группой езжайте в отдел, я немного попозже буду. Результаты, как только — так сразу мне на стол!

— Слюшаюсь, товарыщ капитан! — ответил Гахария и, собрав свои инструменты в большой кожаный саквояж, вместе с остальными членами группы вышел из избы.

— Ну, что ж, — Заварзин прошел к столу, стоявшему посередине небольшой комнаты, и уселся на одну из табуреток, — проходи, товарищ майор госбезопасности, гостем будешь.

— Ох, пореже бы было таких вот «гостей», — буркнул Потехин и, стараясь не вляпаться в растекшуюся по полу кровь, тоже уселся возле стола, — жизнь бы куда веселее стала.

Расстегнув шинель, и бросив ушанку на стол, чекист огляделся. Ничем примечательным изба не выделялась — обычная бревенчатая постройка, большая закопченная печь, чуть не в полхаты и минимум мебели: металлическая кровать со скомканным бельем не первой свежести, стол и несколько стульев — вот и весь нехитрый скарб.

Блаженное тепло еще не успело выветриться из избы, хоть и сновали милиционеры туда-сюда уже некоторое время. Да и дрова в печи все еще едва слышно потрескивали, видимо, кто-то из опергруппы подбросил — работать в тепле куда как комфортнее, чем в выстуженном помещении.

— Ну, и где твой драгоценный свидетель? — Пошарив глазами по углам, так никого и не заметил майор.

— Эй, Малек, — произнес Заварзин, — вылезай! Хватить уже ховаться! Не забидим сироту!

— Ой, а то я прямо так и испужалси? — Занавеска, отделяющая лежак на печи от остального помещения, резко сдвинулась в сторону, и на двух мужчин уставился вихрастый паренек. — Просто погреться решил, пока печь не простыла. На улице, чай, не май месяц — холодрыга еще та!

— Ну, так спускайся, храбрец, побеседуем, — произнес Заварзин. — Расскажешь подробно товарищу майору госбезопасности, что мне поведал…

Малец немного отпрянул, заслышав, с кем предстоит разговор (если милицию беспризорники просто «не любили», то чекистов откровенно побаивались, особенно Особый Силовой отдел). Однако через мгновение он уже ловко спрыгнул с перекрыши[1] и уселся на свободную табуретку перед служителями закона, закинув ногу на ногу.

— А и побалакаем о делах наших скорбных, — ответил мальчишка, с вызовом глядя на мужиков в погонах. — А пожрать чего не найдется?

— Пожрать, увы, нету, — виновато развел руками Трофим Павлович. — Вот ответишь еще разок на вопросы товарища майора, а затем мы с тобой поедем ко мне на участок, а уж там я тебя от души накормлю, — пообещал Заварзин.

— Жаль, что сейчас пожрать ничего нету, — вздохнул мальчишка, шмыгнув носом. — Дядь, а дядь? — Дернул Малек чекиста за рукав. — А ты тоже настоящий Силовик? — неожиданно спросил он у майора. — Как тот дядька, который всю кодлу Шнифтов зажмурил?

— Силовик, — ответил Игнатий Савельевич, и без того зная, что здесь поработал весьма мощный Одаренный. — А тебе зачем?

— Да я тоже хочу Силовиком стать, — произнес мальчишка. — Вот только говорят, что учиться для этого нужно.

— Да не только учиться, — усмехнулся Потехин. — Наперед Дар для этого нужен, старичок!

— А гляди, дядь, чего могу! — Пацан уткнул указательный палец в столешницу и провел им по струганным неокрашенным доскам.

В воздух стрельнули струйки дыма и запахло паленым деревом. А на доске следом за пальцем пацана потянулся темный след жженой древесины. Малек тем временем продолжал выводить что-то пальцем по столу, высунув от усердия язык. А через некоторое время столешницу украсила корявая надпись: «Здесь был Малёк».

— Я еще так и по-немецки могу! — похвастался пацан. — В оккупации наблатыкался! Malek war hier. Хочешь, дядь?

— Нет, не надо, Малек! — взмахнул рукой Игнатий Савельевич. — На слово поверю.

— Вот это номер! — изумленно присвистнул Заварзин, разглядывая выжженную на столе надпись. — А малой-то, правда, что ль Одаренный, Игнатий Савельевич?

— Да. Он не только Одаренный, — произнес Потехин, немигающим взглядом уставившись на беспризорника, — он еще и Инициированный Силовик! Таких еще «дикими» называют… Первый раз такого вижу! — И он потрясенно покачал головой. — Тебе точно учиться Силовому Делу надо, пацан! Иначе — пропадет такой Талант ни за медный грош!

— Дядь, а я, правда, Силовик? — Мальчишка оторвал глаза от стола и посмотрел на майора взглядом, полным надежд.

— Правда-правда, — заверил его Потехин. — В общем так, Малек, есть у меня товарищ один — зам начальника Суворовского училища, в котором настоящих Силовиков с детства воспитывают. Могу и за тебя попросить… Силовики в Советском Союзе всегда пригодятся. Хотя, в общем-то, тебе решать, как дальнейшую жизнь строить… — Попытался взять пацана на банальный понт Игнатий Савельевич.

