— Уж кому, а Генерал-Губернатору точно это не нужно. Просто красивые речи на публику, не более, — сменил вектор Жеребцов, хотя своими ночными размышлениями сам пришел именно к такому выводу, — дочку спрашивал?

— Ленку? — приподнял бровь Скрябин, — да… бесполезно. С той ночи его не видела, через дознавателя прогонял, не врет.

Жеребцов показательно задумался, тщательно формулирую следующую фразу.

— Из Академии на самом деле не так просто выбраться незаметным. Камеры на входе-выходе, сканеры энергетических слепков, мобилизованная охрана и поисковые студенческие отряды… а Марк обычный студент без денег и поддержки. Что если… — Жеребцов сделал театральную паузу, — парень еще внутри?

— Исключено! Будь пацан еще на острове… я бы его нашел.

— А если его укрыли?

— Кто? Богданова? Проверяли, его там точно нет. А больше пацан ни с кем не контактировал.

— Кое-кто контактировал, — ехидно парировал Жеребцов, позволяя собеседнику самому это произнести.

— Бутурлин контактировал, — немного удивился Скрябин.

Жеребцов сдержанно кивнул и осушил уже вторую рюмку. Пить с самого утра он ненавидел, да и вообще был не фанатом спиртного, но сейчас важнее было чтобы продолжал пить собеседник. Под горячительным действием спиртного, жертве сложнее уловить потоковое воздействие.

А незаметно влиять на одаренного ранга Мастер далеко не самая простая задача. Если бы разговор шел в другом месте и более формально, то и вовсе невыполнимая, но сейчас Жеребцов видел в этом чуть ли не единственный шанс выйти сухим из воды.

И если для этого надо пойти по головам, то не проблема. Наоборот, такой путь был привычнее всего для Бронислава.

— Вот ты знаешь, куда исчез Игорь Жуков? — вдруг спросил Жеребцов и дождался отрицательного кивка, — вот и я нет.

— Намекаешь что Бутурлин мог спрятать и пацана?

— Или вывезти с острова под шумок, — развел руками Жеребцов и осторожно продолжил, прощупывая реакцию, — я бы не удивился, если это окажется правдой. Сам вспомни, кто в субботу, в этом самом кабинете спровоцировал Вельяминова и поставил нас в это зависимое положение?

— Бутурлин…

— Кто привел на вчерашний поединок семейство Голицыных?

— Тоже он… но…

— Слишком уж удобные совпадения, разве нет?

— Допустим, — тряхнул головой Скрябин и нервно закусил губу, — но зачем ему прятать пацана? Это не имеет смысла.

— Разве? — начал показательно распаляться Жеребцов и вскочил с кресла, — сам подумай, кто как не этот старый козел, выиграет больше всех в случае нашего провала с Марком Жуковым?

— Думаешь, он не отказался от идеи стать Ректором? — испуганно и с ноткой злости процедил Скрябин.

Пять лет назад между этими двумя членами совета была настоящая холодная война за управленческое кресло Академии, которое открывало небывалые возможности и Жеребцов не преминул намекнуть на былые обиды.

— У совета огромные надежды на Академию, и ты лучше других знаешь какие на нее планы у Вельяминова и на что он готов, чтобы все получилось. Тот, кто к моменту смерти старика окажется у руля Академии, тот и возглавит совет. Бутурлин живет на острове, знает всю кухню изнутри. Спокойно дождется пока на нас повесят ответственность за все творящееся сейчас на острове дерьмо и потом, как по волшебству, выдаст совету пойманного Марка… Да его на руках носить будут, пока мы будем топтать грязь на границе с китайцами!

— Нет, нет, нет! — нервно закивал головой Скрябин и отстранился, — этого не может быть. Бутурлин бы не стал так рисковать…

Бронислав и не надеялся на немедленный эффект, на данный момент было достаточно зародить зерно сомнения и дождаться любого неосторожного шага.

— Искренне надеюсь, что ты прав, — кивнул Жеребцов и оба боярина осушили очередную рюмку. Счет они уже давно не вели.

И тут телефон Ректора завибрировал, и он сопроводил это протяжным вздохом полном отчаяния.

— Мне пора, — подскочил с места Скрябин, — если будут новости сообщи.

— Обязательно, — протянул руку Жеребцов, — надеюсь то, о чем мы с тобой беседовали сегодня…

— Останется между нами, конечно, — улыбнулся Скрябин, — как и всегда, вдвоем против всего мира.

— Вдвоем против всего мира, дружище, — машинально повторил Жеребцов фразу, которую они часто использовали со Всеволодом в детстве.

С этими словами Ректор Академии покинул кабинет и Жеребцов остался один и снова сел в кожаное кресло, погрузившись в раздумья.

— Только мы давно не дети, мой старый друг, — грустно проговорил Жеребцов, — а жаль.

* * *

Я подскочил на месте жадно глотая ртом воздух, но легкие стянуло невидимыми тисками и нормально вдохнуть не получалось. От чувства блаженства не осталось и следа, весь организм рвало на части.

Но сильнее всего болел затылок… что-то прожигало плоть до самого черепа и боль только нарастала. Песок в Аномалии сменился на аккуратный, зелененький газон и я понял, что проснулся и это больше не сон.

Умираю я сейчас по-настоящему.

Взяв расфокусированным зрением ближайший корень-корягу как цель, я пополз к нему что есть сил. Скреб пальцами, впивался ногтями в землю и тянул себя вперед не смотря на нарастающую боль.

Вот еще метр. Половина… как только моя рука нащупала точку опоры, я что есть силы потянулся и вытянул себя из Аномалии, рухнув на землю как мешок картошки.

Только сейчас получилось вздохнуть полной грудью, и я так лежал минут пять медленно восстанавливая дыхание. Боль чуть утихла, но тело продолжало гореть.

Я обернулся на поляну и там, где не так давно клубились тысячи бордово-синих нитей не было ничего.

Ни намека на энергетические потоки. Ни остаточных следов, ни одиночных угасающих частиц… и цвет травы вернулся в норму, будто ничего и не было.

Я бы мог решить, что мне все это причудилось, если бы не один очевидный факт.

В моем теле появился красный поток. Я улыбался бы от радости если бы был в состоянии улыбаться. Мешала жгучая непрекращающаяся боль в затылке.

Я аккуратно прощупал шею пальцами и понял, что боль только в моей голове… само тело в порядке.

Осознав это, я сел в позу лотоса и отсек все внешние раздражители, ощутил красный поток, что медленно полз по моему телу.

Даже близко не такой плотный и объемный каким я владел в старом мире, но гораздо лучше, чем ничего. В отличие от астральной сетки, которая состояла из триллионов крошечных узлов и равномерно охватывала все тело, красные энергоканалы точно повторяли кровеносную систему организма.

Красного потока во мне сейчас было мало, но достаточно чтобы поддерживать циркуляцию. В отличие от астральной синей энергии, красную вырабатывает само тело одаренного… точнее должно вырабатывать.