Значит, в уголовном деле не все моменты были отражены?

А как они могли быть отражены, ведь если бы руководство Управления ФСБ по Приморскому краю узнало, как было организовано мероприятие по пресечению этого преступления, узнало бы, что оно едва не было сорвано из-за игнорирования самых элементарных вещей в оперативно-розыскной деятельности, то кое-кому башку отвинтили бы стопудово. Поэтому о роли таможенных оперов, предотвративших провал, не было ничего доложено наверх руководителями этой операции. Напротив, пытались еще и скомпрометировать обвинениями в «сливе» информации…

* * *

К чести «старших братьев», сколько бы мне в дальнейшем не пришлось с ними взаимодействовать во Владивостоке, Ванино, Твери, Москве — таких откровенных негодяев и болванов больше не встречал. Жизнь меня сводила с профессионалами, сотрудниками ФСБ, знающими, что такое честь оперативника. Если и попадался среди них кто с задатками распальцованного придурка (а где их нет среди обладателей «корочки»?), то проблема решалась просто: этот придурок посылался в анальное отверстие, а его начальство старалось сделать так, что бы на глаза мне он больше не попадался.

А тогда, летом 2002 года, оперативный состав Гродековской таможни единодушно решил: местным кадрам, которые только по недоразумению называются чекистами, нужно оборвать шаловливые ручки. Было очевидно, что мы им мешаем. На предложения согласовывать заранее все мероприятия и делиться информацией о разработках мы не идем. Поэтому вся выстроенная до этого система «крышевания» начинается рушиться. Кого мы прихлопнем в очередной раз — неизвестно, значит, гарантий никому из своих «объектов оперативной заинтересованности» давать нельзя.

Провокация со вбросом черновика якобы совершенно секретного документа желаемый результат не дала. Мурашко отверг попытки местных конторских влезть в работу комиссии, которая проверяла у меня секретное делопроизводство. Таким образом, их чесоточное желание увидеть оперативные материалы ОРО Гродековской таможни осталось неудовлетворенным. Сколь-нибудь существенных нарушений в порядке работы с гос. тайной комиссия в отделе не нашла. Мечта о лишении меня допуска к ней и последующем увольнении оказалась невоплощенной. Подстава с разглашением сведений о спецоперации не сработала. Значит, нужно ждать дальнейших провокаций. А предотвратить эти провокации можно, если только перехватить инициативу. Нужно было заставить их суетиться бестолково, панически. Поэтому мы и решили начать ликвидировать объекты их «оперативной заинтересованности», тем более, что это и с государственными интересами совпадало: если что-то «крышуется», то там контрабанда самая жирная, отборная.

2003 год. Сентябрь. Вася.

— Петр Григорьевич, докладываю: сегодня мой «источник» Васю видел, — брякнул мне с порога кабинета начальник отделения по борьбе с контрабандой наркотиков Олег Викторович Балесный.

— И что?

— Спросите: где он его видел?

— Олег Викторович, и где Ваш «источник» Васю видел?

— Выходящим из здания ФСБ.

— Весь оперсостав ко мне! Срочно!..

Фамилия Васи была не Иванов. Вася не был голубоглазым блондином с рязанской курносостью. Именем «Вася» представлялся гражданин Китайской Народной Республики. Он имел соответствующую национальность и соответствующую внешность. Просто такая привычка есть у некоторых китайцев — брать себе для целей международного общения русские имена. А еще Вася был профессиональным переводчиком, русский язык знал настолько хорошо, что только внешность выдавала его принадлежность к иностранному государству, при этом был крученным, как поросячий половой орган.

Этот переводчик примерно за два месяца до описываемых событий, заинтересовал моего борца с контрабандой наркотиков — Балесного Олега Викторовича (который тоже, кстати, был переводчиком-китаистом). Олег получил от меня разрешение на установление с Васей контакта на предмет его возможной вербовки. Предположение о том, что крученный, с повадками «делового», представитель государства, из которого в Россию шел поток эфедрина, может быть нам полезен, основание под собой имело.

Конечно, никто не надеялся, что китаец будет сотрудничать с российской спецслужбой из-за личной неприязни к нарушителям закона, которые везут через границу наркотическую дурь. Просто способ зарабатывания средств на жизнь, который выбрал Вася, был таким, что склонить его к сотрудничеству было абсолютно не трудно, если бы не вмешались в этот процесс идиоты… Занимался Вася контрабандой одежды. И придумал он вполне остроумную схему. Загружал в Суйфэньхэ в поезд, следующий в Гродеково, сумки с одеждой, в каждой по 25 кг товара, по пути следования поезда в Россию раздавал китайским туристам, которые обычно ехали с 3–4 кг ручной клади, по два баула. Те на русской таможне декларировали Васин товар, как личный, естественно, пошлину не платили за личный товар, а Вася потом сумки собирал возле железнодорожного вокзала в поселке Пограничном, за услугу платил туристам по несколько юаней, товар дальше следовал на китайский рынок в городе Уссурийске.

Кроме того, одежда фасовалась в сумки консолидированными товарными партиями, поэтому у таможенников возникали вопросы: зачем для личных целей китайский турист везет в одной сумке 50 пар брюк, а в другой — 500 носков? Гражданин турист собирается в турпоездке каждый день щеголять в новых брюках? А носки менять 10 раз в день и ношенные сразу выбрасывать?

Что бы таких вопросов не возникало, Вася заносил некоторое количество капусты еще и мимо государственной кассы прямо в карманы таможенников.

Вот поэтому Олег Викторович с моего разрешения предложил этому «коммерсанту» альтернативу, выдернув в укромное место на беседу:

— Слышь, морда китайская, тебе не кажется, что ты оборзел слегка? Сколько ты сегодня товара притаранил беспошлинно? Почти тонну?

Сам внешний вид Балесного, человека сугубо вежливого, весившего 140 кг при росте 199 см, с объемом бицепса почти таким же, как объем грудной клетки Васи, рекомендовал собеседнику отвечать на вопросы без пауз и максимально откровенно.

И китаец не стал бурогозить, а просто предложил Олегу делиться частью дохода от своей незаконной предпринимательской деятельности. Одним из любимых слов Олега, когда он разговаривал с подобными типами, было «жопа». И Вася услышал, как ему будет больно в одном месте от того, что свернутые в трубку баксы будут помещены в это место. Китайцу было предложено другое. Если он предоставляет Олегу информацию о контрабанде наркотиков и эти наркотики Олег задерживает, то мы закроем глаза на один случай провоза беспошлинно тонны товара. Если информации не будет — товар нашу таможню не пройдёт. Обмен был нормальный. Наркотики на любых весах перевешивали какую-то пошлину.

Вася благоразумно согласился. Ему хотелось по-быстрее закончить разговор, очень некомфортно было Васе: на плече его лежала ладонь непривычного для китайца размера и улыбка Балесного оскал медведя-шатуна напоминала…

Но ни на следующий день, ни еще через день, ни еще через два дня, китаец на встречу для передачи информации не попросился. Олег Викторович уточнил — товар Васин, как шел, так и идёт. Клиент подумал, что с ним шутили.

Мы определились с мерами по