— Да и хватит тебе уже по улицам шляться и мелочь по карманам тырить, — подключился к уговорам и Трофим Павлович. — Пора уже и за ум немного взяться!

— Дядь! А точно в Суворовское отправишь, а не в детдом? — с опаской переспросил мальчишка.

— А у тебя с таким Талантом и другого пути нет! — Жестко отрезал майор. — Какой, к чертям собачьим детдом? Настоящим малолетним Силовикам — только в Суворовское!

— Тогда я согласный! — Расплылся в довольной улыбке Малек. — Только это, дядь, ты ругаться не будешь, что я у тебя немного Силы отщипнул? Своей-то нету ни черта, чтобы такую надпись мазевую на столе зафигачить… — Малек вновь залюбовался на выжженную пальцем фразу на столе.

— Чего ты сказал? — перебив мальчишку, переспросил Потехин, совсем не понимая, что имеет ввиду мальчишка. — Как это ты Силу у меня отщипнул?

— Дядь, ну че ты такой тугой? — весело фыркнул пацан. — Это как ламышник[2] у фраера ушастого из ширины[3] глубокой выудить. Вроде и палево[4] из такого ширмана[5] ширмачить[6], но при должной ловкости щипач[7] терпилу[8] все равно обует.

— Перевести? — Предложил свои «услуги» Заварзин, пока чекист хлопал глазами, натурально опешив от знания воровского жаргона, продемонстрированного пацаном.

— Сильно сказано! — Наконец весело рассмеялся майор госбезопасности, вытерев выступившие слезы. — Здесь точно без переводчика не обойтись…

— Потрись, дядя, с мое возле воров, и не так под блатную музыку запоешь! — С донельзя довольным видом выдал Малек. — А я к языкам страсть, какой способный! Когда в оккупации был, и по-немецки шпрехать, как мама не горюй, выучился!

— Я и вижу, что талантов у тебя, хоть отбавляй, — согласно кивнул Игнатий Савельевич, — и не только Силовых… Значит, ты легко можешь Силу зачерпнуть из моего Резерва? — наконец подытожил признание мальчишки Потехин.

— Не, дядь, не так уж это и легко, — возразил Малек. — Но при должной сноровке долю малую незаметно отжать смогу. Как я уже сказал — это как мелочь по карманам тырить.

— Слышь, Савельич, — произнес Заварзин, — а ты о таком хоть раз слышал, чтобы один Силовик у другого Энергию из Резерва, словно из Кристалла-Накопителя вытаскивать сумел? Я, например, не слышал.

— Я тоже не слышал… — задумчиво произнес майор госбезопасности. — Вот что, Трофим Палыч, пойдем, что ль, на улице покурим? — неожиданно предложил он капитану. — Душновато здесь, проветримся.

— Пойдем, покурим, — поймав серьезный взгляд чекиста, согласился Заварзин. — Не будем мелкого табачищем травить…

— Ой, дядь, — отмахнулся мальчишка, — да чего мне сделается? Я двужильный! — с гордостью заявил он.

— А ты — жди! — распорядился Потехин. — Сейчас мои сотрудники закончат, и мы с тобой покушать поедем! — Подсластил «пилюлю ожидания» Игнатий Савельевич. — Есть у меня на примете местечко одно, где в любое время дня и ночи можно перекусить.

— Ой, дядь, а побыстрее нельзя? — Вспомнив о еде, мальчишка судорожно сглотнул слюну.

— Побыстрее, увы, нельзя! — развел руками майор. — Сначала дело нужно до конца довести, а уж после…

— Ну, ты это, дядь, поторопи своих архаровцев, чтобы шибче работали! Жрать охота — спасу нет!

— Хорошо, потороплю, — уже на пороге пообещал Потехин. — Оказавшись на улице, чекист повернулся к капитану милиции и, оглядевшись по сторонам, произнес:

— Спички есть?

— Есть, — ответил Заварзин, протянув коробок гэбэшнику.

— Слушай меня внимательно, Трофим Павлович… — Потехин прикурил от зажженной спички и вернул коробок владельцу. — Ты, на всякий случай, все, что сейчас услышал о поглощении Силы из Резерва от этого пацана — забудь! — посоветовал Потехин «смежнику».

— А ты о чем это, Игнатий Савельевич? — Сделал круглые и непонимающие глаза каптан.

— Вот! С этим и зафиксируйся! Сдается мне, что этим Мальком скоро очень высокое начальство заинтересуется… Очень и очень высокое! Потому как я о таком способе обмена Энергией даже и близко не слышал! Но, сам разумеешь… Доложить о сем обязан…

— Разумею, Игнатий Савельевич, — понимающе кивнул Трофим Павлович, нервно затянувшись. — Пацану хоть ничего плохого не сделают?

— Окстись, Палыч! — укоризненно посмотрел на милиционера чекист. — НКГБ это тебе не фашистский Черный Орден! Думается