- Все использую, уж будь уверен! – я ухмыльнулась. – А теперь, тащи меня уже домой, в спальню, Драган, столько супружеского долга накопилось, ужас!

Алатара

- Иди сюда, красавица, - пропел Асатар.

- Нас же увидят, - заартачилась служанка.

- Что ты, милая, здесь никого нет, - прошептал он и настойчиво подтолкнул ее в темный коридор.

Меня они не заметили. Я затаила дыхание и скользнула за портьеру. Младший брат мужа, испорченный мальчишка, всегда задевал в моей душе какую-то струнку, заставляя иногда представлять нечто такое, в чем никогда не призналась бы и под пытками. Потому что не имела права вожделеть другого мужчину, кроме нареченного, супруга, моего красавца Алатара. Но увидев, как непутевый братец мужа лапает служанку, не смогла пройти мимо.

Я почувствовала, как загорелись мои щеки, но все равно смотрела, как развратник, глянув по сторонам, подтолкнул девушку к сундуку и прижал к себе. Целуя, Асатар начал развязывать шнуровку на ее лифе, да так споро, что не каждая горничная за ним угналась бы. Расправившись с застежками, он вывалил наружу огромную грудь, заставив меня скривиться и отвести взгляд. Настоящее вымя! Эти простолюдинки такие грубые, толстые, краснорукие!

Когда я вновь подняла на них взгляд, принц уже задирал вверх юбки. Хихикая, девица пыталась сопротивляться, но вот его пальцы достигли цели, и она застонала, обмякла. Когда служанка и вовсе разомлела от ласк, брат мужа развернул ее спиной к себе. Рука властно легла на поясницу, заставив девушку облокотиться на сундук, прогнувшись в спине. Он резко вошел в нее, она вскрикнула и вскоре начала постанывать в такт его толчкам.

Мои соски затвердели, став такими чувствительными, что даже мягкая внутренняя сторона лифа царапала их, добавляя этой незначительной болью огня той похоти, что полыхала внутри. Не в силах удержаться, я запустила руку себе под юбку и едва сдержала стон, когда пальчики коснулись моей набухшей жемчужины. Как же там было мокро и горячо!

Сундук ударялся о стену с глухим стуком, в такт ударам бедер Асатара. Моя рука повторяла этот ритм, даря фейерверк ощущений. То, что я творила, было непозволительно, но запретность только делала удовольствие острее. Когда брат мужа застонал, содрогаясь, я закрыла глаза и тоже отдалась вспышке наслаждения, с трудом устояв на дрожащих ногах.

Все стихло, дыхание успокоилось. Как стыдно! Когда глаза снова открылись, у сундука уже никого не было. И хорошо, совершенно не хотелось смотреть на тот момент неловкости, когда двое после соития не знают, что сказать друг другу и, будто придавленные виной, торопливо разбегаются в разные стороны.

Я сделала глубокий вдох, вышла из-за портьеры и посмотрела в окно – как раз вовремя, чтобы увидеть Алатара. Откуда он возвращается? Где был все это время? Спрашивать бесполезно, все равно не расскажет, нет смысла надоедать ему с расспросами. Мы и так в последнее время отдалились, и куда сильнее, чем обычно в плохие периоды.

У всех пар бывают плохие времена, я не наивная девочка, чтобы думать, что медовый месяц продлится всю жизнь, тем более драконью. Но раньше муж не закрывался так от меня, наглухо, словно возводя между нами стену. Мы всегда много говорили, он обсуждал со мной все государственные дела и часто просил совета, повторяя, что империей управляют двое. Мы часто занимались сексом, и открытыми оставались и тела, и души. Так всегда было. Но не сейчас.

Сегодня он проснулся очень рано и долго лежал без сна. Я пробудилась вместе с ним – наверное, подобная чуткость свойственна женщинам из-за того, что они испокон веков должны были прислушиваться к нуждам ребенка в колыбели. Тревожить супруга мне не хотелось, но когда он решил покинуть брачное ложе, я обняла его, севшего на кровати и привычно погладила живот, постепенно спускаясь все ниже.

