На обследование остальных комнат ушло еще полчаса. Результат был нулевой. Денис вернулся в спальню. Что-то ведь его там царапнуло. Что-то такое, чего он понять не мог.

Денис задумчиво посмотрел на тумбочки по обе стороны кровати… Хм. А ведь они разных размеров. Одна из них — больше внутри, а снаружи — точно такая же. Тайник? Господин Шахмамедов проявил немного смекалки, но это и хорошо — лучше тайник в тумбочке, чем сейф с хитроумными замками.

Денис аккуратно выложил все содержимое тумбы на пол и осмотрел ее еще раз. Так и есть. Внутри она казалась значительно уже, чем снаружи. Тайник, очевидно, был у задней стенки.

Детектив залез в карман и достал «викторинокс». Не филин армейский нож, но тоже вполне сойдет. Никаких кнопочек, веревочек и замаскированных ручек не было. Очевидно, Шахмамедов конструировал тайник сам, опасаясь, что кто-то будет о нем знать. Стенка поддалась довольно легко, и на дно выпали аккуратные пачки долларов. Девять стодолларовых пачек. Денис пересчитал купюры в одной. Если пачки были одинаковыми, то в тайнике девяносто тысяч долларов.

Как там было в энциклопедии?

«…Жители Финикии на протяжении 1 тысячелетия до нашей эры в Средиземноморье славились как искусные мореплаватели, энергичные купцы и колонизаторы. Им приписывается изобретение денег».

Итак, вот они — денежки, изобретенные «финикийцами». Денежки, которые поехал тратить Макс. Только в данном случае — фальшивые.

Денис достал миниатюрную видеокамеру и заснял все великолепие вместе с развороченной задней стенкой. Делать в квартире больше было нечего, он аккуратно вернул все в исходное положение. И вышел из квартиры точно так же, как и вошел, — через квартиру соседки. Ротвейлер по-прежнему спал.

6

Спустя месяц после своего увольнения, случившегося летом 2002 года, возвращаясь с овощного рынка, Михаил Борисович Савельев не без труда забрался на заднюю площадку автобуса и, взвалив пакеты на сиденье, с замиранием сердца заметил разрезанную в нескольких местах сумку, где лежал его кошелек. Пошарив по дну между пакетом с картошкой и луком, он так и не нашел кошелька, и, хотя денег там оставалось немного, на глаза навернулись слезы. То, что оставалось в этом месяце от пенсии Катерины по инвалидности, что он сэкономил на лекарства, — все унес вор. Сгорбившись, он еле вышел с сумками из автобуса и медленно побрел домой.

Неожиданно перед ним возник мужчина с крупными чертами лица:

— Михаил Борисович, давайте я помогу. Вы домой?

Мужчина попытался было выхватить из рук Савельева пакеты, но тот исступленно вцепился в них.

— Михаил Борисович, да это ж я! Марат! Вы что, меня не помните?

Савельев посмотрел на его круглое незнакомое лицо и уже хотел было покачать головой, но мужчина почему-то залился смехом, махнув рукой в сторону дома.

— А помните, как мы к вам на дом спектроскопию приходили сдавать? Мы думали, вы нас после всего этого завалите. А вы ничего…

Затем, посерьезнев, вдруг произнес:

— Честно говоря, дурак я был тогда, что от вашего предложения отказался. Вы мне тогда так и сказали: «Марат, ты дурак!»

— Я так и сказал? — удивился Михаил Борисович.

— Ну почти, — уклончиво ответил мужчина. — Мне тогда надо было согласиться. Ведь я хотел наукой заниматься. Эх…

Михаил Борисович удивленно на него покосился и почесал лоб.

— А теперь поздно. Ведь так? Мест, наверно, нет. А в нашей фирме возможностей мало. Да. Жаль.

Марат закусил губу и выжидательно посмотрел на Савельева. Они как раз подошли к подъезду, и мужчина, отчего-то нахмурившись, поставил сумки на лавку.

— Да я и не настаиваю, — продолжал он.

— Да нет, Марат… Я ведь на пенсии. А так взял бы тебя с удовольствием. А теперь похлопотать даже не перед кем. Все мои ушли. Так что ты извини.

Михаил Борисович снял сумки с лавки и собрался уходить:

— Спасибо, тебе, дружок, что помог…

— О чем речь? А вы все так на кафедре и преподаете? Да?

Марат как раз явно не хотел расставаться.

— Да. Там все по-старому, — заулыбался наконец Михаил Борисович.

— Эх, увидеть бы наших. А как Катерина Михайловна? Привет ей от меня передавайте. Наверно, уже доктор наук? Внуки небось…

Михаил Борисович вдруг нахмурился и твердо направился в подъезд:

— Н-нет. С Катериной случилось несчастье. Я не хочу об этом говорить, и вы меня извините, нужно идти.

Но Марат как-то сразу взбодрился и, придав своему лицу озабоченное выражение, снова хотел взять у Савельева сумки и вошел с ним в подъезд.

— Вы что! Может, я смогу чем помочь, а? Может, лекарства, какие? У меня друг в медицинском центре. Вы его, наверно, не вспомните, он только один курс с нами учился.

— Нет-нет, спасибо. Спасибо, Марат. Я же работаю. Пусть небольшие деньги, но хватает. Катина пенсия. Не надо. Дальше я сам понесу.

Савельев остановился на лестнице с намерением распрощаться, но Марат, как будто что-то вспомнив, всплеснул руками.

— А хотите, я вас к нам на фирму устрою? Мы как раз бумагой занимаемся. Ну и другими вещами тоже, конечно, но бумагой — в первую очередь. Необыкновенно творческие задачи перед нами стоят, вы узнаете — поразитесь. А какую аппаратуру закупили, Михаил Борисович, это же просто мечта! О таком таланте, как вы, даже хлопотать не придется. С руками оторвут! Не работа будет, а наслаждение.

— Нет, стар я уже, спасибо. — Савельев вежливо улыбнулся и стал подниматься к себе на этаж, внутренне переживая, что второго приглашения не последует.

— Это вы-то?! Да вы что! Честно говоря, нам вас просто не хватает! — Марат, поразмыслив, стал подниматься за Савельевым следом по лестнице. — Нет, даже не спорьте! У нас зарплата отличная. Спектроскопию мы почти не делаем, но вы будете заниматься только своим делом, поверьте!

Михаил Борисович с любопытством взглянул на Марата и нерешительно пожал плечами. Спектроскопия — это действительно было его, родное — метод исследования материи на предмет состава пропиткой химреактивами. Михаил Борисович в основном изучал бумагу.

— Вот уж не знаю…

— А я знаю! Давайте так. Вы с Катериной Михайловной посоветуетесь, а я вам завтра позвоню. Телефон у меня остался.

— Ну хорошо… давайте… посмотрим, — согласился наконец польщенный Михаил Борисович.

— Значит, договорились, — остановился на лестнице Марат. — Завтра звоню. И не вздумайте отказаться! И обязательно Катерине Михайловне привет!

7

В двадцатых числах августа оперативным работникам МУРа удалось обнаружить подпольную лабораторию, расположенную в котельной того же квартала, где снимали свой офис и «финикийцы». Там, используя методы электрографии, печатались купюры, практически не отличавшиеся от настоящих. В тайниках котельной было обнаружено четыре с половиной миллиона долларов и почти десять миллионов немецких марок!