Октябрьской революций. Это весомый повод еще раз обратиться к причинам и самой природе революций в России. Не только для историков и ученых – российское общество нуждается в объективном, честном, глубоком анализе этих событий… Недопустимо в собственных политических и других интересах спекулировать на трагедиях, которые коснулись практически каждой семьи в России, по какую бы сторону баррикад ни оказались тогда наши предки».

Но не удивительно ли, что не прошло и года после таких верных и взвешенных слов как в стране с удвоенной силой вспыхнуло противостояние так называемых «белых» и так называемых «красных» вокруг фильма «Матильда» (это пример выбран как наиболее наглядный, но таких стычек – бессчетное множество)? В кавычки стороны противостояния поставлены потому, что ни те, ни другие не являются идентичными началу ХХ века белыми и красными. Не существует ныне ни тех белых и красных, ни социальных слоев и классов, которые они представляли, ни тех экономических и политических условий, в которых эти слои и классы появились.

Современный спор квази-белых и квазикрасных вокруг «Матильды» – только один из эпизодов подготовки новой гражданской войны в современной России. В этом споре обе стороны, вне всяких сомнений, подпитываются из одного и того же финансового источника. Это вовсе не значит, что рядовые «бойцы» данного кинофронта действуют из меркантильных соображений. Они вполне искренне возмущены – одни посягательством на «святыни русского народа», другие – покушением на «свободу творчества». Но объективно они содействуют расколу страны и провоцируют гражданскую войну.

А ведь, казалось бы: если нынешние белые и красные – такие патриоты, то почему бы им, следуя известной русской пословице «Кто старое помянет – тому глаз вон» (впрочем, помня и вторую ее часть: «А кто забудет – тому оба») не заключить мир «без аннексий и контрибуций» и не объединить свои усилия на благо Родины? Или у нас мало внешних врагов? Вновь будем бить своих, чтоб чужие боялись?

Гражданская война в России намного вероятней, чем революция. И прав Президент: мы не должны тащить раскол и злобу из прошлого, всем нам – и народу, и власти – необходим честный, объективный исторический анализ событий Русской революции 1917-го, чтобы извлечь из них уроки и не повторять своих собственных исторических ошибок даже не в нашем будущем, а уже в нашем настоящем.

И трудно при этом переоценить то значение, которое имеют для нас свидетельства очевидцев и участников Революции вне зависимости от того, по какую сторону баррикад они находились. Желающий понять Большую Игру Истории должен беспристрастно изучать и правых и левых, и белых и красных, не доверяя слепо ни одной стороне, проверяя достоверность всех и каждого, кто оставил нам свои записки о великом событии, с которого фактически начался ХХ век в России.

Среди таких авторов один из самых известных – Лев Троцкий. Активный организатор и участник революции, споривший по степени влияния на массы с Лениным, упорно, но безуспешно боровшийся со Сталиным за власть и выбор путей развития социалистической революции и проигравший ему. Что, впрочем, вполне закономерно, ибо время Троцкого и подобных ему революционеров – борцов за мировую революцию – в 1920-х годах закончилось и в Европе наступило время диктатур, в какой бы цвет они ни были окрашены: красный, черный или коричневый.

Лев Давидович оставил, пожалуй, самые красочные, подробные и нетипичные для марксиста мемуары о революционных событиях столетней давности в России. Книга, которую выпустил «Книжный мир» – всего лишь часть объемного двухтомника воспоминаний Троцкого о феврале-октябре 1917-го и представляет читателю последнюю часть мемуаров, посвященную непосредственно Октябрю.

Книга ценна не только тем, что ее автор находился в центре событий, но и невероятной насыщенностью фактографическим материалом, который позволяет читателю почувствовать пульс времени и сделать собственные выводы.

Автор и сам пишет, что основу изложения в его книге «составляет повествование» и «читатель должен в самих фактах найти достаточную опору для выводов». То есть Троцкий, оказавшись в изгнании, отказывается, как минимум, на словах, от присущей марксизму установки на тотальную пропаганду «единственно верных взглядов» (помните алогичную ленинскую максиму: «Учение Маркса всесильно потому, что оно верно»?) и предлагает читателю делать выводы из приведенных фактов самостоятельно. Хотя, конечно, Троцкий порой не отказывает себе в удовольствии сделать эти выводы за читателя.

Художественный талант, присущий Троцкому, превращает чтение его сочинений в эстетическое удовольствие, которое, при определенной внимательности, дает пытливому читателю возможность понять с помощью текстового анализа, почему этот «демон революции» проиграл борьбу не столь как он одаренному ораторскими и писательскими талантами, но гениальному теоретику и практику политической борьбы Сталину. В битве титанов человек из стали поставил шах и мат рефлексирующему интеллигенту.

Обратите внимание на частоту употребления Троцким приставки «полу». У него всё и вся «полу»: «полупочтенный», «полуполемический», «полуконспиративный», «полупаралич», «полусмущенно», «полуреволюция», «полуанархический» и даже «полупокойник», «полуремесленный пролетариат» и «полупассивный гарнизон»…

Это частое «полу», видимо, не замечаемое самим автором, проходит красной нитью сквозь его сочинение и свидетельствует о внутренней неуверенности Троцкого. Внешней стороной этой неуверенности были его апломб и бахвальство своими заслугами перед революцией (иногда мнимыми, но чаще всего подлинными), его роскошный образ жизни в бытность «красным вождем» в Советской России, если, конечно, большую часть его «революционных излишеств» ему не приписали его политические противники. Эта внутренняя неуверенность и привела Троцкого к поражению в борьбе со Сталиным и, в конце концов, в Мехико, на встречу с брутальным ледорубом.

Кстати, хотя Советская власть и отрицала причастность к смерти Троцкого, но отсидевший 20 лет в тюрьме за его убийство Рамон Меркадер после освобождения в 1960 г. приехал в СССР, где ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

В любом случае, читая Троцкого, мы обязательно должны учитывать субъективный фактор – как внесенный в текст самим автором с его вольными и невольными «ошибками», так и наложившиеся на наше восприятие Троцкого отголоски политической борьбы 1920-х годов в РКП(б) и последующей его «дьяволизации» победителями во «внутрипартийной дискуссии». Мы, волей-неволей, смотрим на Троцкого и его книгу через призму предвоенной пропаганды 30-х годов, накал которой нам сейчас представить трудно. Вот что написано в опубликованном в «Правде» через день после убийства Троцкого своеобразном некрологе под названием «Бесславная смерть Троцкого» (статью редактировал лично Иосиф Виссарионович. Текст статьи с правками И.В. Сталина: РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11.