– Господа, – сказал он, – вам известно, что кто боится Бога, тот ничего другого в мире не боится. Я хочу посмотреть, что происходит в зале генеральных штатов, и приглашаю вас следовать за мной.

Прежде всего король послал за вагенмейстером – управляющим дворцом, сказали бы мы ныне, – с приказанием принести ключи от залы. Когда тот явился, совместно с советником Оксенштиерна, то все направились к тайному ходу, находившемуся в нижнем этаже, под самой комнатой короля и рядом с старой спальней Густава Эриксона. У двери в тайный коридор король приказал одному из спутников отворить ее; но все, охваченные страхом, просили короля освободить их от исполнения этого приказания. Даже храбрый Оксенштиерна, не боявшийся ничего, ответил:

– Государь, я клялся вашему величеству пожертвовать для вас своей жизнью и кровью, но не клялся отворять эту дверь.

Взволнованный король тогда сам схватил ключи и отпер. Но лишь только бывшие у них в руках факелы осветили коридор, как они с паническим ужасом увидели, что стены, потолок и даже пол обтянуты были черным. А все-таки король, после минутного замешательства, прошел коридор и сказал своим спутникам, чтобы отворили вторую дверь, уже в залу генеральных штатов. Все дрожали от страха и не решались исполнить приказание; тогда снова отворил сам король и застыл на пороге.

Зала была ярко освещена. Посередине стоял длинный стол, а за ним чинно сидели со строгим видом человек шестнадцать, и перед каждым из них лежала раскрытая книга. Между ними сидел юный король, лет семнадцати на вид, в короне и со скипетром в руках; Карл же заметил, что юноша казался взволнованным и энергично качал головой, а все присутствовавшие каждый раз ударяли руками по разложенным перед ними книгам. Вдруг король увидел, что недалеко от стола стояли деревянные плахи, а подле них палачи; жертвы приводились одна за другой и отрубленные головы катились на пол, заливая его кровью, которая ручьями текла к ногам короля Карла.

А тот, как упоминается в протоколе, дрожал от ужаса и страха. Осужденные же были молоды и, судя по костюму, – дворяне. Взволнованный король отвернулся и с новым ужасом увидел, будто трон уже был полуопрокинут, а около королевского места стоял человек лет сорока. Карл в испуге попятился и воскликнул:

– Боже Всемогущий! Когда же все это случится? Сжалься, Господи, – научи нас, что делать.

Тогда юный король, сидя на шатавшемся троне, произнес:

– Все виденное тобою произойдет не в твое время; но когда царствовать будет шестой после тебя монарх, моих лет и наружности, случится то, что ты видел. Этот, – и он указал на стоявшего у трона, – будет моим опекуном и регентом королевства. А перед тем несколько молодых дворян чуть не ниспровергнут трон, но заплатят за это своей жизнью. Впоследствии престол займет этот самый регент и станет могущественным государем, а Швеция будет счастлива в его правление. Но прежде, чем это случится, в Швеции прольется много крови. В качестве шведского короля преподай потомству добрые наставления.

Едва только юный король, или принявший его облик призрак смолк, как свет в зале погас. Теперь постараюсь, насколько помню, передать подлинные слова протокола:

«Мы вышли в глубочайшем изумлении, – что всякий легко может себе представить, – и когда проходили по коридору, обитому перед тем черным, то обивка вся исчезла и все было в обычном порядке. Мы вернулись в мою комнату, и я тотчас же сел записать, как мог, это предостережение. И все это – истинно, я утверждаю клятвой моей; так же истинно, как Господь мне да поможет. Карл XI, король Швеции. Как свидетели, бывшие на месте, мы видели все, описанное его величеством, и утверждаем рассказ сей своей клятвой, так же истинно, как Господь нам да поможет. Подписали: Карл Бьелке, канцлер. Н. Р. Бьел ке, советник. А. Оксенштиерна, советник. Петр Грауэлен, вице-вагенмейстер».

– Вот, любезный профессор, история видения короля Карла XI, как она описана и подписана им самим и удостоверена свидетелями, людьми уважаемыми, чего вы не можете отрицать. Затем, стоит лишь открыть историю Швеции, и вы убедитесь, что предсказание, сделанное в 1676 г., буквально исполнилось в 1792 г. Шведский дворянин Анкарстрем, член составившегося из дворянской молодежи заговора, убивает на маскараде короля Густава III, а затем вместе со своими сообщниками погибает на плахе. Густав ІV, лет четырнадцати-пятнадцати, наследует своему отцу под регентством дяди, герцога зюдер-манландского, который, по свержении Густава IV, всходит на трон, царствует долго и со славой.

Внимательно, хотя и с видимым недоверием, слушал его профессор. Когда адмирал кончил, тот пожал плечами.

– Сообщенный вами факт, Иван Андреевич, был бы очень убедителен, конечно, если бы можно было поверить двум вещам: во-первых, что документ не был подделан уже после совершившихся событий, – а во-вторых, что король и его четыре спутника не были жертвами коллективной галлюцинации. Они видели что-то, да еще ночью, и из этого неопределенного впечатления создали потом настоящее пророчество. Кроме того, их было только пять! – прибавил Бибер.

– А каким числом ограничиваете вы пределы коллективной галлюцинации? Словом, какая гарантия нужна вам, чтобы считать доказанным оккультный случай? – спросил Ведринский – Вы ставите на вид, что видение шведского короля было ночью, так я расскажу вам случай, бывший днем, слышанный тысячами людей и имевший свидетелями двух королей и их свиту. Произошло это в Париже, через несколько дней после Варфоломеевской ночи. Раздиравшие душу крики, шум борьбы, стоны раненых и умирающих слышались в воздухе, встревожив всю столицу. Крики эти повторялись три дня сряду, что, надеюсь, довольно странно для «галлюцинаций». И вот в один из этих дней в Лувре произошло явление, вызвавшее в присутствовавших настоящий ужас. В одной из Луврских зал играли в шахматы король Карл IX и Генрих, король Наваррский, будущий король Франции Генрих IV. И вдруг все увидели, что стол и шахматная доска покрылись каплями ярко красной крови. Карл IX побледнел и отшатнулся, а потом, откинув стол, поспешно вышел. Приближенные обоих королей, находившиеся в зале, были свидетелями этого явления. Говорит о нем Агриппа д’Обиньи в своих записках, да не раз упоминает и Генрих IV.

– Мне кажется, я читал где-то этот рассказ, – ответил профессор. – Но, признаюсь, он внушает мне очень мало веры. Все эти старинные люди были так легковерны, суеверны и необразованны, что могли ошибаться наилучшим образом. Генрих мог уколоть палец и капля крови упала на шахматную доску, а преступная совесть Карла IX представила ее уже в виде сочившейся отовсюду крови. Кто решится оспаривать, что убийцы сами находились под влиянием страха, который, в связи с нечистой совестью, наилучшим образом вызывает галлюцинации.

«Все видели», – и вот легенда создана и удостоверена. Нет, нет, господа, не говорите мне об этих бывших сотни лет назад происшествиях; а хотите убедить меня, – ха, ха! – так расскажите какую-нибудь новейшую историю, поясненную наукой или, по крайней мере, серьезным расследованием.

– С удовольствием, профессор. Случай, о котором будет речь, произошел почти в наше время, в 1851 году; кроме того, дело рассматривалось в суде, подтверждено присягой более двадцати свидетелей и имело сотни очевидцев. На этот раз дело идет не о видении, а о явлениях, относящихся до черной магии, – ответил адмирал с своим невозмутимым хладнокровием. Профессор поглядел на него с явным недоверием.