Ах, вспоминая радость детишек, до сих пор думаю, зачем ябросила этот доходный бизнес? Продавала бы и дальше голодных котовистосковавшимся по добрым делам бизнесменам, которые так жаждут благотворить,что не догадываются просто, без всяких затей, взять и накормить сироток.

Но Бог с ними, сердечными, им и без того живётся нелегко —трудно в нищей стране быть богатым, поэтому вернёмся лучше к нашим мужьям, окоторых я напрочь забыла, пристраивая их котов.

А с мужья вышло вот что. Пристроив в хорошие руки последнегокота, я на следующий же день решила приступить к нормальной жизни —каждодневные поездки в деревню сильно измотали. Для нормальной жизни нужно, какминимум, хорошенько выспаться, что я сделать и попыталась, но тут же выяснилось,что спать-то мне и не дадут.

В шесть утра позвонила Тося и, взахлёб рыдая, сообщила, чтопропал Тася.

Я глянула на часы, разозлилась и ядовито посоветовала:

— Поищи его в шляпной коробке.

После Тоси позвонила Роза, рыдая над похожей проблемой — уРозы пропал Пупс. Пупса я посоветовала искать за шваброй.

Но и после этого заснуть мне не удалось. Едва головакоснулась подушки, как раздался новый звонок — на этот раз Тамарка.

Я сразу её предупредила:

— Если ты скажешь, что Даня пропал, тогда я сначала убьюсебя, а потом тебя!

— Что ж, последовательность меня устраивает, — рассмеяласьТамарка, — но, Мама, дело не в том. Я нашла рецепт, как вернуть твоего Женьку.

Несмотря на раннее утро, я мгновенно проснулась:

— Как?!

— Купи у чародейки волшебного котика и больше не волнуйся нио чем. Все свершится само собой, все мечты твои сбудутся. Женька сразувернётся, и обойдётся это удовольствие тебе всего в тысячу долларов.

Думала, что проснулась, а выходит, все ещё сплю?

— В тысячу долларов?!! — едва не задохнулась от возмущенияя. — Чародейка толкает котов по тысяче долларов?

— Почему? Другим дороже продаёт, это мне она из симпатииуступила, — не без гордости сообщила Тамарка.

Бог мой, услышать такое! Уж лучше бы Даня её пропал! Тамаркасовершенно бесплатно имела полную дачу этих котов, так нет же, ей приспичилозаплатить тысячу долларов всего за одного.

— Тома, ты сошла с ума! — воскликнула я, из жалости кподруге не собираясь раскрывать происхождения волшебного котика. — Не ожидала,что ты в эту глупость веришь.

— Мама, ты невозможная! — рассердилась Тамарка. — Как неверить, когда вчера купила кота, а сегодня утром меня разбудили, чтобысообщить, что контракт, о котором я и мечтать не могла, подписан.

— Ха! — только и сказала я, а что ещё тут скажешь?

— Что — ха? Не ценишь меня ты, Мама. Другая, услышаврадостную весть, замкнулась бы в своём счастье, я же с тобой поделиться спешу.Знаю как по Женьке тоскуешь, вот помочь и хочу. Все уже купили волшебныхкотиков.

— Надеюсь и Юлька приобрела?

— Ну уж нет! — возмутилась Тамарка. — У Юльки и без котиковсчастья слишком много, что раздражает уже всех. Кстати, Мама, что ты лепеталапро Даню?

— Хотела знать где он?

— Как — где? Дрыхнет, думаю.

— Что значит «думаю»? Вы разве не в одной спальне спите?

— Да в одной, Мама, в одной, но приползаю с работы такая,что кто лежит в этой спальне уже не вижу… Впрочем, сейчас посмотрю.

В трубке раздался шорох, и растерянный голос Тамаркисообщил:

— Мама, а Дани-то нет. Подняла его одело, а там пусто. Кудаже он пропал?

— Пропал, — передразнила я Тамарку. — Родной муж исчез издома…

Но Тамарка закончить мысль не дала, она громко возликовала:

— Котики! Волшебные котики! Это они! Действуют! Действуют!Уж я и не чаяла избавиться от Дани, и вот оно волшебство — кровать на месте, аДани нет!

И тут меня озарило: «Если нет Дани, Таси и Пупса, выходит иЖенька мой мог потеряться!»

— Мама, сейчас же поезжай к чародейке и купи себе котика,пока всех не разобрали, — зудела в ухо Тамарка. — Видишь, какое прётволшебство?

«Ещё чего? — подумала я. — Только-только от этих котовизбавилась, а теперь купи?»

— Тома, — воскликнула я, — у меня появились срочные дела,поэтому отключаясь.

Теперь уже мне было не до сна. Теперь уже я намереваласьбудить Марусю. Впрочем, Маруся ещё только собиралась ложиться спать, посколькувсю ночь в своём буфете работала.

— Старушка, — прогудела она, — если что надо, так тыпо-быстрому говори давай, а то я прямо вся с ног валюсь, так устала.

— Где твой Ваня? — перво-наперво спросила я. — Надеюсь, онспит?

Маруся удивилась:

— Тогда ты прямо вся не знаешь моего Ваню. Старушка, онтрудится не покладая ног, встаёт с петухами и по делам до ночи бегает.

«Все ясно, — подумала я, — Архангельский тоже пропал, толькоМаруся об этом ещё не подозревает.»

— Епэрэсэтэ! Старушка! — возмутилась она. — Если молчишь,так я спать пойду. Прямо вся засыпаю.

— Нет-нет, — испугалась я, — не молчу. Слушай, не могла быты Юльке сейчас позвонить и спросить…

Едва произнесла я имя Юльки, с Маруси сон как рукой сняло.Она с жаром бросилась мне рассказывать, как Юлька её обидела.

Оказывается минут за двадцать до моего звонка Юлька звонилаМарусе сама и хотела сделать какое-то важное сообщение, но Маруся сходу перваясообщила, что прямо вся она безутешна и грустна. Добрая Юлька, о своихпроблемах забыв, тут же пожелала поделиться с подругой своим бескрайнимоптимизмом.

— Нужно радоваться, Маша, — начала призывать она. —Радоваться и не грустить. Недомогания ерунда! Плохое настроение ерунда! Жизньпрекрасна!

— Как же прекрасна жизнь, когда кофемолка сломалась? —пожаловалась Маруся.

Юльке известны всего два состояния: безмерное счастье ибескрайняя злость. Поскольку злость Марусе вредна, на безмерное счастье Юлькаеё и настраивала, жизнеутверждающе сообщая:

— Кофемолка ерунда! Нужно радоваться! Радоваться и необращать внимание на пустяки!

— Правда? — оживилась Маруся. — Так ты совсем-совсем несердишься?

— Конечно нет! — воскликнула Юлька. — Мы живы, мирпрекрасен, надо радоваться! Радоваться и все!

— Ох, — с облегчением вздохнула Маруся. — А я, признаться,прямо вся испугалась, когда поломалась твоя кофемолка, но теперь, пожалуй, будурадоваться и я. Жизнь действительно прекрасна и всегда лучше радоваться, чемгрустить.