огнём, решив обмыть победу чаем. К тому же тёплая ночь начала сменяться утренней свежестью, и горячий напиток был сейчас очень кстати. Небо на востоке чуть посветлело, в бурьяне зарождался туман.

Потеряха, прекратив выть, прибежала к костру. Герда достала из кармана спрятанный про запас кусочек сахара, отдала его девочке. Та незамедлительно схрумкала лакомство.

— Ого! — она изумилась сладкому вкусу так же, как и в первый раз.

— Сказочник, — позвала Герда. — Ты ничего не забыл?

— Да помню я, помню, — проворчал он и выделил Потеряхе три куска.

Губы девочки растянулись до ушей — в прямом смысле.

— Ого-о! — она поглядела на Сказочника с обожанием, красноречивей всяких слов показывая, кто теперь для неё лучший друг.

Хотелось бы Герде её умыть, причесать, поглядеть, как она будет выглядеть в чистом виде. Однако идея была не очень хорошая. Потеряха вряд ли это одобрит и того гляди покусает нахрен. Дикость не грязь, её так просто не смоешь.

Запихав два куска сахара в рот, девочка сжала третий кусок в кулаке и куда-то убежала.

— Прятать помчалась, — догадался Сказочник. — Чтобы потом не найти.

Рассветная полоса на востоке ширилась, вытесняя остатки ночи. Туман меланхолично выполз из ям и бурьяна, окутав пространство серой пеленой. Вода закипела. Сказочник высыпал из пакета в котелок немного травяного сбора, воздух наполнился ароматом иван-чая и душицы.

— Я одного не понял... что за ворон Клары? Перед тем, как эта заварушка случилась, ты сказала, ворон Клары каркает.

— А ты разве не слышал карканье?

— Я слышал только тебя.

Герда задумалась, а был ли ворон? И тут же твёрдо ответила на свой же вопрос: ну конечно, был! Сначала во сне, а потом наяву. Наверняка Клара послала Абрахаса, чтобы тот присматривал и помогал. Выглядело это немного бредово, но почему нет? В конце концов Абрахас не простая птица. Да и птица ли он вообще? И вот ещё вопрос: как всё это объяснить Сказочнику так, чтобы в их компании не стало на одного сказочника больше? Придётся ведь рассказывать и про ночной полёт, и про базу с мутантами, и про детей, над которыми проводились эксперименты. Возможно, он во всё это и поверит, но... что-то её останавливало. И дело даже было не в том, что она выдала бы какую-то там тайну Клары. Скорее всего, просто боялась, что Сказочник действительно поверит и начнёт сомневаться, что их поход может увенчаться успехом. Он уже знает, что те мутанты хорошо вооружены, что у них есть транспорт. А если ещё и узнает, что у них настоящая хорошо оборудованная база с электричеством и лабораториями? Не станет ли это гирей на весах «за» и «против»?

Да, она боялась сомнений Сказочника. Очень боялась и только сейчас в полной мере это поняла. Без него ей не выжить, нынешнее утро тому отличное подтверждение. Одна она даже до середины промзоны не дойдёт. А на Потеряху надежды мало, та постоянно куда-то терялась.

— Ну так что там с вороном? — прервал её раздумья Сказочник. — И причём тут Клара?

Герда махнула рукой.

— Да про Клару это я спросонья брякнула. А ворон... показалось, что я слышала карканье.

— Это не показалось, — сделал вывод Сказочник, — это чуйка. Похоже, она у тебя теперь не хуже, чем у меня. Как говорится, с кем поведёшься, от того и наберёшься. В твоём случае — в хорошем смысле.

Он разлил по кружкам травяной напиток. С удовольствием сделал глоток.

— Чаёк после боя, это то, что доктор прописал. Я сам травки собирал, чуешь, как пахнут? Что ни говори, а и от апокалипсиса есть польза. Теперь травы, леса пахнут намного лучше, чем раньше, а всё потому что воздух чище стал. Четыре всадника — лучшие экологи.

Герда не понимала, как он так быстро умеет перестраиваться. Только недавно палил из ружья, саблей махал, кромсая монстров, а сейчас сидит как ни в чём ни бывало и беззаботно болтает о пользе апокалипсиса. Должно быть, это какой-то синдром опытного солдата. Ей же самой до сих пор было не по себе, с трудом сдерживала мандраж. Даже вкуса чая не ощущала, пила только потому что в горле пересохло. Ну как тут расслабишься, когда вокруг валялись трупы? А один мертвец лежал совсем рядом, в овраге — мутант, которому она собственноручно ткнула головёшкой в глаз. Перед внутренним взором то и дело возникала его искажённая болью морда. Похоже, в ночных кошмарах ей Цветочница будет являться не в одиночку, а с напарником. И что-то подсказывало, что эта жуткая компашка будет только расширяться. Сколько она ещё жертв кинет на алтарь промзоны, прежде чем достигнет цели? Да сколько нужно, столько и кинет, лишь бы самой не стать жертвой. Жестокий ответ, но другого у неё не было.

Прибежала Потеряха с дохлой крысой в зубах. Бросила её возле Сказочника и ощерилась, явно давая понять, что это благодарность за сахар.

— Ну что ж, — ухмыльнулся он, — похоже, с голодухи мы уж точно не подохнем, — сделал размашистый жест. — Эх, ладно, я сегодня добрый.

И выделил Потеряхе ещё кусок сахара.

— Ого! — предсказуемо отреагировала она.

Туман ещё не рассеялся, когда они собрались и снова двинулись в путь. Герда ощутила некоторое облегчение, после того, как территория с трупами мутантов осталась позади. Будто вышла из зоны высокого давленья. Сказочник опять болтал о пустяках, было похоже, что он уже и забыл об утреннем бое. Да и Потеряха выглядела задорной, она иногда поднимала жучков, лягушек, интересный камешек или стекляшку и радостно показывала их своим новым друзьям, мол, вот что я нашла! Она умела восхищаться обычными вещами.

Какое-то время двигались по заросшей травой железной дороге, пока не дошли до бетонного завода. На панелях оград и стенах зданий чем-то чёрным, возможно, углём, были намалёваны сцены охоты, напоминающие наскальную живопись. На столбах и мостовом кране висели человеческие скелеты в истлевшей одежде. Герде вспомнились слова Карла, о том, что здесь могут водиться всякие отморозки. Ох, как же не хотелось, чтобы день стал таким же буйным, как и утро.

Сказочник снял с плеча ружьё, проворчал:

— Чёртовы мутанты, почти все патроны на них истратил. Всего три осталось. Придётся как-то выкручиваться, если что.

Напряглась и Потеряха. Она как-то украдкой подошла к наносу асбестовой пыли,