Я не понимала, что это означало. Тем не менее я была готова подарить Кариму всю себя. Все тело. Целиком. Но душу и сердце невозможно отдать сразу. Я и не собиралась. Он тоже. Только по велению Аллаха.

— Я так долго ждал… — хрипнул он, спустившись поцелуями ниже. — Так ждал…

Губы спустились ниже. Растерзанный лиф отброшен в сторону, и пальцы Карима дошли до юбки и пояса. Они тоже были разорваны и выброшены в сторону. Оторвавшиеся от пояса монетки зазвенели около кровати, но я слышала лишь единственный шум — в голове. От желания, от жажды новых ощущений, от осознания победы.

Я властвовала над нам, будучи в подчиняющей роли.

— Хочешь? — его пальцы опустились между моих ног, где моментально увлажнилось.

Ток пробежал по телу, я вздрогнула, не отрываясь от его глаз. Я хотела. Я желала. Я жаждала. Новые ощущения совсем не походили на боль. Однако Карим не спешил дарить мне ласку. Он слегка нажал на чувствительный бугорок в ожидании моего ответа. А я не спешила. Не могла.

— Скажи это, Амина. Скажи, что хочешь.

Вместо ответа я потянулась к его голове и скинула платок. Темные кудри обнажились и опустились на широкие плечи, скрытые под кандурой. Напряженные, твердые, словно камень, скрытые под тонкой тканью. Горячие. Желание коснуться обнаженной кожи пересилило. И Карим, усмехнувшись, помог стянуть с него кандуру, оставшись в одних джинсах.

Карим был великолепен. Атлетическое тело, длинные волосы, обаятельная улыбка и прожигающие страстью глаза. Я не могла оторвать взгляд от его тела. Не хотела. Я внимательно наблюдала за тем, как он, поднявшись с кровати, снимал джинсы и обнажая прекрасное тело. Показывая свое мужское достоинство, которое он должен был скрывать ото всех. Но не от своей жены. Не от своей женщины. Не от меня.

Аллах сказал, что нужно принять своего мужа и стараться ублажать его, а он был обязан удовлетворить свою жену целиком и полностью. Если это не произошло, жена имела право подать на развод. И я хотела развода, хотела другой жизни. Но эти мысли сейчас казались такими далекими, неестественными, глядя на моего мужа. Он сделал более, чем достаточно. Он сдержал свое слово, данное Аллаху.

— Тебе будет хорошо, — уверенно произнёс мой шейх и коснулся языком моей промежности.

— Ах!

Карим медленно провел дорожку, от которой меня пробило током. Я выгнулась. Подалась навстречу его губам и пыталась осознать, что ощущала. Я не понимала, что испытывала: легкую боль или истинное наслаждение. Радость или желание закрыться чадрой и исчезнуть. Однозначно не второе. Я хотела, чтобы Карим продолжил. Не останавливался. Чтобы ласкал меня своими полными губами и играл пальцами с моим возбуждением.

Я хотела этого…

Я хотела этого…

Но ещё больше я хотела пережить боль. Я потянула голову к себе и впилась в его губы, пропитанные солью и запахом бахура, царившим в комнате.

— Я хочу тебя, — прошептала я, чувствуя между ног его желание обладать мной. Такое же сильное, каки у меня.

— Я буду аккуратен, — прохрипел он и навис надо мной.

Страх сковал меня, и я не двигалась, пока Карим растягивал меня. Медленно, аккуратно. Я была готова к боли, я ждала ее, но кроме дискомфорта от непривычной наполненности ничего не почувствовала.

— Не больно? — спросил он, поцеловав меня в щеку. Я отрицательно замотала головой, и Карим снова задвигался. Вперед-назад.

Дискомфорт постепенно проходил, пока я привыкала с новыми для меня ощущениями. Непонятными, но в то же время доставляющими наслаждение. Я не заметила, как начала постанывать и двигаться навстречу моему мужчине. Не заметила, в какой момент дискомфорт полностью исчез, сменившись удовольствием и желанием испытать это еще и еще. Не останавливаясь. Не отрывая глаз от его безумных, полностью почерневших омутов.

Он схватил меня за горло и резко входил в меня. Пытался вдавить в матрас. И прожигал своим огненным взглядом. Таким смотрели либо очень любящие мужчины, либо посланники дьявола. И я не понимала, кем Карим был сейчас.

— Кончи, Амина. Кончи для меня. Давай.

Я никогда не забуду эти безумные глаза, под которыми лежала и не отрывала взгляд. Никогда не забуду хриплый шепот, которым он ласкал мой слух. Карим пугал меня своей резкостью и грубостью, но в то же время я наслаждалась подаренными мне эмоциями, наслаждалась процессом, не думая ни о чем.

Его большой палец опустился на мой бугорок нервов и задвигался так быстро, что из глаз едва не полетели искры. Я кончала. Выгибалась. Кричала. Громко кричала, пока Карим ловил мои стоны своими губами. Карим в это время тоже замер и задрожал. Простонал. Прохрипел, сильно зажмурив глаза.

Наши тяжелые дыхания переплелись вместе с ароматом бахура, жар и пот от наших тел смешались воедино, а я…

Я впервые за этот месяц искренне улыбнулась.

— Кажется, я завел дикое животное. Тигрицу, — нежно прошептал Карим, смахнув прилипшую прядь волос с моей щеки.

— Ты о чем?

— Ты спрашивала, почему я не приручил льва или гепарда. У меня есть ты.

Он показал следы царапин на своих плечах. Аллах! Неужели я так сильно боялась боли? Или это от…

— Они пройдут, — заметил мужчина. — Оставляй их почаще.

Если бы я знала, что тебе нравятся увечья, то оставила бы их раньше и намеренно.

Я мысленно прохихикала, но тут же отогнала эту мысль.

— Я хочу еще.

— Тебе нужно отдохнуть.

— Как?

Глава 36

— Не знала, что у тебя есть джакузи.

Я удивленно взглянула на огромную ванную около окна в покоях моего шейха. Они были раза в полтора больше моих засчет огромного джакузи посреди ванной комнаты. Я даже не подозревала, что наши спальни находились так близко друг к другу, всего лишь через дверь. Я считала, что моя комната была в женской части дворца, но никак не в хозяйской. Или это наш личный этаж?

— Подарок моего дяди. Я ни разу не принимал здесь ванную.

— Ждал подходящий повод?

— Можно и так сказать. Пойдем?

Он скинул с себя одежду, вновь представ передо мной абсолютно голым, и протянул мне руку. И я позволила утянуть себя в теплую воду, наполненную разноцветными лепестками роз. Розовыми, белыми, красными и даже синими. Когда служанки успели приготовить ванную для нас?

После того, как мы отдышались после страстной ночи, он перекинул меня через плечо. Голую, открытую, перепуганную, что меня кто-то такой увидит. Я все еще помнила, как столкнулась с братом мужа в коридоре перед молитвой. Помнила, как сквозь открытую дверь увидела голого Карима.

Но сейчас,