никто обязанностей няни не снимал. Интересно, удастся выбить из Александра бонус за этот стресс?

— А это что у тебя интересное? — спрашивает мама Артемия, указывая на наш самодельный домик.

— Новый дом для Барби! — радостно сообщает Дина. — Мы еще не поклеили обои, но Лала говорит, что в спальне надо шелковую обивку. Еще я хочу гирлянды на крыше, и у нас нет микроволновки и зимнего сада! Кен будет жить в подвале, мы там поставим диван! У него там будет настоящий душ, но мы пока его не сделали!

— Вполне можно купить в онлайн-магазине и диван, и душ, — пожимает плечами Илона, которая нависает со своим бокалом над домиком так угрожающе, что мне хочется ее оттащить за локоть подальше. — И посуду не из пластилина, а пластмассовую, нормального цвета. Гораздо интереснее играть в нормальные игрушки, я считаю.

— Мне нравится! — насупившись, говорит Дина. — В магазине нет тренажеров и робота-пылесоса для Барби!

— Все есть, — говорит ей Илона со сладкой улыбкой. — Если не в официальном, то на ибэй точно можно найти все, что ты только способна вообразить. Давай я тебе куплю нормальный домик, а это кособокое убожество мы выкинем?

В тот момент, когда я уже готова одним прыжком перемахнуть через стол и вцепиться ей в волосы, меня очень аккуратно оттесняет в сторону Александр и твердо говорит:

— Спасибо, Илона, я способен купить дочери кукольный дом сам. Но мне кажется, у нее талант к интерьерному дизайну. Было бы глупо лишать ее возможности проявить его.

— Я просто предложила! — фыркает та, проходя мимо нас обратно в гостиную и плечом задевая Александра.

Он не реагирует, придерживая меня за талию, пока остальные гости неловко молчащей вереницей тянутся за ней.

Когда он только успел совершить этот маневр с его ладонью, прижимающей меня все ближе? Я ловко выскальзываю из детской вслед за последним гостем, чтобы не создавать двусмысленных ситуаций с обнимашками няни с хозяином дома. Еще таких слухов нам не хватало.

— Расслабься хоть сегодня, — говорит мне хозяин дома, догоняя в дверях. — Дина отлично себя чувствует.

Подхватывает бокал шампанского с подноса, который несет работник кейтеринга и вручает мне.

Я прохожу в гостиную и рассеянно «забываю» этот бокал на подоконнике.

Мне здесь, в уголке, гораздо уютнее наблюдать за вечеринкой.

Как на меня смотрит, сощурившись, мама Артемия.

Как Илона старается прижаться к Александру, а он ловко ускользает.

Как Дина всех знакомит с зайцем Ой, заверяя, что он обожает сырные шарики.

— Вид из окна? Да, у нас тут очень красиво, хотя летом и шумновато, — но, увы, Александр ведет маму Артемия и ее мужа прямо к моему убежищу.

Приходится уступать им место на подоконнике. Вполголоса прошу у официанта принести мне минералки и, пока жду, невольно подслушиваю разговор, не предназначенный для моих ушей.

— Да, Петербург — это культурная столица, — чуть манерно говорит мама Артемия. — Но все-таки Москва дает больше возможностей. Вы не собираетесь возвращаться, Александр?

— Пока не думал, — отвечает тот.

— Начинай думать, — советует ему ее муж. — У меня тут есть на примете одна идейка… Твои ресурсы пригодились бы для воплощения.

— Сначала надо закрыть все вопросы с бывшей женой.

— Всегда жаль, когда расстаются такие прекрасные пары! — восклицает мама Артемия. — Любовь на расстоянии, бывает, цветет только гуще. Но у вас, наверное, были особенные причины…

И на этих словах она безошибочно разворачивается в мою сторону, окидывая меня презрительным взглядом. Задерживается на вытертых джинсах, смешном мышонке на футболке. И отворачивается, словно все, что ей нужно, она про меня уже поняла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Надо было тоже платье надеть, но мне так не хотелось расфуфыриваться…

Наконец приносят минералку, и я перемещаюсь в другую часть квартиры, чтобы присмотреть за Диной. Та тем временем выносит мозг Илоне, пересказывая в меру своих понятий историю покушения на Александра Второго — это мы недавно обсуждали храм Спаса-на-крови. В ее интерпретации это кровавый хоррор, и я сомневаюсь, что Илона узнает историческое событие.

Из-за моего плеча, неслышно приблизившись, выныривает Александр.

Смотрит в глаза, проводит костяшками пальцев по голой коже на плече и мягко спрашивает:

— Как ты?

— Вы были правы, — говорю я, не глядя на него, лишь острейше, всем телом чувствуя его близость. — С Диной все в порядке, она тут как рыба в воде. Зря я волновалась.

— Нет, ты тоже была права, — говорит он, отпивая из своего бокала шампанское. — Тебе здесь некомфортно.

— Какая разница, что я чувствую. Главное, что Дине хорошо.

— Мне совсем не понравилось, как Илона принижала достижения моей дочери.

С удивлением поворачиваюсь к нему. Он невозмутимо смотрит на меня, отпивая еще глоток. Александр стоит так близко, что я чувствую его дыхание на губах. И в нем нет ноток алкоголя.

Смотрю на его бокал с прозрачной золотистой жидкостью и, видимо, у меня на лице написан достаточно отчетливый вопрос, потому что он поясняет:

— Это грушевый лимонад. Не дышать же на Дину перегаром. Ты хорошо все мне объяснила в прошлый раз.

В тот раз, когда он впервые меня поцеловал?

Невольно смотрю на его губы, вспоминая, какими они становятся мягкими, когда касаются моих.

Много я видела в жизни странного и необычного, но мужчин, которые признают свою неправоту — только в сериале «Гордость и предубеждение».

И, черт возьми, кажется, я понимаю, почему столько женщин влюблены в мистера Дарси!

То горячее чувство признательности, что разливается в моей груди, слишком уж похоже не просто на благодарность за то, что он услышал меня, а на нечто… другое.

36

Я благодарю судьбу, что мне на жизненном пути не встретился богатый и красивый. Стать женой миллионера и вот на таких приемах несколько часов гулять на каблуках с приклеенной улыбкой — это ад.

Мне мои айтишники роднее, у них вместо смокингов — чистые футболки с дурацкими картинками, а вместо каблуков и сверкающих ботинок — «конверсы» и «кроксы».

Я, конечно, себе такого не позволяю, но даже мой расслабленный стиль и яркие цвета одежды для них — верх элегантной строгости.

Так что я сижу в темном уголке со своей минералкой, смотрю на то, как Александр общается с гостями, а Дина сверкает всеми гранями — и мне хорошо.

К счастью, кончается прием не слишком поздно.

Кейтеринг начинает уборку, а гости по парочкам тянутся к выходу.

— Ну что, я еще с партнером переговорю и после Нового года обсудим? — говорит, пожимая Александру руку, муж мамы Артемия.

— Да, да, конечно, — тот отзывается рассеянно.

Они наконец уходят, и я