«Значит, он уже у королевы, — подумала беглянка. — Наверняка тюремщики найдут его и доложат августейшим особам. Итак, мой сюрприз не получился. А я так хотела преподнести его моей обожаемой Марии-Антуанетте».

Женщина снова села за стол и быстро восстановила содержание пропавшего листка.

— Мария-Антуанетта прочитала постельную сцену с Роганом! — произнесла она вслух и весело рассмеялась. — Надеюсь, ей понравилось. Интересно, покажет ли она это кардиналу? Пусть он порадуется, что его мечта стать ближе к королеве осуществилась, хотя бы всего лишь на бумаге.

Настроение графини улучшилось. Она позвала Давида, заказала ужин в номер и до позднего вечера работала над копией мемуаров. Оставалось сделать ещё немало, но ведь свободное время у неё было. Когда наступила ночь, женщина с удовольствием расположилась на кровати, порадовавшись мягкому матрасу, чистым, пахнущим свежестью простыням, и безмятежно заснула.

* * *

Господин Бертран не обманул, оказавшись весьма пунктуальным. На следующий день Жанну ждала карета, запряжённая тройкой свежих лошадей, которая понесла её в Лондон.

Мария-Антуанетта, несколько дней ожидавшая визита де Крона, приняла начальника полиции очень любезно. Но, несмотря на улыбку, игравшую на алых губках, на её лице читалось напряжение.

— Ну как, господин Крон? — поинтересовалась она доброжелательно. — У нас есть какие-нибудь сведения о мошеннице?

Начальник полиции был рад, что может ответить утвердительно. Его люди сразу напали на след беглянки, но поймать её, к сожалению, уже не смогли.

— Ваше величество, новости и хорошие, и плохие одновременно, — сказал он.

Королева нетерпеливо махнула чёрным веером из страусиных перьев, в которых поблёскивали бриллианты.

— Давайте обе. Есть новости — уже хорошо.

— Мои сыщики взяли след, — ответил Крон, применяя полицейский жаргон, — но графиня получила фору во времени, и поймать её мы оказались не в силах.

Мария-Антуанетта наклонила голову.

— Это понятно. Где же сейчас моя так называемая бывшая подруга?

— Вчера она прибыла в Саутгемптон, а сегодня, думаю, уже мчится в Лондон, где и остановится на долгое время, — предположил де Крон. — Наши агенты выследят её, как только она ступит на лондонскую землю.

— Отлично, — заметила королева, щёлкнув длинными пальцами. — Вы немедленно сообщите мне об этом, но я и сама начинаю действовать. Надеюсь, мой муж не поручал вам каких-либо заданий у меня за спиной?

Де Крон отвёл глаза в сторону и покачал головой. Мария-Антуанетта всё поняла и пригрозила начальнику полиции:

— Учтите, нужно сделать так, как я говорю!

Полицейский ещё раз услужливо поклонился.

— Как только нам станет известно, где остановилась графиня, мы сию же секунду известим вас.

Королева показала прелестные зубки:

— Это будет отлично, господин де Крон.

Проводив начальника полиции, государыня села у зеркала и принялась расчёсывать длинные белокурые волосы, густой волной спадавшие на плечи. Огромные голубые глаза женщины сверкали, как два озера, дугообразные брови напоминали подковы, алые губки чуть приоткрылись, белые зубы блестели.

«Почему Людовик меня не любит? — подумала она. — Что во мне не так?»

На длинных ресницах повисли слёзы, но Мария-Антуанетта не дала им волю. Она знала: в отличие от других королей её муж не имел любовницы. Разумеется, на это были свои причины.

Характер супруга не располагал к многочисленным любовным похождениям. Людовик XVI с детства был замкнутым, стеснительным и неуверенным в себе. Этому способствовали бесконечные болезни, простуды от самого слабого ветерка. Близорукость привела к тому, что монарх постоянно щурился, когда хотел что-то разглядеть, и под его глазами смолоду залегли глубокие морщины. Кроме того, ни единый человек не назвал бы его красивым: неуклюжая походка, кривые зубы, высокий гнусавый голос и склонность к полноте. Вот почему король не любил развлечения — он стеснялся появляться при дворе. Часто монарх уединялся в своей мастерской: он обожал слесарное дело. Да и на охоте ему не было равных.

Мария-Антуанетта знала, что отсутствие у Луи стремления завести фаворитку имело и другие причины. В юношестве он терпеть не мог любовницу своего деда, Жанну Дюбарри, и за эту ненависть был временно удалён от участия в государственных делах. Когда молодой человек стал законным королём Франции, он, не мешкая, арестовал мадам Дюбарри и заточил её в монастырь. Влиятельные люди упросили его вернуть женщине свободу, но король твёрдо заявил, что исполнит их желание с одним условием: ноги опальной красавицы не будет при дворе.

Королева знала и интимную тайну супруга, которая, благодаря болтливости придворных врачей, давно уже перестала быть тайной для двора. До женитьбы на ней Людовик не имел интимных отношений. Первая брачная ночь стала кошмаром для обоих. Мария-Антуанетта знала, что в своём дневнике супруг написал: «Ничего». Ничего не случилось и на вторую ночь, и на третью. Король оставался девственником целых семь лет. Злые языки тут же разнесли новость по всему Парижу, и сексуальная неполноценность монарха стала темой многочисленных придворных слухов и сатирических памфлетов. Врачи бились над решением этой очень личной проблемы, выписывали лекарства, мази, но ничего не помогало. И только доктор, приглашённый из Германии, поставил точный диагноз. Он безапелляционно заявил, что нужна операция по обрезанию крайней плоти, и чем скорее, тем лучше. Услышав врачебный приговор, Людовик впал в истерику, хотя лекари уже давно намекали, что такой исход возможен, и категорически отказался от каких-либо операций. Мария-Антуанетта лаской пыталась уговорить супруга, но вызывала лишь раздражение. Монарший брак трещал по швам. Все особы королевской крови знают, как к ним относится народ, если они не производят на свет наследников. Бедняжка кинулась просить помощи у своей семьи. Это возымело действие. После того как брат Марии-Антуанетты, австрийский император Иосиф II, тайно приехал в Париж и лично побеседовал с зятем, тот дал своё согласие на хирургическое вмешательство. Операция прошла успешно. Спустя год у Людовика родился первенец — принцесса Мария Тереза Шарлотта, а за семь лет — ещё трое детей. Однако, как сейчас понимала Мария-Антуанетта, дети не укрепили этот давно пошатнувшийся брак. В результате интимных проблем в супружестве разочаровались оба.

Королева, в отличие от мужа, кинулась в светскую жизнь, пытаясь забыться и найти утешение в объятиях других мужчин. Однако и это не помогло. На балы, маскарады, азартные игры, наряды, украшения и дорогие подарки уходили огромные средства из государственной казны. Это всё более увеличивало дефицит бюджета, и только. Счастье не приходило, но зато, как сорняки, разрастались сплетни. Марии-Антуанетте приписывали множество скандальных романов, героиней которых она никогда не была. Особенно в этом преуспевал граф Прованский, брат короля, испытывавший к ней самую настоящую ненависть. Королева платила тем же, но не могла прекратить разговоры о том, что все её дети не от Людовика XVI, а от различных поклонников, чьи имена уже канули в Лету.