На перемене я сразу же рассказал обо всём Холли, Брэндону и Лу.

– Девочка?! – потрясённо переспросил Брэндон. – Почему Миллинг ищет какую-то девочку? Он её любит или ненавидит?

– Думаю, они враги, – сказал я. Это было всего лишь предчувствием, но я привык доверять инстинкту.

– Не обязательно – возможно, она его без вести пропавшая родственница, – предположила Лу. – Во многих семьях оборотни бывают разными…

– Или она что-то вроде секретного оружия, оборотень с выдающимися способностями, который должен помочь ему в Великий день, – задумчиво проговорил я.

Что бы ни скрывалось за этим – Арула явно была важна для Миллинга, и я надеялся, что нашей сыщице удастся отыскать её раньше него.

Голова у меня была так забита, что я оплошал на уроке звериных языков, который вёл мой отец.

– Да уж, ты явно не силён в лосином языке, – покачал головой Ксамбер. – Что значит «сядь на мой водяной кресс»? Тебе всего-навсего надо было сказать лосю, чтобы он держался подальше от твоей территории! Ты и в самом деле должен…

Дориан, пытаясь отвлечь моего отца, поднял руку:

– Мистер Златоглаз, а мы будем проходить язык домашних кошек и собак?

Сработало: отец на время про меня забыл.

– В следующем учебном году, – ответил он и начал опрашивать бедного Дориана. Оборотень-кот стоически терпел. Наверняка упомянет потом этот эпизод в автобиографии – он уже далеко продвинулся в её написании.

После обеда мы проводили южноамериканских гостей, исполнив для них разученный заранее танец, пожелав всего хорошего и помахав на прощание.

Я не сомневался, что Тикаани неспроста стояла рядом со мной у входа в школу. Наши руки едва не соприкоснулись, а моё сердце болезненно колотилось о рёбра, будто хотело подать мне знак своим стуком. Но из-за волчьей стаи, рёва Эстеллы на испанском и прощальных выкриков нам опять не удалось перекинуться ни словечком.

После отъезда гостей в школе «Кристалл» стало до ужаса тихо.

И в такой обстановке Джеймс Бриджер обрушил на нас свои новости.

– Помните, что я вам рассказывал о той своеобразной женщине? – начал он, опершись локтями на учительскую кафедру. – Вы наверняка уже в курсе, что нам удалось разыскать её благодаря телепередаче, в которой она ассистирует. Так вот, сегодня днём Лисса Кристалл с ней созвонилась.

В классе стало так тихо, что сопение Лероя показалось мне оглушительным. Все глаза были устремлены на Джеймса Бриджера – выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

– Мисс Кристалл выпытала у женщины, что она оборотень-лев, – продолжал Бриджер. – Я так и думал – она вела себя очень агрессивно.

– Значит, её предки из Африки? – спросил Лерой.

– Совершенно верно. Но самое интересное, что она утверждает, будто является потомком сфинкса и египетской богини-львицы. – С вымученной улыбкой Бриджер пустил по рядам картинку – огромную статую в пустыне. Существо с львиным телом и человеческой головой смотрело строго и несколько загадочно. Вся наша школа запросто уместилась бы у него под подбородком.

– Разве такое может быть? Я имею в виду её предков, – полюбопытствовал Нимбл, наш оборотень-кролик. Его глаза заблестели – я знал, что он давно интересуется Древним Египтом.

– Вполне возможно, – вздохнул Бриджер. – Похоже, дама злится, что оборотни теперь вынуждены скрываться и их больше не боготворят.

– Не боготворят? – У Тени от удивления округлились глаза.

– В Древней Греции и Древнем Египте того, кто умел превращаться в животное, считали богом. Или – в данном случае – богиней.

– А я что говорил?! Кстати, Эндрю Миллинг тоже за это выступает – мы, оборотни, во всём превосходим людей! – Это, конечно же, был Джефри. – Быть богом наверняка круто: тебе поклоняются, приносят жертвы сколько захочешь, ты распоряжаешься судьбами…

Джеймс Бриджер резко его оборвал:

– Так или иначе, она намерена публично признаться, что она оборотень. Она считает, что наш час пробил и оборотням пора с гордостью заявить о себе. Все должны узнать о наших необычайных способностях, в сравнении с которыми люди, по её мнению, просто ничтожества. Поэтому она задумала устроить показательное превращение на телевидении. В прямом эфире.

От потрясения у нас у всех перехватило дыхание – даже у волков. Миро тихонько заскулил, хотя присутствовал на уроке в человеческом облике.

Джеймс Бриджер глубоко вдохнул и расправил плечи.

– Нам с Лиссой Кристалл придётся решить эту проблему с помощью Совета, – сказал он. – Так, а теперь о подготовке к вашей практике, которая начнётся со следующей недели…

Но о нормальном уроке теперь не могло быть и речи. Мы взволнованно перешёптывались, и вверх одновременно взметнулось с полдюжины рук – всем не терпелось задать вопросы.

– А можно ей как-то помешать? – в ужасе спросила Куки.

– Этого мы пока не знаем – возможно, она предъявит какие-то требования, – ответил учитель.

Волков его уклончивый ответ не удовлетворил.

– Пойдёт ли Совет на крайние меры – например, убив её прежде, чем она выступит по телевизору? – прорычал Клифф.

– Нет, это недопустимо, – покачал головой Бриджер. – Но Совет может временно лишить её способности к превращению. Она наверняка это понимает и поэтому будет очень осторожна, имея дело с одним из нас.

– Оборотни-львы особенно агрессивны? Сколько их здесь в Америке? – спросил Сумрак. С перепугу он превратился в ворона, а у Лероя на руках отчётливо проступили полоски.

– Да, у оборотней-львов, живущих в человеческом облике, дурная слава – в прошлом уже случались инциденты. Сколько их, мы, к сожалению, не знаем.

– Что она имеет в виду, говоря, что наш час пробил? – прорычал Бо, и меня насторожило, что Джефри ткнул его в бок, а Клифф что-то прошептал на ухо своему товарищу по стае.

Джеймс Бриджер жёстким, пристальным взглядом смотрел на волков:

– Очевидно, это как-то связано с усилением влияния Эндрю Миллинга. Весь этот трёп о превосходстве оборотней над людьми очень напоминает его пропаганду, которой он подстрекает своих людей.

– А если она и правда нас выдаст? – спросил я, не в силах совладать с дрожью. – Что тогда? Нам придётся бежать? Вдруг мы больше не сможем жить в человеческом облике, а только в зверином?

Несколько одноклассников испуганно взвизгнули. Конечно, они уже привыкли к Интернету, сладостям и супермаркетам.

– Не знаю, Караг, – мрачно отозвался Джеймс Бриджер.

– А может, они нас убьют, – глухо проговорил Лерой.