасибо за совет, Эшли, но ты не первый, кто пытается отправить меня к врачу.

– Рад знать, что есть еще нормальные люди…

– И все равно я должна сама для себя все решить.

Взгляд Маргарет обрел какую-то целеустремленность, исчезли пустота и растерянность. Эшли счел это хорошим знаком. Вот только что за цель поставила себе Маргарет?

– И что ты собираешься делать? – осторожно спросил он.

– Пойду домой. Ты прав, от меня никакой пользы, один только вред.

– А дальше?

– А дальше я буду пытаться исправить свою жизнь. Сейчас в ней все не так, как должно было бы быть. Я хочу, чтобы все вернулось на круги своя. – Маргарет замолчала и задумалась о чем-то своем. Эшли выжидательно смотрел на нее. Наконец Маргарет тряхнула своими густыми каштановыми волосами и сказала: – Знаешь, мне кажется, мама была права. Если я не начну действовать, я просто сойду с ума!

– Вот и правильно, Маргарет! – поддержал ее Эшли, не имея ни малейшего понятия о том, в чем была права мать Маргарет и что ей самой нужно делать. Главное, он видел, что глаза коллеги вновь загорелись.

– Спасибо тебе, Эшли! Я сейчас пойду писать заявление. Надеюсь только, меня не уволят, как несознательную личность, пытающуюся за счет работы решать свои проблемы.

Эшли выразительно усмехнулся.

– Ты слишком ценный кадр, железная леди, чтобы тебя так просто уволили!

– Слушай, почему вы меня называете железной леди? – наконец решила Маргарет задать давно волнующий ее вопрос.

– Потому что ты всегда умела принимать правильные решения и воплощать их в жизнь, несмотря ни на что и, особенно, ни на кого.

– Все! Я теперь все поняла! Пока! – ликующе воскликнула Маргарет и пулей вылетела из офиса.

– Сумасшедшая, – пробормотал Эшли и покачал головой.

Теперь, когда раздражающий фактор в лице беспокойно мечущегося финансового директора исчез, он вновь мог погрузиться в мир цифр.

Маргарет выбежала из здания и, заметив такси, забралась в машину.

– Кенсингтон-стрит. Пожалуйста, побыстрее! – попросила она, беспокойно теребя обивку.

Я еду к Джонатану! – билась в ее голове мысль. Я еду к Джонатану! Я заставлю его выслушать меня и принять единственно верное решение. Мы должны быть вместе. Не знаю почему, но должны! И Джонатан не может этого не понимать! Ни за что не поверю, что он не хочет меня видеть!

Наконец такси остановилось, и Маргарет расплатилась. Дрожа то ли от волнения, то ли от неожиданного порыва ледяного ветра, она вышла из машины и быстрым шагом, словно боялась потерять всю свою решимость, направилась к дому Джонатана. Перед дверью Маргарет замерла всего лишь на миг, а потом решительно надавила на кнопку звонка. Она слышала, как трещит неугомонный звонок, но никто не откликался на ее зов. Маргарет жала больше десяти минут, однако дверь так и не открылась.

Он же на службе! – вдруг поняла она. Как же я могла забыть! Теперь, когда неприятности закончились, Джонатан может вновь вернуться к ней и забыть о случайной, мимолетной связи, чуть не спеленавшей его по рукам и ногам. Что я вообще здесь делаю? Если бы Джонатан хотел меня увидеть, если бы он хотел меня простить, он бы уже давно или пришел, или позвонил. Пять дней прошло со дня помолвки, а я до сих пор не получала от него ни одной весточки! Это значит только одно: я ему не нужна.

Маргарет вздрогнула и попятилась от двери.

Я не буду унижаться и просить того, что никогда не смогу получить от него. Я не буду умолять Джонатана полюбить меня. Если уже мы перешли этот мост, стоит его и сжечь за собой, чтобы не было возможности вернуться обратно.

Она решительно развернулась и поспешила домой, чтобы в тишине и одиночестве оплакать свою несчастную любовь.

С заплаканными глазами, завернувшуюся в теплый плед нашли ее подруги. Келли и Салли волновались за нее, боялись, как бы Маргарет не натворила чего-нибудь, о чем потом будет долго сожалеть. И подруги решили быть с Маргарет каждый вечер до тех пор, пока она не придет в себя.

– Ты опять плакала! – укоризненно сказала Келли.

Маргарет лишь кивнула и впустила их в дом.

– Нельзя же так! – вслед за подругой возмутилась Салли. – Этак ты заработаешь себе депрессию!

– А мы принесли огромный торт со сливками! – сообщила Келли и понеслась на кухню ставить чайник. – Кто-нибудь хочет кофе?

Маргарет лишь покачала головой и поплелась вслед за подругами, надеясь найти в себе силы не расплакаться у них на глазах. Маргарет не привыкла показывать кому бы то ни было свою слабость, как бы близки и дороги эти другие для нее ни были.

– Что нового? – безразличным тоном спросила она.

– Даже если мы начнем тебе рассказывать, ты же все равно не будешь слушать, – вполне резонно заметила Келли. – Лучше скажи: ты ничего не решила относительно Джонатана?

– Нет, – ответила Маргарет и опустила глаза.

– Келли, она темнит! – сердито воскликнула Салли.

– Давай, Марго, выкладывай, что у тебя случилось. Мы же видим, что на тебе лица нет.

– Сегодня я ездила к Джонатану домой, – призналась она, понимая, что подруги все равно заставят ее все рассказать.

– И что?! – хором выдохнули они. Келли даже забыла о закипевшем чайнике.

– Его не оказалось дома. Но я подумала, что, если ли бы он действительно хотел меня видеть, он бы пришел.

– Откуда он знает, что ты хочешь его видеть? – резонно спросила Салли.

Маргарет стремительно покраснела и опустила глаза.

– Я ему оставляла сообщения на автоответчике.

Келли и Салли переглянулись.

– Ты же заявила, что не будешь с ним говорить.

– Не могу я больше цепляться за свою гордость! – воскликнула Маргарет и вскочила со стула. Она принялась быстро ходить по кухне, как бывало с ней только в минуты сильнейшего волнения. – У меня просто не осталось сил делать вид, что все в порядке. Если бы я только была на сто процентов уверена в том, что Джонатан выслушает меня, я бы на коленях перед ним ползала, только бы вернуть нашу любовь!