меня руки, чтобы я могла поговорить с Брайаном, но я останавливаю его.

– Нет. Давай закончим упражнение, – говорю я Джастину. – Уже поздно, и нам всем хочется поскорее разойтись по домам.

Я бросаю многозначительный взгляд на Брайана. У меня нет желания выслушивать его параноидальные упреки. На самом деле, будь я на его месте, отреагировала бы еще хлеще. Так что сейчас я веду себя по-свински. Но я просто не знаю, что сказать, когда он спросит меня, почему я так смотрела на Дезмонда.

– Я остаюсь у Брианны, ты же помнишь? – Я пытаюсь смягчить пыл Брайана, напоминая ему, что вечером он получит, что хочет. – Поговорим об этом потом, дорогой.

Яростный блеск в его глазах медленно исчезает и уступает место нежности. Он вздыхает.

– Поцелуй меня, Ана.

Я целую его, хотя и знаю, что Дез наблюдает за нами.

– Я заеду к Бри за тобой в семь.

– Хорошо, – я еще раз быстро целую его и возвращаюсь к тренировке.

Что я делаю? Играю с его чувствами.

Это не я.

Почему я отрицаю то, что испытываю к Дезмонду?

Мы заканчиваем спустя 45 минут, и пока я собираю свои вещи, обнаруживаю, что мой телефон куда-то пропал из сумки.

– Что случилось? – подходит ко мне Брианна.

– Не могу найти свой телефон.

Я все перетряхиваю, но его там нет.

– Может, он выпал в раздевалке, когда мы переодевались? – Фэйт допивает воду из бутылки.

Конечно, скорее всего, так и есть.

– Боже, сделай так, чтобы это оказалось правдой. Если я потеряю и этот… Это будет уже третий телефон. Даже не хочу думать, как отреагирует мой отец.

И дело вовсе не в деньгах. Они-то не проблема, но мне влетит за безответственность, в том числе и по отношению к вещам, и в данном случае отец будет прав.

– Пойду посмотрю, там ли он. Наверное, он под скамейкой, на которой я переодевалась, – говорю я.

Подружки кивают мне.

– Мы подождем тебя в машине, но давай быстрее, мне нужно принять душ, – Фейт берет свою сумку и фыркает. – Сколько еще они будут делать этот чертов ремонт? Я хочу вернуться в свою раздевалку.

Бегом я устремляюсь в мужскую раздевалку.

Я знаю, что мне нельзя быть здесь, но к этому времени все ребята уже должны были помыться.

Я заглядываю внутрь, чтобы убедиться, что там никого нет, и вхожу. В лицо мне тут же ударяет горячий воздух, наполненный паром. Кругом все еще пахнет гелями для душа и шампунями. Я наклоняюсь, чтобы разглядеть под деревянными скамейками свой телефон. Слава богу, он там. Я беру его, и тут же раздается шум, от которого я замираю на месте.

– Черт! – Я медленно поворачиваюсь, и то, чего я боялась, материализуется перед моими глазами.

Передо мной стоит обернутый в белое полотенце Дезмонд, который только что вышел из душа. Мокрые волосы спадают ему на лицо, а на густых черных ресницах еще висят капельки воды. Никогда я не видела ничего прекраснее. Мой взгляд скользит по его левому предплечью, где я замечаю татуировку в виде сложной спирали, в центре которой изображена человеческая рука, а на ней – звериная лапа. Как бы я хотела узнать, что значит эта татуировка.

– Ты закончила сквернословить, Нектаринка? – спрашивает Дез.

Не могу оторвать взгляд от него, начинаю рассматривать его грудь и накачанный пресс. У Дезмонда крепкие руки и мускулистое тело, и пока он неотрывно смотрит на меня, я вижу, как слегка дрожит его нижняя челюсть, слышу его прерывистое дыхание. Я чувствую, как вокруг нас растет невидимое напряжение.

По его телу пробегает дрожь.

– Тебе холодно? – спрашиваю я.

– Нет, это не из-за этого, – слышу я в ответ и тону: в его глазах я вижу ту же муку, от которой страдаю я сама.

18

Дезмонд

Мечты рушат стены, а с ней я научился мечтать.

Так не пойдет. Черт возьми! Ни к чему хорошему это не приведет.

Анаис стоит в раздевалке, прямо передо мной. Она так хороша, что мое тело немедленно реагирует на нее.

Я желаю ее так сильно, что схожу с ума, но мне нужно держать себя в руках любой ценой.

Тренер сообщил мне важную новость. Оказывается, у Мэтта много хороших знакомых в спортивном мире, и он договорился с человеком, который отбирает игроков в «Сан-Диего Чарджерс», чтобы тот посмотрел на меня. Люди из «Сан-Диего» были на трех последних матчах нашей команды и заинтересовались мною. Так, сам того не зная, я участвовал в просмотре.

И мной заинтересовались.

Моя мечта сбывается. Моя чертова мечта сбывается!

Это значит, что я в долгу перед Мэттом, и его дочка стала для меня еще более неприкосновенной. Но видеть ее здесь, разгоряченную после едва закончившейся тренировки, – это испытание для моей силы воли.

На ней облегающий спортивный костюм, который подчеркивает каждый изгиб ее изумительного тела. Ее лицо слегка покраснело, от чего соблазнительный ротик и синие глаза стали еще ярче. И эти глаза сейчас смотрят на меня с таким же желанием. Она не может скрыть это от меня.

– Меня ждут, я просто вернулась за этим, – Анаис показывает телефон. – Думала, что здесь уже никого нет.

Она нервничает. Приглаживает волосы и прикусывает губу. Как же она притягательна, когда испытывает смятение.

– Анаис, ты расстроилась, что застала меня тут?

Почему ее имя из моих уст сейчас звучит так непристойно?

И почему я не могу перестать провоцировать ее?

– Это не так, – бормочет она, опуская взгляд на мои голые ноги. Затем я вижу, как ее глаза широко раскрываются.

Полотенце едва прикрывает мои бедра, и я не могу скрыть, как сильно хочу ее.

Мне нравится, когда она смущается.

Нет, это не совсем точная формулировка.

Я испытываю наслаждение, когда проявляются чувства, которые она испытывает ко мне. И тут я перестаю быть эгоистичным наглецом, потому что мы оба в одной лодке.

Я вижу ее смущение и подначиваю:

– Хотела бы, чтобы на моем месте был Майлс?

Она бросает на меня вызывающий взгляд.

– Он мой парень. Так что в этом не было бы ничего странного.

– Как ты можешь встречаться с таким, как он, Нектаринка?

Анаис вздрагивает от неожиданности.

– Серьезно, детка, как ты можешь встречаться с таким, как он, когда ясно, что ты хочешь меня?

– Что ты себе позволяешь? – взрывается Анаис.

Я успеваю схватить ее руку, прежде чем она достигает моего лица.

– Ты – последний, кто может заявлять подобное, Дезмонд Вэрд. Это ты сбежал, как последний трус.

Я завожу