– Представляешь, он из семьи шведских баронов!.. Обрусевших, конечно. И абсолютно свободно владеет французским! Вот бы Киру сюда, она бы с ним поговорила!

Кира училась в инязе, о чем она могла поговорить с профессором химии, оставалось совершенно непонятным, но Таню уже нельзя было остановить:

– А ты знаешь, что на одном собрании ведущий попросил встать тех людей, кому Петр Александрович когда-нибудь помог. И встал весь зал!

– А ты слышала, как он говорил вчера на лекции? «“Уважаемый” и “любезный” без имени-отчества – это обращение к половому в трактире!» Или еще, ты только послушай: «Господа, слова “мамаша”, “я кушаю”, “моя супруга” – это речь приказчика из мануфактурной лавки! И, пожалуйста, не говорите “процесс протекает за счет…”, это сутенер живет за счет проститутки, а процесс счета не имеет!».

И что так восхищало Таню? Довольно неприличное высказывание, между прочим! Оля даже попробовала пересказать родителям шутки Ребиндера, как ни странно отец слушал очень внимательно и потом сказал только одну фразу: «Барин. Сразу видно, что барин».

И было непонятно, осуждает он сам или одобряет.

Таня целыми днями пропадала на кафедре коллоидной химии и скоро оказалась в числе любимчиков Ребиндера. Оля даже на обед ее не всегда успевала вытащить. Конечно, профессору нравилась симпатичная, преданная и старательная умница с прекрасным языком и прекрасными манерами, намертво привитыми строгой Асей Наумовной. Это вам не скучная дылда Попова! К тому же говорили, что Ребиндер питает слабость к евреям, более того, многие предполагали, учитывая фамилию, что он и сам еврей.

Уже на третьем курсе Таня получила самостоятельную работу, всем было ясно, что ее ожидает прямая дорога в аспирантуру.

Но если бы только Ребиндер! Левка, Левка Краснопольский уже прочно вошел в Танину жизнь и довершил их разлуку. Общая чудесная жизнь, дружба, детство – все оказалось разрушенным и растоптанным этим чертовым недоделанным гением!

Главное, ни раскаяния, ни огорчения, которых, стыдно признаться, так ожидала Оля от подруги. Наоборот, они зажили с Левкой как настоящие молодожены, купили тумбочку и пылесос и даже затеяли переезд. Ася Наумовна уговорила одну из старушек-соседок обменяться с Краснопольским комнатами, и вскоре Таня вернулась в свою уютную старую квартиру, где когда-то они часами болтали, строили планы на жизнь и мечтали о любви. Только для Оли там теперь не осталось места. Зато Левка прекрасно освоился и выглядел безмятежно наглым и довольным, не говоря про Таню, которая просто резко поглупела и могла говорить только про репетиции струнного ансамбля и новую плитку для ремонта. Да еще Асе Наумовне выделили участок за городом в новом дачно-строительном кооперативе, и в Таниных речах зазвучали саженцы, рассада и кирпичи для печки.

И это была ее Танечка, умница, любительница поэзии! Столько мечтали про путешествия, открытия, походы. Еще совсем недавно вместе покупали новые прекрасные рюкзаки и палатку, планировали поездку в Башкирию, сплав на байдарках по Уфе, оказывается, там был не только город, но и река с таким же названием.

«У Геркулесовых столбов, – беспечально орали друзья-студенты, – у Геркулесовых столбов, где плавал Одиссей».

Как можно променять настоящую прекрасную жизнь, ночные костры, песни, тропинки, запахи смолы и скошенного луга на дачные грядки с луком и укропом?!

Стыдно признаться, Оля часто думала про Танину интимную жизнь с Левкой. Как это спать в одной кровати? А если у тебя месячные? Неужели они занимаются сексом рядом с соседями, бегают в общую ванную комнату? А если Ася Наумовна услышит, а если кто-то случайно войдет?

