Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Прямо так и сказал?
– Еще конкретнее, – Инна продолжала стрелять глазами в Эреша так, что плотность огня оставила далеко позади ПКТ и приближалась к АК.
Змей игнорировал женщину с потрясающим безразличием. Ну да, василискам на АК плевать, их гранатой надо.
Наконец Инна ушла, а Аня поинтересовалась у друга.
– Слушай, а Инна тебе… никак?
– Нет.
– А то смотри, она хоть и замужем, но маленькие радости себе позволяет. Или… я не подумала. Тебя, наверное, люди не привлекают?
Эреш вздохнул.
– Привлекают, не привлекают… Аня, я могу поразвлечься с человеком, но дальше – пустота.
– То есть?
– В нашем мире есть три расы. Мы, люди, аршассы. Люди могут скрещиваться с нами, но… мы ценим своих детей. А люди нам их родить не смогут.
– Почему?
– Вы яйца не откладываете.
– Серьезно?
– Вообще-то нет. Это шутка. Могут у людей и василисков быть общие дети, могут. Но тут есть ряд условий. Вы живете на порядок меньше, чем мы. Вы более слабые и хрупкие. Вы… другие. Сама понимаешь, чтобы связаться с человеком, нам нужны очень серьезные причины.
Аня понимала.
– Разница характеров, взглядов…
– У вас это называется мен-та-лет.
– Менталитет.
– Да. И добавь разницу магии.
– Люди ею тоже владеют. У вас…
– Да. Но вы все же люди, а мы – змеи. И если появляются детеныши, василиску приходится определять, кем они будут, на ранних стадиях, подпитывать их мать силой, магией, часто и кровью…
– Это преодолимо. Разве нет?
– Это – да. А вот другое… Мы любим один раз, а люди – каждый раз.
– Вы – однолюбы?
– Да. А люди нет. И вручать свое сердце человеку, который его разобьет… знаешь, примеры были, и мне они не нравятся.
Аня задумчиво кивнула.
– Мне бы тоже не понравилось. Но сердцу не прикажешь.
– Всегда можно справиться с самой безумной любовью. Можно, поверь мне.
Аня и не сомневалась. Рано или поздно убивается любое чувство. Убивается, перерождается, подменяется… это и в нашем-то мире делать умеют, а у василисков…
– Мы – змеи. И манипуляции с сознанием – наш хлеб.
– А потом манипулятору не прилетает?
– Нет. Мы же ничего не изменяем, так, слегка корректируем. И клятвы даем, и обязательства… это все не так просто. Целители душ – уважаемые змеи.
Аня кивнула.
– Ну что, съездим хотя бы в один дом? – предложил Эреш.
Ехать женщине не хотелось. Но…
Сидеть дома? Это было еще противнее.
Аня почесала за ухом Лапку и поднялась со стула.
– Сейчас переоденусь и поедем.
С утра она выскочила из дома как была. В домашних драных джинсах и старой рубашке. Сейчас надо бы хоть рубашку поменять…
Эреш кивнул и тоже отправился переодеваться.
* * *
Первой деревней оказалась Семиренка. И названа она была не просто так. Яблони были везде, скорее всего, того самого сорта. Жаль, для яблочек рановато. А год будет хороший, фруктовый, надо будет потом приехать, прикупить пару ящиков…
Аня остановилась у первого же дома.
– Как нам проехать к шестьдесят первому дому?
Женщина, у которой она спрашивала дорогу, только головой покачала.
– Не местные, что ль?
– Нет. А что?
– Да местные все знают. Туда и не ходит никто…
Кивок в сторону низинки послужил подтверждением.
Деревни часто строятся рядом с речками. Вот и эта тоже была построена на реке, но со временем вода ушла, и осталась речушка – комариная радость. Впрочем, рядом с речкой стоял дом.
Хороший, крепкий, деревянный… про такие дома говорят – сто лет простоит.
И…
Что ждет заброшенный дом? Хоть в деревне, хоть в городе?
Да ничего хорошего.
Стекла побьют, крыша провалится, лопухами все зарастет, сортир и гадючник внутри устроят, ночевать будут кому захочется, хорошо, если не подожгут.
А к этому дому даже тропинка не вела. Интересно…
Аня, недолго думая, об этом и спросила. Женщина весело рассмеялась.
– Да кто ж тронет-то? Это ж дом деда Михея!
– И что?
– Он знахарем был. Травы, ну и так, по мелочи, спины правил… как помер, дом его родне отошел.
– Они и продают?
– Ага. Только не покупает никто.
– Почему?
– Потому что. Нечисто там…
– Плохо, в смысле?
Тетка фыркнула. Весело и живо.
– Смотря кому.
История была душераздирающая.
Аня правильно угадала историю заброшенного дома. Только не в этом случае.
На дом деда Михея покусился местный алкаш – Васька. Спер у своей супруги деньги, купил две бутылки самогонки, забрался в старый дом…
Что уж там происходило – неизвестно. Сам исцеленный молчал как рыба. Но с той ночи больше ни глотка самогонки в рот не взял.
Олька, его жена, о таком счастье раззвонила по всей округе, ну и…
Часто дом не использовался, вот и тропинки не было. Так, раз в месяц, а то и в два, для своих… Городские если и знали, то не верили, а убеждать… зачем? Заняться, что ли, людям нечем? Работы хватает…
Почему дом не продавался?
Жить там неуютно. А вот на разок, переночевать, излечиться от плохого дела… что самое интересное, действовало только на пьяниц. На наркоманов – нет. А жаль…
Но и так было неплохо. Главное, языками сильно не трепать… а алкашни в селе и не осталось. В магазин и водку-то не привозят, лежат две бутылки, если кто растереться решит, ну и для приезжих. Свои не употребляют. Вообще.
– Интересно, – кивнул Эреш.
И направился напрямик к дому. Это надо было осмотреть своими глазами.
* * *
Аня медленно шла за своим (с каких это пор? А-а, неважно!) змеем.
И с каждым шагом нарастало… нечто. Больше всего это напоминало давление на разум, на чувства, на эмоции, то самое, нутряное и подсознательное…
Неприятие?
Неприязнь?
Нет. Скорее, брысь отсюда, тебе тут не рады! Шугают, как кошку с грядок!
Ей хотелось развернуться и уйти отсюда. Побыстрее и подальше.
А Эреш шел впереди как ни в чем не бывало, иногда только отводя лопухи с дороги. На него это нечто не действовало.