не с нашей машиной или купленным домом. Поэтому самоуважение гораздо важнее общего признания. Но думаю, Гао Ли, вы и без меня это знали».

— Да, я знал, — подтвердил Гао Ли.

Ночью, уже в отеле, я стоял у окна гостиной и смотрел на линию горизонта за рекой. Вид и днем был великолепен, но после заката он напомнил то ли фантастический футуристический парк развлечений, то ли замысловатую выставку абстрактных скульптур. Ярко подсвеченные сферы, колонны, шпили, цилиндры — все блестело и переливалось электрическими кристаллами.

Поездка в отель из дома Гао Ли тоже была необычной. Горизонт переливался всеми цветами радуги. Никогда ничего подобного я не видел.

Но мне постоянно вспоминался разговор с мистером Гао.

Весь этот блеск был очень соблазнителен. Я бы с удовольствием провел здесь больше времени, получше изучил бы город. Но ощущения от офиса Гао Ли, от его «бентли», вертолета, от встречи с кинозвездой или от этого отеля напоминали скорее наслаждение, нежели истинное счастье. Именно это различие так стремился подчеркнуть Гао Ли. Можно ли было надеяться, что богатства помогут мне стать счастливым, если я не могу насладиться даже простейшими радостями жизни? Казалось, и Джулиан, и Гао Ли смогли-таки найти нечто такое, что для большинства богатых людей недоступно: ощущение достаточности.

Правда была в том, что, находясь в роскошном номере отеля, вдалеке от дома, я выбрал бы не яхту, не роскошную машину, не огромный особняк. Я хотел бы получить ответ!

Ночью мне приснились извилистые дороги Кейп-Бретон, по которым я петлял на прошлой неделе. Это заставило вспомнить о Джуане — о последних минутах его жизни. Жил он за городом и в тот вечер возвращался домой после часа пик. Была весна, и дороги не были скользкими. Он мчался по ровному участку магистрали, проходящей по лесистой местности. Здесь он ездил каждый день, но все равно врезался в стальное ограждение и вылетел в овраг… В результате медицинской проверки было установлено, что он получил множество серьезных травм, но причиной смерти все-таки стал сильный сердечный приступ. Его жена Эмили потом рассказала, что виной тому был стресс на работе, и у меня не было в этом никаких сомнений. К тому времени Джуан стал лишь бледной тенью того человека, которого я знал. В последние годы он подвергался на службе постоянному давлению, страдал от изоляции, будучи покинутым друзьями и коллегами. Это и погубило его. Но оставался один вопрос, который преследовал меня, и я отчаянно желал получить ответ на него. Однако это так и осталось для меня загадкой.

Глава Х

Поражал контраст гламурного Шанхая и пустынных равнин вдоль аризонской трассы Финикс — Седона, по которой я теперь мчался. Проболтавшись в воздухе большую часть дня, я арендовал машину в Финиксе и отправился в путь. Несмотря на разницу между часовыми поясами, чувствовал я себя на удивление хорошо. Раньше и не думал, что к смене часовых поясов можно привыкнуть. Но теперь научился засыпать при необходимости, а потом просыпаться с восходом солнца в любом месте.

В северном пригороде Финикса я заехал в ресторан, представлявший собой одну из сетевых забегаловок, где количество обычно предпочитают качеству. Я был голоден и решил, что здесь будет и проще, и дешевле. На стене у входа висел стенд с брошюрами для туристов. Я прихватил несколько, а потом подошел к сотруднице, встречающей посетителей.

Она провела меня к столику, а молодой парень лет семнадцати материализовался у меня за спиной. Взяв заказ — клубный сэндвич и немного сока, — официант будто испарился. Только теперь я глянул на стопку брошюр. Одна из них была посвящена турам к воронкам, что рядом с Седоной. Утверждалось, будто близ Седоны расположено как минимум четыре энергетических воронки, то есть точки пересечения невидимых энергетических линий Земли. Именно в них концентрируется сила, обладающая необычными лечебными свойствами. Оказалось, что с этими воронками связана целая индустрия услуг. В брошюре были перечислены десятки массажистов, умельцев гадать на картах Таро, людей, уравнивающих ваше магнитное поле или помогающих вспомнить все из прошлого. «О, боги, — подумал я. — Достаточно забот и в этой жизни!»

Почему же Джулиан отправил талисман именно сюда? Связан ли он как-то с кристаллами, аурами или энергетическими полями?

Как только я доел сэндвич, юный официант снова появился у меня за спиной и предложил кофе с десертом. Я отказался, но тут же подумал, как же сильно этот юноша напоминает Луиса. Почему-то показалось: чем бы этот парень ни занялся в будущем, он станет все делать успешно и с энтузиазмом.

Заплатив по счету, я вышел из ресторана и направился к своей машине. Пора было отправляться дальше — для встречи с Ронни Бэгай. Согласно информации Джулиана, жила она примерно в сотне миль севернее Финикса.

Проехав несколько минут по автостраде, я опустил стекла. Сухой воздух пустыни приятно обдувал мне лицо — не то что в душном Шанхае. Загудел телефон, но отвечать я не стал, решив, что лучше будет следить за дорогой.

Сообщений из офиса было все меньше: Тесса вообще перестала писать, но и от Наванг ничего не было. Вчера она еще извинилась за молчание: «Извини, что не держу тебя в курсе, но тут творится что-то невообразимое. Последние пару дней Люк, Кэтрин и Свен прячутся в переговорной вместе с группой неизвестных мне мужчин и женщин. Ходят слухи, будто к концу дня или завтра будет что-то объявлено. Слияние сейчас в самом разгаре, но все стараются понять: то ли нас покупают, то ли покупаем мы. Дэвид просто с ума сходит. Он убежден, что его собираются уволить в любом случае».

Я попытался не радоваться этому сообщению — Аямэ не понравилось бы такое злорадство.

«Я не знаю, что и подумать о своей и твоей позиции», — писала Наванг.

Я понял, что неопределенность меня вовсе не тревожит.

Неизбежная реорганизация на работе не была для меня угрозой. Наоборот, это был мой шанс. Если получу выходное пособие, то смогу жить на него, пока буду искать подходящую для себя должность в какой-нибудь компании. Если же после преобразований меня решат оставить, то постараюсь узнать, есть ли для меня другие позиции. После смерти Джуана открылась вакансия в отделе разработки. Возможно, мне следует подумать о ней. В любом случае перестройку в компании можно будет использовать в свою пользу, и я почувствовал некое вдохновение от грядущих перемен.

Это было что-то новенькое — без страха воспринимать изменения. Или не совсем без страха, но мирясь с ним,