Костер догорает. Увядают последние тлеющие угли, а нас все плотнее окутывает беспросветная темнота.

Ощущая дрожь, я прижимаюсь к Тэану. Кладу голову ему на плечо, обхватываю руками за пояс.

Вновь погружаюсь в страшное ощущение, будто могу его потерять. Нет-нет, нельзя отпускать Тэана, вдруг он исчезнет, вдруг уйдет вслед за Тьмой?

И кому из нас двоих нужна поддержка?

– Не бойся, – говорит Тэан, обнимая меня. – Я справлюсь с этим. Ты мне веришь?

– Конечно. Верю. Ты не оставишь меня, – шепчу я. Жмурясь, утыкаюсь Тэану в шею. Страх почти рассеивается. Сейчас, с закрытыми глазами, в его объятиях становится уютно и спокойно, как всегда. Сон накатывает теплой волной, убаюкивая, нежно укачивая. Уже словно издалека я слышу тихий шепот:

– Спасибо. Спасибо за то, что помогла вернуться.

Будит меня странный толчок и неожиданное ощущение холода, охватывающее вдруг все тело с ног до головы. Распахиваю глаза, взгляд устремляется к Тэану.

Похоже, ложась спать, он укрыл нас обоих, но что-то заставило его оттолкнуть меня, из-за чего одеяло свалилось, и теперь смято комком под его телом. Не сообразив спросонья подняться, я преодолеваю расстояние ползком и склоняюсь над Тэаном.

Оказывается, он спит, но сон этот очень беспокойный. Волосы мокрые от пота и липнут к холодному лбу. Лицо, выделяющееся ярким пятном даже в прозрачном свете луны, пугает своей белизной. Пальцы судорожно впиваются в одеяло, голова мечется по подушке. Веки дрожат, губы что-то неразборчиво шепчут.

Начиная паниковать, я прижимаюсь к Тэану и обхватываю за плечи, чтобы прекратить беспокойные метания.

– Тэан, проснись, – хочу сказать я, но не могу произнести ни звука. К горлу подступают рыдания, страх сдавливают легкие, перекрывая доступ кислороду, а тело сотрясает крупная дрожь, такая же, как у Тэана.

Он не просыпается. Будто что-то зовет его, не отпускает, тянет к себе. Я тоже пытаюсь позвать, но голос пропадает, как в страшном сне.

– Тэан, ну проснись же, проснись, – мысленно повторяю снова и снова. Возможно, мне наконец удается произнести это вслух, а может, дело в чем-то другом, но Тэан, не открывая глаз, отзывается, словно в бреду:

– Как плохо без Тьмы… ее здесь нет… одиноко… она нужна мне, – бессвязно шепчет он.

– Нет! – восклицаю хрипло. Голос по-прежнему слушается плохо, но теперь звучит не только в моей голове. Пелена страха, застилающая глаза и лишающая способности трезво мыслить, чуть отступает. Я боюсь за Тэана так же сильно, как и секунду назад, однако теперь могу взять себя в руки. Неожиданно наступающая в сознании ясность помогает успокоиться. Страшно, очень страшно, но я должна бороться. Сажусь на колени, сжимаю плечи Тэана и с силой встряхиваю. – Ты не одинок! И Тьма сейчас тебе не нужна, потому что ты пришел ко мне. Слышишь? Ты решил прожить эту жизнь со мной! Тэан… ты не одинок, у тебя есть я.

К концу речи я уже трясу его не переставая, а потому руки Тэана застают врасплох, смыкаясь у меня на талии. Продолжая лежать с закрытыми глазами, он тянет меня на себя. Я падаю ему на грудь, теряя равновесие.

– Я справлюсь, – говорит Тэан, поглаживая меня по спине и растрепавшимся волосам.

В какой-то момент, измученная за день и две последние ночи, я вновь засыпаю.

На этот раз просыпаюсь утром, когда солнце высоко над горизонтом в явном стремлении занять полуденное положение. Тэан и Альрайен уже встали и даже почти приготовили завтрак – картофелю остается совсем немного еще покипеть на костре. Аллир выглядит отдохнувшим, да и Тэан теперь внушает намного больше доверия, чем во время пугающих приступов. О ночном происшествии никто не вспоминает, и мне остается только гадать, знает об этом Альрайен или нет. Возможно, он вымотался так сильно, что его не разбудили мои крики, а может, просто не пожелал вмешиваться, справедливо полагая, что мы с Тэаном справимся сами.

С облегчением посматриваю на Тэана. Сейчас он кажется спокойным и если внутри все еще ощущает смятение, то внешне владеет собой прекрасно. Хмурое лицо освещается улыбкой, когда наши взгляды встречаются. Утро сразу кажется спасением от всех ночных кошмаров. Быть может, они больше и не вернутся, ведь Тэан сильный, обязательно справится с притяжением Тьмы.

– Что же все-таки произошло в ритуальном зале? – небрежно интересуется Альрайен во время завтрака.

– Они действительно пытались призвать Первозданную Тьму, – Тэан неопределенно поводит плечами.

– Разве такое возможно? – аллир с удивлением приподнимает бровь.

– Смотря что именно. Добиться желаемого они не смогут, потому что пытаются впустить Тьму в этот мир. Тьма не ворвется в реальность, ни как слуга, ни как захватчик или сырая, бесконтрольная сила. Первозданная Тьма находится в гетитовом сосуде, там она и останется. Но кое-чего этим людям добиться все-таки удалось. Их ритуалы имеют мало значения, однако их действия, все эти яркие эмоции, испытываемые сектантами и их жертвами, получают отклик Тьмы. Что сектанты во время своих ритуалов, что истязаемые жертвы, все думают о Тьме, потому она забирает их. Забирает к себе, но в этот мир не выливается.

– Души – это то, что доступно Тьме? – догадываюсь я.

– Да. Души, отданные ей добровольно или насильно. Тьма не может ворваться сюда, но может дотянуться до душ людей и забрать с собой.

– Значит, все их старания бесполезны?

– В некотором роде. Конец света они не устроят, великое оружие не получат…

– Но продолжат убивать, не зная, что все их усилия напрасны? – заканчиваю я, пораженная ужасной догадкой.

– Подозреваю, мы видели только часть секты. Возможно, приверженцы этой идеи действуют по всему миру. Именно поэтому Высшие знали, что мы наткнемся на них. Куда бы ни пошли, в каком бы городе ни оказались, велики шансы встретиться с сектантами.

– Высшие, – повторяю, вспоминая свои недавние размышления. – Не понимаю, чего они добивались. Конечно, нарвавшись на этих маньяков, мы остановим их, но не будем же рыскать по всему миру, вылавливать всех?

– С чего-то все началось, – замечает Тэан. – Мало кому известно о Первозданных элементах, в каждом мире свои поверья. Аль’ерхан – один из немногих, где известна истина, пусть и в весьма искаженном варианте. Откуда о Тьме могли узнать здесь, в самом обыкновенном Средневековом мире?

– Очевидно, кто-то им об этом рассказал, – я пожимаю плечами.

– Именно. Кто-то рассказал. Возможно, наши пути с ним пересекутся, уж