— Элаиза? — спросил я. — Чья принцесса?

— Иннокентича. Чья ж еще? Уже несколько тысяч лет.

— Несколько тысяч лет? — я посмотрел в глаза немому. — Да ему на вид, от силы, лет сорок.

— Иннокентичу? — захохотал Вася. — Марина! А ты бы сколько ему дала?

Но Марина кажется уже спала, прикорнув на заборчике рядом со стариком и навалившись на него.

— А две тысячи пятьсот сорок не хочешь? — весело возвестил чернобородый, не дождавшись ответа.

Я подозрительным взглядом провел по всей компании. Конечно, в этом мире я повидал всякого. Нельзя сразу отбрасывать версию, что самый молодой в их компании может жить гораздо дольше остальных. Или они просто дурака из меня делают?

— А ты совсем зеленый, малец, — продолжал усмехаться Вася. — Горца смотрел по ящику?

При слове «горец» в моей памяти тут же всплыл сериал, который я действительно очень любил в детстве. Вот только не помню сколько именно мне было лет, когда я смотрел его. Но знаю, что речь там идет про бессмертных воинов, воюющих между собой веками.

— Ну. Смотрел, — кивнул я.

— А ты думаешь, эти англичашки сами все придумали? Ха-ха. Наивный! Основано на реальных событиях, я тебе говорю. А вот все персонажи действительно вымышлены. Самый реальный из них, из горцев этих, перед тобой.

Вася указал подбородком на друга. Иннокентич кивнул.

По крайней мере, теперь ясно почему к нему обращаются, как к семидесятилетнему деду. Похоже он действительно самый старший в компании.

— А вы…тоже горцы? — уточнил я и посмотрел на часы.

Как минимум полтора часа до школы еще есть.

— Нет, — снова откашлялся дед Вова, вытирающий бороду от пролитого на себя пойла. — Мы нет. Видишь же, седина взяла.

— Соседи мы, — подхватил Вася. — Иннокентич вон в том доме живет. Мы в этом. Маринка дальше всех. Но мы ее провожаем.

— А почему он… — я отвел взгляд от Васи, вспомнив, что все-таки разговариваю с горцем. — Сложно было не заметить вашу реакцию, когда я назвал имя Элаизы…

— Тут ничего странного. Только девчонка может убить его, — соспойлерил мне дед Вова. — Поэтому он так жаждет встречи с ней. Даже татуху набил. Иннокентич уже лет пятьсот пытается умереть. С тех пор, как сгинула вся его семья. Поэтому и бухает, как не в себя.

Немой подёргал своего чернобородого друга за локоть и жестами что-то сказал ему.

— Он спрашивает, ты, случайно, не один из коллекционеров?

— Да, — я кивнул.

Руки горца затряслись еще сильнее. Он снова что-то сказал на языке жестов. Вася перевел:

— Он умоляет тебя свести его с Элаизой. Говорит, что много лет о ней не слышал.

Мне не хотелось его обнадеживать. Ну и разочаровывать тоже. Я долго подбирал слова и, в конце концов, ответил:

— Элаиза ведь является сама. По своей воле. Я могу передать ей, что…видел вас? — я закончил так, потому что вообще не понимал, что я должен сделать.

Немой схватил меня за руку и что-то промычал.

— Успокойся, Иннокентич, — Вася похлопал по спине товарища. — Отпусти мальчишку. Давай я спрошу у него все, что ты хочешь знать.

Неуверенно, но пальцы горца разжались. Кровь снова полилась по моей руке и теперь я почувствовал боль. А схватил он оказывается — будь здоров.

— Расскажите мне все по порядку. А дальше решим, — предложил я.

Горец принялся активно жестикулировать.

— Медленнее, Иннокентич, медленнее. Я так не успеваю, — перебил товарища Вася, а когда тот смог справиться со своим возбуждением, продолжил переводить: — Горцы — это род бессмертных. Самые первые бессмертные столкнулись с ужасным злом, которое истребляло все живое на планете. Случилась великая битва. Они называют ее — Первое Пришествие. Воины Света устранили угрозу, но очень большими жертвами. Самый могущественный клан на планете почти вымер в том бою.

— Это угроза была связана с порталами? — догадался я.

Немой в ответ покивал. А затем продолжил.

— С тех пор наш, то есть их, — поправил сам себя Вася. — Клан, вернее его остатки, стоял на страже порядка в мире и готовился отразить Второе Пришествие. Он говорит, что именно горцы когда-то начали возводить стену на севере.

— Второе Пришествие случилось? — нетерпеливо поинтересовался я.

— Нет. До сегодняшнего дня твари не выходят из портала.

— Что стало с кланом горцев? Вернее, с его остатками?

— Клан бессмертных постепенно развалился окончательно. Теперь люди должны будут защищаться сами. Силы других одаренных им в помощь.

— А Элаиза? Это кто? Королева, которая вела вас в бой во время Первого Пришествия.

— Нет, — немой помотал головой под аккомпанемент звуков изо рта Васи. — Элаиза принцесса. И она родилась много позже. Она была настоящим чудом. Потому что все горцы бесплодны.

— Как она стала призраком?

— Девочку убили, когда ей не было еще семи.

— Разве она не была бессмертна?

— Бессмертие каким-то образом проявилось иначе. Вместо того, чтобы жить вечно во плоти, она обрела бессмертие…после смерти. Как-то так.

— Что было дальше?

— Элаиза нашла способ связаться со своей матерью, которая после гибели дочери была в трауре и не оставляла попыток убить себя. Элаиза сжалилась над ней и помогла той покинуть этот мир.

— Значит клан распался после смерти ее матери, королевы?

Немой кивнул.

— В тот самый день смысл существования для горцев навсегда был утерян. Если ты когда-нибудь и встретишь других бессмертных, то вряд ли они будут сильно отличаться от меня, — перевел слова Иннокентича Вася.

В этот момент немой схватил меня за плечи и снова замычал.

— Оставь мальца в покое, Иннокентич, — бросил Вася и осушил свой стаканчик. Затем посмотрел на меня. — Он хочет, чтобы ты помог ему найти Элаизу…как тебя там?

— Костя, — ответил я, сохраняя спокойствие.

— Костя… — протянул Вася. — Ну дак как? Поможешь нашему другу?

Я поморщился, испытывая отвращение к запаху перегара и чеснока изо рта немого, который сейчас мычал на меня, требуя помочь ему.

Я смотрел на горца. Лишь внешний вид превращал его в пьяницу и нищего. Волосы, белые зубы, здоровая кожа — все это говорило о том, что Иннокентич самый здоровый из всех людей на квадратный километр. Если, конечно, в округе не завелось еще одного бессмертного.

— А мне, кажется, вы кое-что не договариваете, — задумчиво пробормотал я, разведя свои руки в стороны и заставив тем самым немого отпустить меня.

Тот поддался, но не отстранился.

— Вы брат или отец Элаизы, — предположил я. — Я прав?

Не нужно было слышать слов, чтобы догадаться о том, что я прав. Все стало понятно по лицу Иннокентича. Слезы навернулись на его глазах, и он посмотрел на своего собутыльника. Сделал еще несколько движений пальцами и губами.