— Это что же, это сколько же денег она заработала? — Лера округлила глаза и часто-часто захлопала невероятно длинными своими красивыми ресницами.

— Лерочка, детка, не стоит считать чужих денег.

— А что вы там говорили про какое-то чрезвычайное происшествие, которое случилось? — Лера напомнила мне о том, как нам пришлось ретироваться из дома Осипова.

— Да, что за происшествие? — оживился Павлик. Он-то вообще не слышал большую часть истории нашего похода на дачу Осиповых. — Расскажите.

— Когда мы собрались уже уходить, — я посмотрела на Костю, — вдруг услышали, как к дому подъехала машина. Мы, естественно, подумали, что вернулся хозяин.

— Какой ужас? — Лера даже прикрыла рот ладошками. — И что?

— Ну вот, мы и рванули через окно в кухне. К счастью, оно было открытым. Вылезли из него, и — к забору. Пока перелезали через забор, пока то да се, шум утих. Я подумала, что это вернулся Осипов и сразу же прошел в дом. Ну, думаю, все. Сейчас он увидит, что там кто-то был, и позвонит в милицию…

— А тут еще, — перебил меня Костя. — Это, конечно, моя вина. Я машину свою оставил на улице прямо у самых ворот. Представляете? Если бы он увидел чужую машину у своего дома, наверняка подумал бы, что к нему залезли. Ну и понятное дело, сразу же вызвал бы милицию…

— Боже мой! Ириночка! — теперь настала очередь Моршаковой ахать и изумляться. — И как же вам удалось?..

— Да мы и сами не поняли… Когда мы пробрались мимо забора к воротам, то увидели, что никакой машины у ворот нет. Да и вообще никого не было.

— Может, вам показалось? — предположил Павлик. — Со страху.

— Ты что, Паша? Я, конечно же, перепугалась, но не настолько же. Тем более что это не мне одной показалось, а нам обоим с Костей. Ты же не хочешь сказать, что Костя настолько потерял самообладание, что с перепугу услышал то, чего в действительности не было?

— Нет, конечно. — Павлик смутился.

— Нет, машина определенно была, — подвел итог Шилов. — Только вот осталось загадкой, куда же она все-таки делась? Точнее, не так, — поправился он. — Куда она делась — это и так понятно. Уехала. Но вот кто приезжал на ней?

— А может, это вовсе и не к дому Осипова приезжали?

— Нет, исключено, — покачал головой Костя. — Ты же сама была там, помнишь, что дома стоят на достаточно большом расстоянии друг от друга. Если мы с Ириной слышали звук работающего мотора совсем рядом, значит, приезжали однозначно к дому Осипова. Может быть, это был не он: он не оставил бы налетчиков и не уехал бы восвояси. Значит, это был кто-то другой.

— Понятное дело, что другой, — включилась в обсуждение Моршакова. — Только непонятно, почему он приехал и сразу уехал. Даже не вышел из машины, не позвонил, не узнал, дома ли хозяин? Странно как-то…

— Да-а, странно, — протянула я вслед за Галиной Сергеевной. Мне вся эта история с тайным посетителем начинала нравиться все меньше.

— Кто же это был? — задумчиво проговорила Лера.

— А может быть… — начала Галина Сергеевна, но потом вдруг умолкла.

— Что? Что вы хотели сказать?

— Да я вот тут подумала… Может быть, это ФБР?

— ФБР?! С какой стати?!

— Они следят за вами. Костя, ты не проверял, в машине нет «жучка» или еще чего-нибудь лишнего? — обратилась она к Шилову.

— Нет, Галина Сергеевна, ни «жучка», ни чего-нибудь другого лишнего в моей машине нет. Я в этом уверен. А почему вам пришло в голову, что это ФБР?

— Не знаю, — задумчиво проговорила Моршакова. — Просто как-то подумалось… — Она мечтательно посмотрела в потолок.

И тут заговорил Павлик. Естественно, что он снова гнул свою линию.

— А я думаю, что это Осипов вернулся раньше времени домой, смотрит, чужая машина стоит у дома. Он решил не высовываться, а подождать, посмотреть, кто к нему и по какому поводу приехал. Ведь в машине никого не было, значит, как он справедливо рассудил, — приехавшие в доме. Вот он и решил посмотреть, кто же пожаловал к нему, пока его самого нет дома. Спрятался где-нибудь и наблюдал за домом. А потом сообщил в милицию, что, дескать, такие-то и такие залезли к нему в дом, пока он был в отсутствии, и т. д. и т. п.

— Ну, спасибо, Павлик, успокоил, — ядовито сказала я. — Ты хочешь сказать, что сейчас за нами явятся из правоохранительных органов?

— Да нет… Это я так… размышляю…

Версии начали выдвигаться одна нелепее другой. В обсуждении приняли участие абсолютно все. Галина Сергеевна упрямо твердила про ФБР, Павлик, естественно, про Осипова. Лера тоже выдвинула какую-то свою версию. Только Костя Шилов молча следил за ходом рассуждений моих уважаемых коллег.

А я подвинула к себе папку и принялась снова листать ее. Я перечитывала то, что мы уже просмотрели, еще раз в уме прикидывая, сколько же по тем временам должна была «зашибать» Элла Анатольевна… И вдруг что-то привлекло мое внимание. Я скользнула по папке глазами — что-то знакомое.

Я открыла одну папку и внимательнее пригляделась. Лицо этого человека мне было определенно знакомо. Я полистала папку, присмотрелась к фотографии. Сверила два снимка — один, сделанный до операции, другой — после. Что-то не давало мне покоя, но я никак не могла понять, что же именно. И тут наше внимание отвлек Валера Гурьев, ввалившийся к нам в кабинет. Я прикрыла папку и отодвинула ее от себя.

Валерка устроился на стуле и, усмехнувшись, спросил:

— Ну, как дела, госпожа частный детектив? — Это он ко мне обратился.

— Дела, Валера, у прокурора, у нас делишки, — в тон ему ответила я.

Тут, конечно же, пришлось еще и Валере изложить наше приключение. Дослушав до конца, он лишь покачал головой.

— Мне тоже не нравится эта история с исчезнувшей машиной. Что-то здесь нечисто. Кто же это мог приезжать?

— Вот и мы ломаем голову над этим, — согласилась Моршакова. — А ты, Валера, как думаешь?

— Да черт его знает? — Гурьев почесал в затылке. — Не Осипов, это однозначно. Тогда кто? — рассуждал он вслух. — Но в любом случае вам следует поостеречься. — Он посмотрел на меня, потом на Костю.

— Это в смысле спрятаться, что ли? — пошутила я.

— Нет, это в смысле быть поосторожней. Мало ли что…

В комнате воцарилось молчание. Валерка понял, что ляпнул лишнего, и решил разрядить обстановку.

— Лерочка, будь другом, сбацай-ка нам чайку, — весело подмигнул он Лере.

Та сразу же поднялась и принялась хлопотать около чайника. Она выставила на стол чашки, сахарницу и пачку чая в пакетиках. Вскипятила чайник и разлила кипяток по чашкам. Мы разобрали чашки с напитком и принялись за чаепитие. Все молчали, думая каждый о своем. А мне не давала покоя та фотография из папки, я никак не могла сообразить, в чем же там дело.