— Сейчас не время для шуток. Попридержи такие слова для времени, когда в руке будет кубок с вином, а не меч…

— Я не шучу, ваше превосходительство. И пусть мою клятву запишут пером и чернилами, а Вень, присутствующий здесь, станет свидетелем.

— И нефрит, и мужчины вытесываются грубыми инструментами — стоит опасаться глубоких перемен в судьбе.

— Пусть будет так, ваше превосходительство — Ма Су удержит Чихтьень, или же его голова покатится по земле! — горячо воскликнул генерал, и его полные щеки зарумянились.

— На все воля всевышнего. А теперь я даю тебе легион и половину всех наших людей; и Вень Пинь отправится в поход вместе с тобой. Он будет полезен благодаря своей осторожности и внимательности, которыми прославился, и когда нужно разбить лагерь в таком выгодном месте, чтобы враг не смог подобраться к нему. Не стоит недооценивать Ссуму, он намного умнее ложного императора, которому служит.

Когда расставите свои силы и возьмете под контроль дорогу, по которой должен будет пойти враг, нарисуете для меня план обороны и всех высот поблизости, а потом отправите бумагу мне. Но самое главное — ничего не меняйте, не добавляйте и не убирайте, таков мой приказ. И может случиться так, что, когда начнется битва, у вас не найдется ни одного лишнего бойца, а здесь у меня есть слуга, Чин Мути, поэтому пусть он отправится вместе с вами, и, когда у вас будет готова для передачи карта, мальчик доставит ее мне.

— Как вы приказали, так и будет сделано… — начал было Ма Су, однако Чуко Янь поднял руку, призывая к тишине и показывая, что принял официальное подтверждение приказа, и завершил разговор:

— На самом севере Чихтьеня расположен город Лихлючень и поблизости от него проложена горная тропа. Там стоит лагерем Као Хсянь со своим легионом. Если угроза для Чихтьеня станет слишком велика, он отправится к вам на помощь. Ву Ен приведет отряд в дальнюю часть Чихтьеня, это послужит еще одним подкреплением. Помните: вы должны любой ценой удержать свой пост на этой самой опасной дороге к проходу Яньпинь. Не считайте, что все это пустые разговоры, и не предпринимайте никаких шагов, чтобы провалить весь план.

— Ваше превосходительство, мы поняли. — Ма Су отдал салют, тяжело громыхая сапогами, вышел из комнаты; Вень Пинь снова шел за ним. У Мути только и было времени, чтобы осторожно положить меч министра на стол и поторопиться за генералами. Он делал это неохотно. Хотя Ма Су и не стал его начальником, тем не менее мальчика беспокоила мысль, что некоторое время ему придется служить генералу, и он лишь надеялся, что это не продлится долго. Выходя, мальчик заметил, что Чуко Янь снова склонился над картой, озабоченно и внимательно изучая нанесенные на ней линии.

Вей, Ву и Шу на юге: три королевства некогда великой империи Хань, теперь разделенной. В темные дни конца династии Лю Пей, хотя и происходил из Дома Неба, но был так беден, что делал и продавал сандалии, чтобы заработать на еду для своей матери. А потом три великих героя: Куан Ю, Чень Фей и Чуко Янь — клятвой крови поклялись служить ему. В это время Тц'ао Тц'ао носил драконовы одежды в Вей, а Сан Ч'юан — на юге. Много крови пролилось, многие города были захвачены и сожжены, и много людей погибло в беспощадной войне, а женщины и дети голодали летом и мерзли зимой; тем не менее ни одно из трех королевств все еще не сдалось другому на милость победителя. Действительно наступило время, когда горя больше, чем счастья, а стыда больше, чем чести, и это управляет поступками людей в мире.

Теперь, во время скачки вместе с Ма Су и его людьми в прохладе ночи, Мути уже меньше хотелось спать. Он самая мелкая сошка среди людей генерала, скакал в конце отряда, и поэтому ему хорошо слышно ворчание солдат, которые жалуются на ночной переход.

А однажды, когда они проезжали мимо рядов мрачных пеших солдат, оттуда донеслись слова:

— Ха, что знают конные о ноющих от боли ногах? Разве есть им дело до грязи, которая пачкает плащи?

Стражник сбоку от Мути угрожающе щелкнул хлыстом в сторону невидимого оратора.

— Три дюйма никогда не останавливающегося языка могут вдруг оказаться укороченными на два, — бросил он, уже проскочив мимо солдата, который таким образом высказал свою жалобу.

Они двигались целый день, прежде чем достигли цели. Ма Су и Вень Пинь со своими людьми спешились, поели остывших пирожков с овсянкой и выпили из седельных фляг. Насытившись, Ма Су немного отошел в сторону, критически оглядывая маячившие перед ним холмы и дорогу. Мути, держа за уздечку своего коня, готовый вскочить в седло по первому приказу, старался держаться ближе к двум генералам, чем к остальным солдатам. То, что он носит значок первого министра, дает ему, как он решил, некоторую свободу от обычных военных условностей в этой кампании, и ему почему-то хотелось понаблюдать за Ма Су, хотя он и пытался подавить драконье дыхание ненависти всякий раз, когда бросал взгляд на генерала. Неужели он желает военачальнику неудачи? Тысячу раз — да, если бы только это не означало беду для всех.

— Не понимаю, почему предполагается, что Вей рискнет придти прямо сюда, — сказал наконец Ма Су.

— Так сообщают его превосходительству разведчики; они заметили, что враг вышел в поход. А он из тех людей, кто дважды подумает, прежде чем отдаст приказ.

— Осторожность и предвидение его превосходительства отлично известны, — но что-то в интонации Ма Су говорило, что сказал он это отнюдь не в качестве комплимента. — Посмотри только на этот холм — посмотри повнимательнее, Вень Пинь. Он густо зарос лесом, да это место создано самим небом для того, чтобы дать преимущество над любым, кто движется по дороге. Словно место для лагеря здесь выбрано самим богом войны.

Вень Пинь внимательно осмотрел холм. Мути увидел, что перед тем, как ответить, он провел языком по нижней губе. Быть помощником таких людей, как Ма Су, означает, что даже на самой быстрой лошади нельзя догнать слово, уже однажды произнесенное.

— Старший брат, — наконец сказал он, — если мы оставим эту дорогу ради того холма и силы Ссумы, решат окружить его, мы погибли. И кроме того, мне отданы указания, что я должен послать людей и вырубить лес, чтобы выстроить укрепленную крепость прямо здесь, на дороге.

Ма Су рассмеялся.

— Младший брат, легко увидеть, что ты не познал высшую мудрость военного искусства. Одно из главных правил — на врага следует смотреть, занимая более высокую позицию. Если вражеское войско попытается пройти здесь, клянусь, обратно не вернется ни один из нагрудников его солдат! Те, кто поступает таким образом, по своему усмотрению, становятся великими людьми; те же, кто поступает по-другому, — мелкими и незначительными.

Теперь покраснел Вень Пинь: в голосе Ма Су прозвучало явное презрение. Но он все-таки ответил, не выказывая никакого волнения:

— Наверное, это действительно так, старший брат. Но вы заметили, что на холме нет ни одного ручья, а дни наступили жаркие? Если появится враг и перекроет дорогу к ручью, который протекает ниже вон тех высот, что тогда? Я поклоняюсь высшему знанию подобных дел, но я также знаю, что такое жажда и что она делает с людьми. И что самое главное, это противоречит отданным нам приказам. Что если нас отбросят на восток или запад, тогда как нам приказано делать вот это и не делать того?