Когда ладонь достигла цели, пальцы сжали мягкую плоть. Это было так неожиданно и непривычно, что во мне разлилось смятение. Смешно сказать, но я на самом деле еще никогда не качалась члена мужа, когда он мягкий! Алатар тоже был смущен, это чувствовалось. Резко развернувшись, он повалил меня на постель и начал целовать. И почему-то мне показалось, что мужчина просто таким способом заткнул мне рот, дабы избежать объяснений. Но наигранно страстный поцелуй не перешел ни во что, затух сам по себе, потому что желание не горело ни в одном из нас.

- Много дел, - не глядя на меня, пробормотал Алатар и встал с ложа.

Я осталась лежать в одиночестве, слушая, как он моется в соседней комнате, и пытаясь понять, почему так тоскливо на душе. У всех мужчин случаются моменты несостоятельности, твердила моя разумная половина, в этом нет ничего страшного, все наладится, нужно просто не заострять на этом внимание. Но в глубине души мне было совершенно отчетливо ясно – что-то происходит. И это очень серьезно!

Асатар

Женщины созданы для мужского удовольствия и продолжения рода. Это все знают. Но почему-то делают вид, что существуют какие-то возвышенные чувства, честь, долг и вся прочая мишура, которой люди приукрашивают жизнь, чтобы скрыть простую суть – все мы лишь животные, влекомые инстинктом самосохранения и размножения.

А уж эта верность, что превозносится как высшая добродетель! Ее ждут от жен, союзников, подданных. И те рады ее изображать – но лишь на словах. Знавал я этих добродетельных матерей семейств, и так знавал, и эдак. Ничем не отличаются от бордельных шлюх, разве что дороже обходятся и не так умелы. Им, как и тем, с кем заключены мирные договоры, или тем, кто клялся с жизнью расстаться во славу Императора, важна лишь собственная шкура, еда, безопасность, секс.

Уж лучше айки! Они на фоне всеобщего лицемерия лучше всех смотрятся. Эти горячие девочки не ломаются, открыто проявляют свои желания, а трахаются так, что улетаешь на облака, даже не принимая обличие силы. И ничего не просят взамен – взаимное удовольствие получили и каждый идет по своим делам.

Таким был мой мир – простым, понятным и полным наслаждения. До тех пор, пока не появилась она. Риэра. Откуда и каким ветром ее принесло? Никто ничего не знал. Ни один мой соглядатай не смог ничего разузнать. Девушка словно никогда не существовала в этом мире, клянусь Богиней!Эта таинственность еще больше подогрела мой интерес к ней. А то, что красавица раз за разом отшивала меня, только распалило страсть. То ли Риэра так хитра, что решила извлечь максимум выгоды из того, что в ее сети угодил ни много, ни мало, сам принц, то ли я ничего не понимаю в женщинах. Но действовала она грамотно, играя в недотрогу и заставляя меня сгорать от желания.

Сначала было смешно – неужели какая-то простолюдинка, у которой и платьев-то три штуки всего, смеет мечтать о том, что я поведу ее к древу Офель и произнесу нерушимые клятвы? Да побойтесь гнева Богини! А потом, когда в глазах чернело от желания при взгляде на ее роскошные формы, которые и грубое сукно не в состоянии было изуродовать, начал думать, что это не такая уж и плохая мысль.

Если поразмыслить, подобной красавицей-женой я утру нос всем при дворе. Да что там, Риэра, если ее приодеть, затмит и саму Алатару, первую красавицу империи! Вот шороху-то будет, когда двор узнает о предстоящей свадьбе принца Асатара и никому не известной простолюдинки! А уж Аматара как начнет корежить, ведь наш тихоня тоже к ней свои яйца подкатывает. Уж не знаю, на что только рассчитывает. Красотки дают плохим мальчикам. За хороших они, правда, предпочитают выходить замуж. Но трахаются потом все равно с такими, как я.