Так же медленно, как и приходила.

Превозмогая себя, я достала продукты из пакета, разложила их в холодильнике, нашла старую тарелку и, за неимением ничего другого, положила Снежку еду в нее.

Пес ел, виляя хвостом, а я автоматически жарила яичницу и ждала, пока разморозится курица, чтобы сварить бульон для мамы Марата.

Я не буду бесполезной! Я не стану той, кто плачет и ждет неизбежного. Я обещала Марату.

Я выключила плиту, посолила яичницу и вздрогнула, когда пиликнул мой мобильный.

Протянула руку, взяла и взглянула на экран. Вадим прислал сообщение!

Дрожащей рукой открыла и перестала дышать:

«Нагулялась? Домой зайти не хочешь? Агата скучает!»

— А он дерзкий, — услышала я над ухом и выронила телефон.

Марат поймал его в полете и неодобрительно покачал головой.

— Когда ты вошел? — ахнула я.

— Когда ты окаменела, читая сообщение, — пояснил он. — Это нормально?

Марат потряс мобильным в воздухе.

— Что?

— То, что он охуел, Маш, вот что! — выдохнул Марат и напрягся. — У вас что-то было?

— Нет.

— Но он хотел, да? — Асманов криво ухмыльнулся.

— Если и хотел, то мне не говорил, — соврала я.

Говорить Марату о том, что случилось тогда в кухне, было чревато.

— Я ему челюсть вынесу, если он еще что-то подобное напишет, — предупредил Марат и со свистом выдохнул.

— Прекрати, — попросила я, — Агата ни в чем не виновата. И я ей нужна. Кто будет с ней сидеть? Мила? Ей придется бросить институт, и что? Мы зря потратили деньги на ее обучение?

— Бля, Маша, ты правда такая наивная? Думаешь, она туда ходит? Я тебе в две минуты докажу, что нет.

— Давно? — нахмурилась я.

— Не знаю, — Марат запустил обе ладони в волосы и отвернулся к окну.

— Говори как есть, — потребовала я, — что ты знаешь? Я выдержу.

Асманов медленно обернулся, поправил полотенце на бедрах и пристально посмотрел мне в лицо:

— Маш, она с августа почти каждый день ко мне в сервис утром прибегала. То еду приносила, то еще что-то, по ночам в клубе тусила, в том, куда тебя Тимур привез. Не уперлась ей твоя учеба…

— Ясно, — кивнула я, — давай завтракать.

— Маш?

— Что? Я сегодня съезжу домой, — решила я, — хватит с меня.

— Скажи им.

— Нет, — отрезала я, — мне не нужна жалость. И ты молчи.

— Отвезу, — решил Марат, поцеловал меня в висок и взял тарелку.

Положил себе и мне по порции яичницы и выдал мне мою тарелку и вилку.

— С тобой все в порядке? — напряженно уточнил он.

— Да, — отрывисто бросила я и сосредоточилась на еде.

Розовые очки разбились окончательно. К сожалению, стеклами внутрь. Иллюзия, что у меня есть семья, рушилась на глазах. У меня не было семьи, были лишь три человека, которым удобно жить вместе, и Агата.

Я слишком долго делала вид, что все хорошо. Пришло время взглянуть правде в глаза, пусть это и было очень больно.

Мы ели молча. Марат то и дело обеспокоенно косился на меня, но ничего не говорил. Давал время подумать. Принять.

— Одевайся, я пока машину прогрею, — мягко попросил он, когда я вымыла за нами посуду.

— Ты не опоздаешь на работу?

— Нет, — отрезал он и вышел.

Я расставила тарелки по местам, потрепала Снежка по холке, оделась и спустилась.

Марат чистил машину от сугробов, что намело за ночь, и о чем-то сосредоточенно думал, а я ловила снежинки на ладонь и смотрела, как они тают.

— Поехали, принцесса? — подмигнул он, когда полностью очистил кузов от снега.

— Обещай, что не наломаешь дров, — потребовала я.

— Как пойдет, — ухмыльнулся Асманов.

До моего дома мы доехали быстро. Дороги утром успели расчистить, а Марат прекрасно водил машину.

— Я сама, — решилась я, когда он остановился.

— Обойдешься. Пойдем, обещаю не ломать дров.

— И челюсти тоже!

— Челюсти не обещаю, — подмигнул он и первым вышел на улицу.

Я медленно шла за ним, уговаривая сердце биться не так сильно. Догнала Марата и взяла за руку, успокаиваясь. Он сжал мою ладонь в своей, и мы вместе поднялись по лестнице.

Я достала ключ и открыла дверь, а когда вошла, на пороге уже стояли Мила и Вадим, держащий на руках Агату.

Все в сборе.

Лицо Миланы удивленно вытянулось, когда она увидела, с кем я приехала. Она с ненавистью покосилась на меня, брезгливо сморщила нос, развернулась и ушла в свою комнату, так хлопнув дверью, что я вздрогнула.

— ОН что здесь делает? — подбородком указав на Марата, процедил Вадим.

— Заткнись, — голос Марата вибрировал, и мне пришлось снова взять его за руку и сильно сжать.

Я повернулась, взглядом умоляя не ругаться. Он прикрыл глаза, и я выдохнула.

Разделась и потянула Асманова за собой. Он был мне нужен. Хотя я просила его уехать, то, что Марат остался со мной, придавало сил.

— Маша, ты привела его в мой дом? — не желал успокаиваться Вадим.

— Это мой дом, — спокойно парировала я, — мой и Миланы.

— Ах вот как ты заговорила.

Я прошла в комнату, села на диван и потянула Марата за собой. Очень хотела взять на ручки Агату и расцеловать пухлые щечки, но Вадим крепко прижимал дочь к себе и буравил взглядом Марата.

— Я пришла не ругаться, — задрала я подбородок, — а поговорить.

— О чем?

— Об Агате. О нас. О жизни в целом.

— Ну, говори, — выплюнул Вадим.

— Я переезжаю жить к Марату, — решительно заговорила я.

Асманов победно сверкнул глазами, а Вадим стал чернее тучи.

— Я согласна сидеть с Агатой днем, ты можешь приводить ее к нам или я могу приезжать к вам ненадолго.

— Этого, — Вадим мотнул головой в сторону Марата, — рядом с моей дочерью не будет.

— Это не тебе решать, — спокойно парировала я. — И еще кое-что. Я узнала, что Милана не ходит в институт и учиться не хочет. Больше я ее учебу оплачивать не стану. Пора взрослеть, ей уже восемнадцать.

Сказала и почувствовала себя воздушным шариком, который стремительно сдувался. Меня грызло чувство вины и сомнения в том, правильно ли я поступаю.

Дверь в комнату Миланы снова распахнулась, моя младшая сестра вылетела в гостиную и встала напротив меня с горящими глазами:

— Все? Бросаешь меня, да? Ради него? — она мотнула головой в сторону Марата. — Я так и знала, Маша! Обещала, что будешь всегда со мной, ты обещала, что поможешь мне, а сама меня на мужика променяла, да? Который тебя бросит! Он со всеми так делает!

Милана округлила глаза, а я не успела ничего предпринять, когда Марат соскочил с места, схватил Милу за локоть, рывком привлек к себе и прошипел, вызывая мурашки по коже:

— Еще одно слово, и я тебя в окно выкину. Ты сейчас закроешь свой рот и извинишься перед Машей. Я не шучу. Быстро! И без фокусов!

Он встряхнул ее и бросил взгляд на Вадима, предупреждая, чтобы он