мне на поясницу. Его тело придвигается ближе, и его жар вторгается в мое пространство, заставляя колени слабеть.

— Пойдем со мной, — шепчет он мне на ухо.

Я хватаюсь за его руку, когда он уводит меня от главного здания, заставляя мое сердце бешено колотиться.

— Куда мы идем?

Оак цокает.

— Без вопросов, Ева.

Я с трудом сглатываю и позволяю ему вести меня по маленькой, тускло освещенной тропинке, которая, как оказалось, сворачивает к краю леса под декоративной аркой, увитой вечнозеленым альпинарием.

Мой желудок переворачивается, когда я вижу причудливый каменный коттедж в конце тропинки.

— Ты здесь живешь?

Оак нежно сжимает мое бедро.

— Да, — бормочет он, оглядываясь по сторонам. — Никто не застанет нас здесь.

Мои бедра сжимаются вместе, а сердце учащенно бьется, когда я понимаю, что происходит. Директор Оакли Бирн хочет меня. Я не знаю почему, но это так, и это сводит меня с ума от желания. Когда мы подходим ближе к красивому маленькому коттеджу, я знаю, что собираюсь дать ему то, что он хочет. Всё во мне принадлежит ему.

Это неправильно. Это запретно. И все же, жизнь никогда не казалась такой правильной, как в те моменты, когда я с Оаком. Как будто я была рождена, чтобы принадлежать ему. Я дрожу, когда ледяной ветер проносится по территории, заставляя меня придвинуться ближе к теплу Оака.

Он крепко сжимает мое бедро, пока мы преодолеваем последние сто метров до крыльца. Он отпускает меня, выуживая ключ из кармана.

Я наблюдаю за тем, как он отпирает богато украшенную деревянную дверь и толкает ее, прежде чем положить руку мне на поясницу, направляя меня внутрь. Его прикосновение заставляет меня вздрагивать, но по всем правильным причинам. Я так взвинчена, так нуждаюсь в нем.

А затем звук закрывающейся двери и поворот замка возвращает меня обратно в реальность. Мое сердце невероятно сильно стучит в ушах.

— Сэр, что мы…

Оак резко прижимает меня к себе, обрывая на полуслове.

— Никаких вопросов, — выдыхает он, его губы всего в сантиметре от моих, пока он ищет мои глаза. Такое чувство, что он может смотреть сквозь меня, прямо в мою душу.

Я дрожу, изо всех сил пытаясь поверить, что Оакли Бирн, самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала, действительно хочет меня.

— Мы собираемся сделать это?

Улыбка, которая расползается на его губах, становится порочной, когда он приподнимает бровь.

— Что именно, по-твоему, мы собираемся делать?

Я чувствую, как жар разливается по моему телу, превращая мои щеки в пламя.

— Я-я… — Осознавая, что я никогда еще не теряла дар речи, я замолкаю. Этот мужчина сводит меня с ума. Я прикусываю нижнюю губу, не в силах встретиться с ним взглядом.

Оак берет пальцем мой подбородок, приподнимая его, так что мои глаза встречаются с его.

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой, Ева.

Стыд охватывает меня, потому что я слишком неопытна, слишком стесняюсь сказать ему, чего хочу. Вместо этого я качаю головой.

— Я не знаю.

Его хватка становится сильной, почти болезненной.

— Не лги мне.

Доминирование в его тоне вызывает привыкание, и я тяжело сглатываю, заглядывая в его голодные глаза цвета морской волны.

— Я хочу Вас, сэр.

Мускул на его челюсти напрягается, когда он отпускает мой подбородок и вместо этого хватает меня за бедра, прижимая к своему твердому, мощному телу.

— Что именно ты хочешь, чтобы я с тобой сделал? — Спрашивает он снова, его губы перемещаются к моей шее. Он нежно целует меня, спускаясь ниже, пока они не оказываются у моей ключицы.

Я едва могу думать, когда его губы на мне.

— Всё, — выдыхаю я, облизывая свои губы, которые стали слишком сухими. — Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.

— Хмм, — выдыхает он, убирая руки с моих бедер, чтобы сжать мою попку в своих ладонях. — Вот так?

Я киваю в ответ, мои глаза закрываются от ощущения его рук на мне.

— Я тоже хочу прикоснуться к Вам, сэр.

Оак отстраняется, самодовольная улыбка растягивает его губы.

— Где?

— Повсюду, — тихо выдыхаю я.

В его глазах вспыхивает голод.

— Продолжай, малышка.

Я сжимаю бедра вместе каждый раз, когда он использует это прозвище. Его губы возвращаются к моей шее, он покусывает, облизывает и сосет мою плоть. Это сводит меня с ума от желания.

— Я хочу, чтобы ты попробовал меня на вкус, — говорю я, чувствуя, как смелость пробуждается внутри меня по мере того, как он прикасается ко мне, между нами разгорается жар. — И я хочу попробовать на вкус тебя.

Он стонет у моей кожи, отчего я чувствую себя странно сильной. Все, что я делаю, это говорю, но он, кажется, не в состоянии оторвать от меня руки.

— Такая грязная маленькая девчонка, — растягивает он слова. Я с удивлением замечаю намек на южный акцент в его голосе.

— Я хочу, чтобы ты был внутри меня, — пищу я, когда он прикусывает мою ключицу зубами сильнее, чем я ожидала, заставляя меня вздрогнуть. — Я хочу, чтобы ты был моим первым.

Его тело напрягается при этом, руки так сильно сжимают мои бедра, что кажется, будто он пытается сломать меня. Возможно, именно этого он и хочет, поскольку внутри этого человека есть тьма. Тьма, которую я никогда не смогу постичь. Но у меня такое чувство, что сегодня я увижу проблеск того, что скрывается под красивой, идеальной внешностью этого человека.

Глава 19

Оак

— И последнее, — рычу я, чувствуя, как эта зловещая одержимость распространяется по мне, как яд, заражающий кровь и разрушающий мое сердце.

Ева вопросительно поднимает бровь, но я игнорирую это. Возможно, она не поймет этого замечания, но как только я овладею ею, назад дороги нет. Она будет моей навсегда.

Это безрассудно — приводить её сюда, но я не могу найти в себе сил беспокоиться об этом. После того, как обнаружил, что этот ублюдок, Дмитрий, наложил на неё свои лапы, мне нужно заявить о своих правах и сделать ее своей.

— Как только я возьму тебя, Ева, пути назад нет. — Я крепко прижимаю ее к своему телу, давая почувствовать, насколько я тверд между нами. — Ты будешь моей.

Ее ноздри слегка раздуваются, и я вижу вызывающий огонек в ее глазах, но она не опровергает мое утверждение. Вместо этого приглашающе наклоняет голову, умоляя меня завладеть ее губами.

Сначала я поддразниваю ее, позволяя своему дыханию касаться ее мягких, податливых губ. Расстояние между нами медленно сокращается, пока я не прижимаюсь своими губами к ее в мучительно