- Не хочу в больницу, Семен... Там страшно, и невкусно пахнет, и... тебя нет.

Мужчина последней фразой проникся. Нерешительно поглядывая на врача, качнул головой. В ответ на её умоляющий взгляд кивнул более уверенно.

- Ладно... ладно. Попробуем сами справиться.

Врач недовольно нахмурился, выписал рецепт, рассказал, как обрабатывать горло, и через несколько минут ушел, снова оставив их с Наташкой вдвоем. Ну, и что теперь делать? Совершенно несвоевременно ожил телефон, одновременно с этим кто-то постучал в двери. Приложив трубку к уху, мужчина пошел на звук. Звонила Катя:

- Привет. Я тут скорую увидела... Сначала подумал, с Рудиком что-то, или с Соломией...

- Нет-нет. Это у Наташки моей ангина. А с Рудиком все хорошо. Стоит, вот, у меня на пороге. - и уже Рудольфу добавил: - Ты что-то хотел?

- Спросить, не нужна ли помощь.

- Еще как нужна. Вот список лекарств. Сгоняешь в аптеку? Я боюсь её пока одну оставлять. Температура высокая.

- О чем речь! Сейчас только пиджак накину... Господи, разве здесь что-то можно понять? - сокрушался Рудик, разглядывая выписанный рецепт.

- Бедная девочка... - посочувствовала Катя. - Это такая гадость, Сём... У Аришки была ангина. Так мы думали, с ума сойдем. И не ест ведь ничего. Оx, точно, я суп-пюре вам сварю. Это можно! А главное, почаще ее пои.

- Угу, Кать, я понял...

- Ладно. Тогда я попозже с ужином зайду...

Семен закончил разговор и вернулся к Наташе. Она лежала на боку, подложив ладошку под лихорадочно-красную щеку. После укола температура стала понемногу спадать, но боль в горле, похоже, только усиливалась. Глаза девушки были влажными и совершенно больными. Сёма присел рядом на кровать, сжал ее маленькую руку с красивым маникюром. Он рядом...

Через полчаса в дверь, которую он не стал закрывать, с большим пакетом с логотипом аптеки вошел Рудольф. Семён потихоньку встал, чтобы не разбудить только-только задремавшую девушку, и вышел из комнаты.

- Сколько потратил? - спросил, роясь в столе, в поиске денег.

- Преступно много, как для кармана среднестатистического человека. Ты знаешь, что фармакология - самый прибыльный в мире бизнес?

Сёма протянул соседу несколько крупных купюр, тот посмотрел на него, как на душевнобольного, и отвернулся к окну. Ну, так, то и так... Сёма вернул деньги на место. И даже немного устыдился.

- И что думаешь дальше делать? Натали твоей нужен будет нормальный уход... Уколы ставить, ингаляции делать...

- А я тебе на что?

- Сам будешь девочку на ноги ставить?

- Больше некому.

- Тогда я спокоен. Пойду... Заходи, если что будет нужно.

Рудик вышел за порог, и с удивлением посмотрел на Соломию, которая достаточно настойчиво тарабанила ему в дверь. Точнее, его удивил даже не сам факт ее присутствия, а внешний вид женщины. Никакой тебе укладки или привычного безупречного в своем стиле наряда. Удобный спортивный костюм, растрепанные во все стороны седые волосы, повязанные шарфом, и полное отсутствие макияжа. Последнее он, конечно, заметил, когда Соля резко обернулась на его зов.

- Что-то случилось? - тихо поинтересовался Рудольф.

Женщина была абсолютно дезориентирована. От её благородной сдержанности, к которой все они так привыкли, не осталось и следа. Что, мать его, произошло?!

- Рудик? А ты почему здесь? У тебя все хорошо?! Приезжала скорая, и...

- И ты подумала, что я отбросил копыта?

- Да! То есть, нет... Я вообще не знала, что думать! Еду из спортзала, а мне - скорая навстречу. У меня самой чуть сердце не остановилось! Так с тобой точно все хорошо?

- Не дождешься. Проходи...

Соломия шагнула за порог квартиры Рудольфа и нерешительно замерла:

- А к кому тогда скорая приезжала?

- Садись. Тебе надо выпить.

- Не надо. Это на коже очень плохо сказывается. А в семьдесят и без того... проблем хватает. - Соля провела рукой по щеке.

- Глупости это все. Нам сколько осталось? Помрешь с гладкой мордой, а вспомнить нечего будет. Ну, и в чем тогда смысл?

- А, черт с ним! Наливай! Ну, и напугал ты меня, Рудольф...

- Кто же тебе виноват, что ты каждый раз меня хоронишь? А я, между тем, еще парень - хоть куда!

- Да... Парень... - Соломия протянула руку за рюмкой ликера, и мужчина заметил, как дрожат ее тонкие пальцы. То, что Соля неравнодушна к нему, Рудольф знал. Вот только толку от этого неравнодушия не было никакого. Соломия не сдавала своих позиций, а он... он устал бороться за них двоих. Когда-нибудь всему приходит предел. И Рудику казалось, что его предел уже давно наступил. Он выдохся... Ситуация не улучшалась. Если раньше он плыл ко дну, то теперь, достигнув этого самого дна, просто по нему шел. Не понимая больше, куда, и зачем. Несколько раз собирался поговорить с ней, но никак не находил подходящего времени. То Таня с Лёшкой разругались, то Катерина с депутатом. А что у Семёна с куклой происходило - вообще, поди, разбери! Но почему-то дальше откладывать разговор не было никаких сил. И раз уж она здесь...

- Я давно хотел с тобой поговорить, Соломия.

Рудольф прошел через комнату, замер в ее центре, осматриваясь. Ему нравилась эта квартира. Нравились огромные мансардные окна, позволяющие работать дома, нравились просторные светлые комнаты и интерьер, над которым он самостоятельно поработал. Ему нравилось здесь жить. Вот только находиться рядом с постоянным напоминанием о том, как могло быть, но не случилось - было просто невыносимо. И он все чаще думал о том, что нужно уезжать... Вырывать, к чертям собачьим, все, что в сердце проросло. И попытаться хотя бы остаток жизни...

- Я тоже хотела! Представляешь, звонят моему директору и предлагают мне принять участие в показе мод. В смысле - не спеть, а на подиум выйти, как модель. Представляешь? Смешные! - затараторила Соломия. Будто бы чувствовала, что разговор будет нелегким, и всеми силами пыталась его избежать... А, черт!

- Соля... Я хочу уехать.

- Как - уехать? К-куда? - растерялась женщина.

- В Италию. Ты знаешь, что у меня там домик в деревне, неподалеку от Портофино.

- Ну... да, наверное... Там сейчас хорошо.

- Нет, ты не поняла. Я хочу уехать совсем.

Соля вскинула взгляд. Непонимающий, абсолютно дезориентированный.

- Как это? Зачем?

- Я так больше не могу, Соля... Или... или ты со мной, или - все. Баста. Нет больше времени рядом быть, и одновременно - не рядом. Рудик провел по волосам, понимая, что все - дальше некуда отступать. Озвучил. Теперь дело за ней.

- Я не понимаю... - теперь вскочила Соломия. Взгляд у нее был совершенно безумный. Рудик никогда не видел ее такой.