...За что подвергается травле наш парламент? Истинные при­чины, конечно же, не в якобы его «реакционности». Если это так, так кто же подавил заговор путчистов (ГКЧП) в августе 1991 года? Не Гайдар же с Черномырдиным — кто их знал в те времена? И даже не Ельцин — у него не было никакой силы, кроме дюжины помощников с Коржаковым. ГКЧП подавил наш российский Верховный Совет, ко­торый был мною немедленно созван для оказания сопротивления путчистам...

... В чем же выражается реакционность любого парламента, за что его обычно критикуют? За непринятие законов, например, кото­рые разработало правительство. Так вот, правительство сегодня не может назвать ни одного закона, который мы задержали бы, кото­рый мы ревизовали бы и который мы не приняли бы. Кто имеет мо­ральное право обвинять российский парламент в реакционности, в том, что он некачественно работает, в том, что он стоит на пути реформ?

... Мне представляется, что в настоящее время мы вползаем в то же состояние — опять начинается кризис платежей, причем ис­кусственный, вызванный исключительно деятельностью Министер­ства финансов. Под видом достижения стабилизации рубля, оно проводит политику значительного сокращения денежной массы, в то время как предприятия отчаянно нуждаются в инвестиционных средствах. Соответственно, нарастает безработица, люди не по­лучают свои скромные ставки заработной платы. Из-за долларовых инъекций и искусственного сдерживания эмиссии денег образовы­вается дефицит денежной наличности. При этом вроде бы внешне появляются какие-то признаки оздоровления рубля. Но это — чисто демонстративный, кратковременный эффект, не имеющий своей базы. Есть опасения, что в сентябре—октябре доллар будет стоить уже 2 тыс. рублей. Одновременно ожидается резкий скачок цен на потребительские товары и продовольствие... У парламента, любого парламента в демократической стране—две функции — законода­тельная (принятие законов) и контрольная. При этом повсюду в мире существует нормативное требование — неукоснительно соблюдать закон, принятый парламентом. И лишь наше правительство и президент бравируют тем, что они пренебрегают требованиями Зако­на и Конституции, — где вы еще увидите такое? Вот здесь, между прочим, одна из причин взрывного роста преступности, — власть сама обесценивает Закон. Преступники видят, что даже президент и правительство не выполняют Закон, — зачем им, преступникам, соблюдать законы.

Конституция

...Попытка уничтожить Конституцию России, являющуюся одной из наиболее демократических конституций в мире (после поправок 1990—1993 годов), была предпринята Ельциным и Черномырдиным в ходе так называемого конституционного совещания в мае с.г., которое мыслилось как способ возрождения печально знаменито­го Учредительного собрания 1917 года. Смешной был этот состав «собрания» — полсотни администраторов областей и городов, два десятка наших депутатов, полсотни еще каких-то чиновников, ряд юристов — из числа тех, кто руководствуется принципом: «Чего из­волите?» И это сборище претендовало на то, что может «дать наро­ду демократическую конституцию»? Это был фарс... Вы знаете, чем он закончился...

...Представьте себе, что второй год я добиваюсь от правитель­ства показателей валютных расходов. Данных о валютных поступле­ниях. До сих пор парламент не знает, каковы валютные доходы и как они тратятся. Говорят: не знаем. Я уже начиню верить, что прави­тельство действительно не знает «эту тему». Сколько представлено различных льгот, разных лицензий (причем в обход законов, в об­ход существующего порядка) — сотням разных организаций! Идет прямая перекачка ресурсов за границу, не облагаемая налогом. Предоставляется огромное количество различных льгот для СП, которые выполняют функции только перекачки сырья. В результате из страны как бы гигантскими насосами высасываются лес, мате­риалы, нефть, газ, металлолом и т.д.

Например, кубометр леса оценивается в стоимость кружки пива, а средняя цена кружки пива на Западе 1—2 доллара. Стои­мость кубометра леса у нас — 1 тыс. рублей (или 2 доллара). По­этому, естественно, что даже ржавые гвозди выгоднее вывозить. И делается это беспрепятственно.

Это одна из причин резкого сокращения доходной части бюд­жета. Я даже допускаю мысль, что никто в Правительстве не стре­мится специально нас запутывать и скрывать информацию... Глава правительства Черномырдин мне признался, что не может добиться того, чтобы точно знать, где у нас доходы, а где расходы в валютной части. Как вы думаете, существует ли какое-нибудь другое прави­тельство, которое бы не знало этих показателей? Такого нет, как мне кажется, ни в Африке, ни в Латинской Америке...

У парламента есть и другая функция, помимо законодатель­ной — это контрольная, то есть осуществлять контроль над испол­нительной властью, над Вооруженными силами, МВД, службами безопасности — это функция парламента, другого порядка в демо­кратическом обществе принципиально быть не может. Если парла­мент потеряет возможность контролировать деятельность испол­нительной власти, демократия, права и свобода человека находятся под угрозой в таком обществе. Поэтому гражданин всегда заинте­ресован в том, чтобы укрепить представительную власть, гражда­нин всегда заинтересован в свободе, а чтобы быть свободным, он должен заботиться о правах своего парламента.

Атака на Советы

Меня не может не беспокоить ситуация, складывающаяся во­круг Советов — местных органов власти, муниципалитетах. Недав­ние слова президента «Советы и демократия несовместимы» — это не случайная импровизация, не плод неудачной подготовки текста, это глубокий мировоззренческий подход, отрицающий право наро­да на управление своими делами. Он с очевидностью предполага­ет в своей основе стремление уничтожить саму представительную власть. С этим невозможно примириться. К сожалению, очень мно­гие грамотные люди, интеллектуалы не поняли одного очень суще­ственного обстоятельства.

Дело в том, что Советы фактически никогда не были властными органами (если не иметь в виду очень короткий промежуток време­ни—с Февральской революции по октябрь 1917 года, когда Сове­ты реально обладали в полном объеме муниципальными полномо­чиями). Но сами Советы — это отнюдь не какой-то эвфемизм, не выдумка большевиков, они существовали в России на протяжении веков, в том числе и в форме уездной, волостной, земской органи­зации самоуправления населения. Советы идут от народа, с ними связаны его традиции, поэтому уходить от Советов невозможно, если не стремиться к прямой узурпации власти у народа. Советы связаны и с традициями Волго-Вятской республики, новгородского вече, казачьего самоуправления. Понятие «совет», «советы» существует и в мировой практике — они действуют во многих европей­ских странах.

Попытка их уничтожить связана с тем, что ныне властвующая бюрократия — весьма родственна недавней партийной бюрокра­тии, а она не привык к контролю со стороны Советов. «Советы» ме­шают ныне быстро набирающей силы новой бюрократии. И даже не Советы мешают, а «мешает» народ, действующий через свои муни­ципальные органы самоуправления — Советы. У Советов — четкий представительный характер. Следовательно, полагает бюрократия, надо лишить народ возможности влиять на ее деятельность через эти муниципальные органы самоуправления.