пленку проявили в домашней лаборатории, принялись за перевод и аннотирование полученных документов. Наиболее существенное передал ночным радиосеансом в Центр. Москва подтвердила прием.

Начало нашей регулярной работы на линии радиосвязи между Центром и нелегальными источниками информации, действовавшими в западноевропейских странах, было положено. Поток информации и секретных документов нарастал, поэтому в дальнейшем мы сообщали в Москву только заголовки или тематический перечень полученных материалов, а затем, по усмотрению Центра, самое важное передавали по радио, а менее срочное, например многостраничные политические и экономические обзоры, пересылали другими каналами.

Мои нагрузки как радиста существенно возросли, и Центр разрешил, чтобы я на месте обучил Жанну приему односторонних передач, то есть из Центра к нам. В Москве это не входило в план ее подготовки. Жанне предстояло освоить азбуку Морзе так, чтобы уверенно принимать на слух в обычном скоростном режиме как цифровые, так и буквенные группы. Потребовался радиоключ и зуммер, которые, конечно, можно было бы приобрести в радиомагазине, но мы посчитали этот вариант рискованным. Я соорудил подходящие приспособления из подручных средств. В помещении, отведенном под «учебный класс», усилили звукоизоляцию. Начались занятия. Жанна легко освоила односторонний прием и часто подменяла меня.

Какая информация проходила через наши руки? В основном она касалась различных сторон деятельности НАТО, в частности его военной организации, штаб-квартира которой размещалась в городке Монсе близ юго-западной границы с Францией. Вряд ли в те годы была другая, более важная военно-политическая проблема, непосредственно связанная с безопасностью нашей страны. Теперь известно и широкой аудитории, что в разгар «холодной войны» вероятность развязывания нового мирового ядерного Армагеддона[6] являлась прискорбной реальностью.

В Монсе разрабатывались планы превентивного использования ядерного оружия против нашей страны, определялись способы его доставки к конкретным целям на советской территории, проводились войсковые учения НАТО с максимальным приближением к боевой обстановке. Москва своевременно получала предупредительные сигналы, и советское политическое и военное руководство знало о растущей угрозе с Запада, об оперативных планах натовских генералов.

В конце 1958 года, после того как двусторонняя радиосвязь с Центром была проверена в разных режимах, мы получили указание Москвы принять на связь очень ценного источника — Брига, высокопоставленного сотрудника НАТО. Центр ориентировал нас о личности агента, его возможностях по добыванию важной разведывательной информации, о связях в правительственных и политических кругах натовских стран. Москва обращала наше внимание на необходимость установления с Бригом хороших личных отношений, учитывая некоторые особенности его характера: самонадеянность, резкость в суждениях и вспыльчивость.

Вскоре нам сообщили даты основной и запасной встреч и необходимые условия. Это была та специфическая и необычная ситуация, понятная только разведчику-профессионалу, когда нужно было встретить человека абсолютно неизвестного и узнать его по словесному портрету, паролю и обусловленным опознавательным признакам. Что я испытывал в этот ответственный момент? Наряду с внутренним волнением, вызванным ощущением опасности и риска, еще и чисто человеческое волнение от встречи с незнакомым и очень нужным нам человеком. Какой он? Как сложатся наши взаимоотношения? Можно ли доверить ему свою судьбу, ибо она будет теперь во многом зависеть от его профессионализма, выдержки, осмотрительности и опыта?

Наш друг вышел на связь в основную дату. В левой руке он держал свернутую в трубочку медицинскую газету заголовком наружу. Подойдя, я произнес слова пароля и, дождавшись ответной фразы, протянул ему руку. Это был мужчина примерно сорока лет, высокого роста, худощавый, с живым красивым лицом, в элегантном спортивного покроя темно-сером плаще. Глядя на него, я мысленно отметил, что держится он спокойно, ровно, с достоинством, но не высокомерно, не суетится, не оглядывается по сторонам, не пытается напустить на себя важность и таинственность.

Обращаясь к нему, я выразил от имени Центра признательность за его помощь в нашем общем деле и глубокое удовлетворение, что мы восстановили контакт с ним. Беседу посвятили главным образом отработке схемы наших будущих встреч. Оказалось, что ему было бы удобнее встречаться не в столице, где его многие знают, а в другой местности, в 50 километрах отсюда. В последующем в наши договоренности время от времени вносились отдельные коррективы, в частности, меняли места встреч и даты их проведения, чтобы избегать повтора в наших действиях. Надо отдать должное Бригу, он очень серьезно относился к вопросам личной безопасности и всегда четко соблюдал правила конспирации.

Встречи проводились не так часто, в среднем один раз в два месяца. Бывало, что у него появлялись срочные материалы и мы виделись чаще, как-то пришлось встретиться трижды в месяц. Информация этого источника, как правило, представляла собой письменные сообщения, излагавшие содержание прочитанных им документов, или же сведения, полученные из бесед с коллегами. Периодически ему удавалось сделать копии с секретных документов, и это были наиболее ценные материалы. Иногда информационная «порция» содержала довольно объемистый пакет текстов на двух-трех десятках страниц, на нескольких иностранных языках. Передавая письменную информацию, он ее кратко комментировал, обращая мое внимание на особо важные моменты. После каждой встречи с ним, отложив все иные дела, мы с Жанной прочитывали полученные материалы, классифицировали их по степени важности и срочности: что необходимо сразу же передать по радио, а что отправить в Центр по другим каналам. За этим занятием проходили не только вечера, но и ночные часы.

Что касается непростого характера нашего друга, о чем предупреждала Москва, то в итоге мы с ним сработались неплохо, хотя отдельные шероховатости все же возникали. Например, он с некоторым раздражением реагировал на просьбу Центра собрать информацию по конкретной крупной политической проблеме. В подобных случаях с горячностью заявлял: «Неужели вы думаете, что я пройду мимо такой проблемы, если возникнет возможность что-то выяснить?» Один маленький эпизод очень способствовал тому, что между нами начали складываться, а затем и окрепли добрые, даже дружеские отношения.

Очередная встреча проводилась в канун его дня рождения, о чем нам напомнил Центр. Я выехал в заранее обусловленное место, прихватив с собой подарок — портфель из тисненой кожи, вещь элегантную и достаточно дорогую. Надо сказать, что в финансовом плане Бриг был человеком независимым, работал с нами из идейных побуждений и от денежных вознаграждений с первых шагов решительно отказался. Подарок произвел на него сильное впечатление. Наш друг был искренне растроган таким знаком внимания. В последующем он несколько раз приезжал на встречи с этим портфелем.

От источника регулярно поступала ценная информация о создании, перевооружении и модернизации бундесвера ФРГ, документы комитета планирования штаба НАТО о задачах отдельных воинских соединений, их боевой оснащенности, о системе управления войсками, стратегии и тактике и по другим военным вопросам, связанным с наступательными