А на что же Лина может повлиять? Она вздохнула. “Поживем-увидим”, — подумала девушка. — А сейчас срочно в душ и да, нужно наконец навести порядок в этой комнате!”

Лина посмотрела на себя в зеркало и вздрогнула. Да она чучело — чучелом! Волосы растрепанные, спутавшиеся. Никогда Лина не любила длинных волос. Может быть, потому, что ее собственные, рыжеватые и вьющиеся, не доставляли особых проблем. Короткая стрижка и все. Да она только в редких случаях пользовалась феном. Волосы и так лежали отлично. Многие девчонки ей завидовали, не без того.

Сейчас же, оказавшись вдруг с длинными и прямыми, нечесанными и спутанными, Лина даже растерялась. Конечно, можно, как Виль, подвязывать их шнурком и вот заплетать. Брр. То еще удовольствие.

“Обрежу!” — решила Лина и стала искать подходящий для этого инструмент. В ванной она обнаружила только допотопные ножницы, явно тупые.

Она покрутила их в руках и отложила. Нет, так она только все испортит.

Лина поняла, что, пожалуй, сама не справится. Придется ей просить помощи. У Виля. У кого же еще?

При этой мысли сердце забилось сильнее. Она опять порозовела и вздохнула.

“В конце-концов, это простая просьба. Он ведь не откажет?”

Лина включила кран и предусмотрительно положила в бочку нагревательный камень. Сейчас ей хотелось тепла, охотница она или нет.

До скрипа вымыла волосы и вышла из ванной сияющая чистотой.

Вот только одежду придется надевать вчерашнюю. Лина поморщилась, но что делать?

В комнате не было ничего, похожего на нормальный гардероб.

Похоже, Виль приносил ей вещи из склада какого-то.

Лина вздрогнула и наконец поняла.

“Это вещи погибшей девушки…О боже…Погибшей”. Но верить в это ей не хотелось совсем.

“Почему обязательно погибшей? Может быть, она просто уехала и бросила тут их. Одежда-то специфическая”, — уверяла себя Лина, но червячок сомнения ее грыз.

Она взяла вчерашнюю рубашку и старательно застирала ее подмышками. Надеть пришлось влажную, но хоть относительно чистую.

“Ладно. Спущусь вниз и попрошу его обрезать волосы. И спрошу про одежду”, — при этой мысли сердце у Лины заколотилось. Она боялась услышать ответ.

Лина открыла дверь и принюхалась. А ведь действительно пахло съестным. Он что, и правда печет блины?!

Глава 41

Блины Лина обожала с детства. Она на цыпочках спустилась вниз и дошла до кухни. Потянула носом и приоткрыла дверь. Тут брови ее полезли на лоб. Виль стоял у плиты и действительно что-то пек. На нем был надет далеко не первой свежести передник, обтягивающий узкие бедра мужчины и завязанный огромным неаккуратным узлом.

Длинные волосы он предусмотрительно убрал в высокий хвост.

Лина тихонько прикрыла дверь. Она была ошарашена. Мастер, охотник на ларгов. Суровый и требовательный мужчина, глубоко запавший в ее сердце, пек блины?!

Нет, конечно, Лина читала, что самые лучшие повара это мужчины.

Но чтобы ее охотник пек?

Ну, Лина уже привыкла к тому, что еду Виль готовит. Но что это была за еда? Им все продукты привезли, а он только и делал, что с утра ставил на плиту большой котелок, куда закидывал крупу, мясо и овощи. Все.

Впрочем, Лина была рада и этому. А еще тому, что ей пока кашеварить не приходилось. Не такая она большая умелица готовить, что и говорить.

Но такое блюдо сделает запросто, тут особых умений не требуется.

И, скорее всего, ей придется этим заняться в дальнейшем. Пока мастер все-таки ее жалел и старался дать побольше времени на восстановление после изнурительных тренировок.

Однако есть хотелось. Но и вторгаться сейчас на кухню Лина почему-то постеснялась. Уж больно напряженной ей показалась широкая спина охотника. И ей даже послышалось, что Виль что-то бормотал себе под нос.

Нет, придется немножко подождать. В конце-концов от закончит и позовет ее к завтраку.

Или не позовет? Ведь он наверняка почувствовал ее там, за дверью. И промолчал.

Лина пожала плечами. Желудок жалобно заурчал. “Позовет, конечно, позовет. А пока… — девушка вздохнула и пошла назад, — пока займусь-ка уборкой!”

Лина поднялась наверх и оглядела фронт работ. Он был впечатляющим. Одно окно чего стоило. Как и давно не мытые полы. А пыльные, сосульками висящие занавески и потертое, несвежее белье с лоскутным покрывалом, на котором свернулся ее синго, ужаснули девушку.

Не сказать, чтобы Лина была такой уж аккуратисткой и чистюлей, но уж раз в неделю у себя дома уборкой занималась.

Впрочем, до сегодняшнего утра ей было совершенно плевать и на эту комнату, и на эту постель…

А вот сегодня…

Лина прищурилась и принялась за работу.

Виль сосредоточенно смешивал в миске муку, яйца и молоко. Он действительно пек блинчики. Полночи мужчина провел на улице, заставляя себя вести бой с тенью. Слишком зашкаливающие и яркие эмоции он испытал вечером, когда разгневанная девушка выбежала из зальчика с очагом.

Обычно такие тренировки помогали ему избавиться от излишков этих совершенно ненужных, мешающих привычному укладу жизни, эмоций.

Но не в этот раз. Охотник последний раз сделал высокий кувырок и ничком упал на землю. Растянулся на ней, пахнущей недавно прошедшим дождем, влажной и твердой. Прислушался к себе. Шторм, который бушевал внутри, до сих пор не утих.

Он притаился и явно ждал подходящего момента, чтобы выплеснуться наружу. Сейчас Виль даже пожалел, что Перелом случится еще не сегодня.

Вот сейчас у него было достаточно энергии, чтобы отправить всех ларгов на другую сторону.

Но ларгов пока не было.

Поэтому Виль приступил к последнему средству. Это средство было сродни медитации. И научился он ему у тетки Каны, которая пару раз подряжалась на форпост кухаркой.

Когда она пекла блинчики, лицо ее было таким спокойным, а аура просто сияла, наполненная удовлетворением. Виль в тот раз, привлеченный запахом, заглянул на кухню и удивленно замер.

“Да она просто лучиться! Полезное умение это ее занятие”, — подумал он тогда и подступил к женщине с просьбой.

Тетка Кана чуть не села на стул от удивления. На ее памяти ни один мужчина не пек блины, а уж чтобы охотник… Она покачала головой, но тотчас показала Вилю весь процесс от “а” до “я”.

Виль понятливо кивнул и накрепко запомнил последовательность приготовления.

Да и блинчики ему понравились, так что…

Виль остервенело мешал в миске и выкладывал на сковородку большой деревянной ложкой полученную смесь. Быстро переворачивал поджаристые круглые лепешки, подкидывая их на сковородке как заправский повар.

После третьей сковороды охотник почувствовал, как внутри него наконец разливается долгожданное спокойствие. Мужчина выдохнул