По всем экранам шли фильмы о молодежи, где очаровательные ударницы производства строго надували губки по любому поводу, за что их еще больше любили и страстно добивались преданные трактористы и строители. Но вот Таня не убегала, не задирала нос, жила мелкими домашними заботами и радостями, а выглядела совершенно счастливой. Может быть, мамины деревенские истории про девичью гордость и честь давно устарели? И нужно перестать маяться в поисках большой любви, а просто завести роман с первым подвернувшимся парнем? Легко сказать! Вон Светка Баранова закрутила «свободную любовь» со студентом-африканцем и теперь, к ужасу всех соседок, возила в коляске темненького губастого младенца. Можно представить реакцию отца на такие подвиги!

Нет, дело даже не в романах. Просто пришла пора посмотреть правде в лицо и понять, что Таня ушла из ее жизни. Да, детская дружба закончилась, закончились общие мечты и планы, сокровенные разговоры, стихи на два голоса. Пусть! Еще не поздно завести новых друзей, благо в университете много интересных и хороших ребят. Кстати, Оле давно нравились две подруги с геологического факультета, Роза и Наталья, высокие спокойные девчонки, немного похожие друг на друга. Они удивительно независимо держались, одевались в удобную полуспортивную одежду, на вечерах танцевали, не дожидаясь внимания парней. С ними и еще одной группой ребят с физфака все-таки поехали в Башкирию, как мечтали когда-то с Таней, прошли длинный маршрут по реке. Лето выдалось на редкость холодное и дождливое, но все равно надышались луговым воздухом, наелись черники.

Если бы Левка любил Таню на самом деле, она бы все простила! Пусть ее единственная подруга живет глупой мещанской жизнью, разводит укроп и покупает занавески, пусть даже рожает детей и тонет в пеленках и кастрюлях, если ей нравится. Но только не с этим наглым улыбчивым бабником! Потому что бессовестный Краснопольский шлялся за каждой юбкой, Оля сама несколько раз встречала его с красивой развязной девицей – то в кино, то в Измайловском парке. А однажды в будний день, когда случайно отменили последнюю пару и она забрела в пустой и гулкий музей Маяковского, Танин ненаглядный муж прогуливался там под ручку с незнакомой женщиной в шикарном кримпленовом платье! Главное, этот тип не только не смутился, но приветливо помахал Ольге рукой, как старый друг! Именно тогда она решила вызвать Таню на серьезный разговор и наконец раскрыть ей глаза на Левкины мерзости.

Стояла чудесная поздняя весна, они встретились на Чистопрудном бульваре, на их любимой скамейке, листья уже почти распустились, и кроны деревьев отражались в воде легкими зелеными облаками. Таня прибежала чуть позже назначенного часа, плюхнулась на скамейку, сияющая как медный таз, и с разбегу сообщила, что она беременна. Да, точно, четвертый месяц пошел. Представляешь, как все замечательно, даже тошнить перестало, Лева совершенно счастлив, мечтает о девочке, и они уже договорились, что назовут ее Сашенькой. Получится Александра Львовна, полная тезка любимой Левкиной бабушки!

Что она могла сказать?!

Потом прошло несколько пустых тоскливых лет, хотя внешне все складывалось хорошо – дипломная работа, аспирантура, довольно удачная тема на кафедре нефтехимии. Свободное время Оля проводила в байдарочных походах, правда, компании часто менялись, потому что почти все ребята давно разбились на пары, и только Роза и Наташа оставались ее неизменными спутницами. Но и они часто уезжали с геологическими партиями, кроме того, Олю все больше удивляла их слишком тесная дружба. Девушки даже поселились вместе в тесной квартирке, доставшейся, кажется, от Наташиной бабушки, и как-то попав к ним в гости, Оля поняла, что и спят они в одной кровати, потому что никакого другого спального места кроме широкой тахты, в их комнате не наблюдалось.