Горсад. Тогда не было там парка развлечений, и такого многообразия аттракционов – тоже не было. Но было колесо обозрения, с которого было видно весь город. Ирина обожала на нем кататься, обязательно вместе с дедом. И только спустя десять лет узнала, что его тошнит на высоте. Не нравится ему колесо, но ради ребенка он был готов терпеть его – куда деваться?

И речной трамвайчик был.

И кинотеатр, там, на островке, старый, построенный еще в пятидесятые годы, и качество изображения там было далеко не 3Д.

Зато туда пускали с мороженым.

И сколько ж удовольствия было у маленькой Ирочки! Одного такого выходного ей на месяц хватало. Пусть и у мальчика будет хоть что-то хорошее.

Хуже было другое. Сколько Ирина себя помнила, она была достаточно неразговорчивой. А вот у Гошки рот не закрывался. В принципе.

Колокольчик – да и только.

Хотя… и это было объяснимо. Печально, но объяснимо.

Кто его будет слушать в круглосуточном интернате? Да никто! А здесь и внимание все его, и слушают, и реагируют, и не накажут, и…

А вот там еще такой робот…

Кирилл честно исчезал и пытался вынюхивать вампира. Но – увы.

Если их клиент здесь и бывал, то слишком давно. Не то что следы исчезли – воспоминания о следах и те простыли.

Ирина пыталась расспрашивать официантов, продавцов, аккуратно, не привлекая внимания, как бы исподволь, но – бесполезно.

Никто вампира не помнил.

Ругайся, не ругайся…

Ну и ладно.

Зато у Гошки получается отличный день.

А?

Захваченная своими мыслями, Ирина на какое-то время перестала обращать внимание на Гошкину болтовню, реагируя чисто механически – и тут же пожалела об этом.

– …ребята исчезли…

– Гоша, момент!

– А?

– Кто исчез, еще раз скажи?

В этот раз Ирина слушала Гошкину историю очень внимательно. Что оказалось…

К ним в интернат перешла воспитательница.

Работала она раньше в доме для отказников, но не простых, а с проблемами.

Детей усыновляют легко. Особенно если от них еще в роддоме отказываются. Но!

Если у них нет никаких патологий.

А если есть?

Волчья пасть, заячья губа, всевозможные генетические нарушения, болезнь Дауна…

Это – еще не полный список того, что может выпасть на рулетке природы. И родители поступают по-разному.

Кто-то этих детей забирает, любит, воспитывает, жизни для них не жалеет – низкий им поклон.

Кто-то из родителей наоборот, пишет отказ. Хотя какие они родители?

Доноры, и все тут.

Доноры спермы, доноры яйцеклеток… недаром с давних пор идет одно и то же.

Не та мать, что родила, а та, что вырастила.

Не те родители, которые дитя сделали. А те, кто вкладывал силы, время, ночей не спал, от себя кусок отрывал, чтобы малышу подсунуть…

Хорошо, если такие на стороне найдутся. А если нет?

Если ребенок рождается с физическими патологиями – это не так страшно. Можно что-то скомпенсировать, можно сделать операцию, можно…

Да многое сейчас можно, было бы время и силы. Деньги?

Даже это не обязательно, Ирина знала одну девушку, которая добровольно предложила себя в качестве донора, а ей за это оплатили пластическую операцию.

Конечно, донорство костного мозга – это больно. И страшно. Но… и с родимым пятном на пол-лица жить тоже не сахар.

А вот что делать с патологиями головного мозга?

То, что не лечится и особо не компенсируется?

Когда понимаешь, что твой ребенок навсегда останется – ладно еще, если ребенком. А если на уровне дикого животного? Еще и хищного иногда?

Компенсировать лекарствами?

Определять в интернат?

Так и мест в интернатах мало, и…

Чаще всего такие семьи распадаются в первый же месяц после родов. С мужским воплем: «В моей семье уродов не было! Это ты виновата!!!»

С детьми остаются биться женщины, их родители, а иногда и того нет.

Как работать? Неизвестно.

На что жить?

Тоже непонятно. На пособие от государства даже помереть не выйдет – белые тапочки купить не на что будет.

Поэтому таких детей часто оставляют в роддомах. И осудить женщин язык не поворачивается. Не всякому крест по силе…

Ирина точно судить не взялась бы. Видела она обе грани… и когда ребенка с патологией головного мозга забрали из роддома – причем отец не ушел, и видела семью, в которой одна мать тянулась, и видела тех, кто отказался…

Хотя с последними сложно получилось.

Действительно, молодая пара оставила в роддоме девочку с болезнью Дауна. Но взамен взяли из детдома двоих детей и воспитывали, как своих. Растили, любили… третьего родили, на этот раз нормального и здорового. Ирина эту семью знала, дед им и помогал во времена оны…

Кто знает, как бы там могло сложиться, оставь они ребенка?

Не стоит и судить. Здесь, хоть Ирина и ведьма, но была согласна с Библией – не судите и не судимы будете.

А вот что дальше происходит с такими детьми?

Ничего хорошего.

Их не усыновляют, фактически это не жизнь, а медленное путешествие к могиле. Но…

Когда пятеро детей умирает один за другим, за короткое время, это невольно обращает на себя внимание.

Директриса отбрехалась, сказала – эпидемия гриппа, но нянька в это не поверила.

Стала приглядываться. А потом – и уволилась. От греха…

– Гоша, а тебе это рассказали – кто?

Ирина была искренне удивлена. Но легко нашлось свое объяснение.

Гошка мальчик неглупый, и быстро понял, что с поварихой надо дружить. Поближе к кухне, подальше от начальства…

Он и дружил.

Начал с простого – может, я вам помогу, а вы мне за это чая нальете?

Повариха тоже дурой не была и отлично поняла, что мальчик хочет подлизаться. Но – почему бы нет?

Гошке поручались простые работы. Почистить картошку, порезать овощи, выкинуть мусор…

За это мальчишка получал чай с яблоком или булочкой, лишний кусочек чего-нибудь вкусного – после отбоя. Вот и сейчас…

Пошел к поварихе, а оказался свидетелем разговора, не предназначенного для его ушей. Подслушал, конечно.

– Пятеро детей? – задумалась Ирина.

– Да.

– Няньку как зовут?