Из всего этого Оропеса делает следующий вывод: когда критики конверсо стремятся применить этот еврейский тип поведения к обращенным из иудаизма в христианство, они на самом деле возвращаются к прежнему злу, которое Старый Закон хотел ограничить поелику возможно, а христианство отказалось от него вообще. Действительно, следуя таким курсом, те люди, которые гордятся своей борьбой с иудействованием, на самом деле делают то, что якобы хотят предотвратить, потому что, приняв вышеуказанный принцип, они иудействуют, но даже не в согласии со Старым Законом, а просто следуя практике древних евреев, которых Тора пыталась исправить[2753]. Ученый современной школы может, разумеется, подвергнуть сомнению исторические исходные данные Оропесы, но его выводы оспаривать трудно. Действительно, по стандартам средневекового мышления, его контраргументация выглядит неоспоримой.

В своих попытках подвергнуть тщательной проверке теоретические основы антимарранской партии Оропеса представляет также и третий аргумент, используемый против уравнивания конверсо в правах. Он основывается на двух отдельных пассажах из Второзакония, которые христианская теология и экзегеза комбинируют, связывая их с Иисусом Христом. Первый пассаж, включенный во Второзаконие (18), представляет обет, данный Богом еврейскому народу, выдвинуть из рядов их братьев пророка, который будет «как я сам» и «говорить от моего имени». После этого обета следует строгое предупреждение о том, что евреи должны «слушать» этого пророка, иначе Бог «потребует этого от них»[2754]. Из содержания этого изречения, подтвержденного также Новым Заветом[2755], очевидно, что богоподобный пророк, о котором идет речь, не кто иной, как Иисус Христос, а поскольку евреи «не слушали» Его — нет, они презирали Его и послали на смерть! — ясно, что, именно они, евреи являются объектом всех наказаний, обозначенных поруганиями Второзакония (28). Одно из этих поруганий, которое, согласно гонителям марранов, обращено к еврейским прозелитам, гласит:

Пришелец, который среди тебя, будет возвышаться над тобою выше и выше, а ты опускаться будешь ниже и ниже. Он будет давать тебе взаймы, а ты не будешь давать ему взаймы. Он будет главою, а ты — будешь хвостом. (Второз. 28:43–44)

Это означает, что евреи, которые до явления Христа были религиозно «выше» «пришельцев», т. е. неевреев, станут ниже их. Неевреи, которые «среди тебя», будут доминировать над евреями, которые «среди тебя», членами той же Церкви, и, таким образом, вследствие их преступления против Христа, им не будет позволено властвовать над другими христианами[2756].

В ответ на эти утверждения Оропеса пытается показать, что во всем этом доводе нет, как говорится, ни ладу, ни складу. Тяжкое подневольное состояние, в котором находятся евреи в наказание за распятие Христа, должно длиться только до тех пор, пока они остаются иудеями — то есть продолжают оставаться в своем неверии. Но, с того момента, когда они переходят в веру Святой Церкви, войдя туда через святость крещения, они освобождаются от всех «наказаний иудаизма» и облачаются в свободу и благодать христианства, «считаются среди всех других христиан сынами Церкви и наследниками ее богатств»[2757]. Таким образом, процитированный выше стих из Второзакония никоим образом не может относиться к конверсо.

Остался еще один, четвертый аргумент, который ненавистники марранов использовали против уравнивания «новых христиан» в правах. Он был основан на строгом запрещении Апостола назначать неофитов епископами по причинам, данным Апостолом для этого запрещения: чтобы они «не возгордились и не подпали осуждению с диаволом»[2758]. Под этими «неофитами», говорят они, Апостол мог иметь в виду только обращенных из иудаизма, поскольку неевреи пришли к Христу быстро, и в больших количествах, приняли Его с великой преданностью, в то время как евреи, упорствовавшие в слепоте отцов, пришли к Нему малочисленными и много позже (почему и считаются «новыми христианами»). Они не выказали и той же преданности, что обращенные из язычества. Естественно, что Апостол счел негодным поставить их выше нееврейских обращенных[2759].

Оропеса посвятил этому аргументу, касающемуся неофитов, одну из самых длинных глав своей книги. Он явно считал, что опровержение этого аргумента жизненно важно для победы над противниками марранов. Как и защитники марранов, он должен был считать, что до тех пор, пока конверсо отличаются от всех прочих христиан самим своим именованием (т. е. «новые христиане»), и до тех пор, пока это определение повсеместно отождествляется с «неофитами» Апостола, возможность победить оппозицию и заделать расширяющуюся брешь в христианстве останется слабой. Поэтому для Оропесы прекращение использования этого определения было существенной предпосылкой для примирения между «старыми» и «новыми христианами».

Оропеса допускал возможность внести ощутимый вклад в это дело прояснением господствующей неразберихи по поводу происхождения, значения и применения термина «неофит». Оппозиция, как мы видели, утверждала, что под «неофитами» Апостол подразумевал обращенных из иудаизма, и только таким обращенным он запретил занятие высоких постов в Церкви. Но это утверждение, настаивает Оропеса, основано на невежестве и непонимании. Да, в своем Послании к Тимофею Апостол не имел в виду под «неофитами» обращенных любого происхождения, а только одного, но вовсе не того, о котором говорят критики марранов. Св. Павел возражал против назначения епископами недавно обращенных язычников, но не имел ничего против назначения недавних иудеев. Все, кто знакомы с историей христианства, знают, что в тот ранний период веры термин «неофиты» не применялся к евреям, ставшим христианами, а только к новообращенным из неевреев[2760]. Так понимали использование этого термина Павлом святые Иоанн Златоуст и Амвросий, точно так же он понимается каноническим правом[2761]. Но не только это соображение поднимает на смех утверждение противников. Если они настаивают на том, что наставление Павла не было дано в этой специфической ситуации, а предназначалось на вечные времена во всех его частях, они, совершенно очевидно, обязаны считать, что его запрещение на назначение епископов распространяется на всех нееврейских обращенных — и только на них[2762].

Тезис, что Апостол подразумевал под «неофитами» новообращенных, и только тех, которые пришли из язычества, был настолько укоренившимся в христианской теологии, что Оропеса считал его неоспоримым. Это подразумевало reductio ad absurdum (лат. доведение до абсурда) аргумента оппозиции и делало ничего не значащими все доводы и «доказательства», которые она мобилизовала в его поддержку. То же самое, как мы видели, говорил Докладчик[2763], и он имел в виду то же reductio. Но, само по себе это не объясняет, почему Апостол исключил еврейских прозелитов из категории «неофитов». Оропеса, разумеется, был обязан ответить на этот вопрос, как это сделал и его знаменитый предшественник; но его ответ кардинально отличался от ответа, данного Докладчиком.

Согласно Докладчику,