укрыть всех этих гражданских без малейшей военной подготовки. Раз так – можно и расположиться поудобнее.

Только что потерявшую родных Фрейю чествовали как настоящую героиню. Брэндель все еще опасался, что из-за нахлынувших горестных воспоминаний девушка опять загрустит, но, как оказалось, напрасно.

Фрейя, все это благодаря тебе и твоему отряду!

Не грусти, Фрейя! Мы же с тобой, помнишь! Да тебе поможет каждый из деревни!

Ты сильная, это все знают!

Фрейя, ты как? Иди сюда, дай, тетушка Акаш на тебя посмотрит! Осторожнее надо быть, берегла бы ты себя, деточка! – уверенно пробилась сквозь окружившую ее толпу полная женщина средних лет. Руки у нее загрубели от постоянной работы, как и у всех деревенских, а голос был на редкость громкий, но звучавшая в нем забота была искренней.

Убрала с лица Фрейи челку, она внимательно вгляделась ей в глаза.

Тетушка Акаш, да все нормально…

Уверена? Ничего не скрывай, поняла?

Да правда, все нормально. Спасибо всем! Фрейя окинула всех вокруг нее затуманившимся и растроганным взглядом. Они все многое пережили, не высыпались и недоедали, но нашли в себе силы подумать и о ней, несмотря на все.

Брэндель остался стоять в сторонке, наблюдая. Пускай на миг, но на душе у него потеплело: циник-геймер почувствовал, что искренне тронут. Неясно только, то ли увиденным, то просто размяк от тепла ярко горевших костров и запаха вкусной еды. Нет, все-таки первое: свет их сердец и вправду разгонял тьму.

Прекрасный момент.

«Вот такими и должны быть искренние отношения между людьми!»

Брэндель отошел подальше от толпы, облокотился на большой белый валун и взглянул в поблескивающее алмазами звезд багровеющее небо.

А ты почему не вместе со всеми? – спросил он у незаметно подкравшейся Ромайнэ. Та села на соседний камень, чуть повыше, обняла сумку и начала болтать ногами.

А я им не нравлюсь.

Почему это?

Они считают таких как я и тетка «странными». Да и вообще, какая нормальная девушка захочет быть странствующим торговцем? Естественно, на меня так реагируют…

«А может, дело и не в этом вовсе?» – мысленно задался вопросом Брэндель.

Следом он понял вдруг, что не имеет ни малейшего представления о том, что за фрукт тетка Ромайнэ. Постоянно в разъездах, редко бывала дома, а когда возвращалась – привозила странные подарки, которые неизменно радовали племянницу.

Может быть, Ромайнэ выросла именно такой, необычной, с причудами и чертовщинкой, именно потому, что была предоставлена сама себе?

А расскажи о своих родителях. Ты ведь никогда о них не говорила.

Я их не знала. Сколько себя помню – рядом всегда была только тетя. Ха, и всегда, с самого детства, она приговаривала, чтобы я не забывала отплатить ей за доброту! – хихикнув, она посмотрела на луну.

Брэндель скользнул по ее профилю растерянным взглядом.

… так ты поэтому хочешь стать торговцем?

Ага.

Странный у тебя ход мыслей…

Да все логично, если подумать.

Они еще немного поболтали, пока Брэндель не заметил, что Фрейя пытается выбраться из толпы. Раньше она была простой наивной и приветливой девушкой, но с недавних пор стали показываться и первые черты будущей Богини Войны. Чуть более замкнутой, чуть более себе на уме.

Чуть раньше она обещала Брэнделю устроить ему встречу с капитаном Марденом, и явно собиралась первым делом его сдержать. Она не знала, что тому от него нужно, но, как и Ирэн, предпочла пока довериться тому, кто выручил их из беды.

Она не то чтобы полностью полагалась на него, но любопытствовала и хотела посмотреть, куда все это выведет.

У Брэнделя, в отличие от остальных, был план. Раз уж так случилось, что милиция из Бучче и гвардейцы столкнулись в одном месте и времени, а Марден того гляди потерпит поражение… получается, настал тот самый переломный момент в истории, самое время воспользоваться шансом и попытаться уйти от войска немертвых.

Сначала Брэндель думал только о том, как спастись самому, но уже в самом начале своего пути в этом мире отбросил эти мысли. Теперь же, когда с ними Ромайнэ, Фрейя и остальные из третьего отряда – как он будет смотреть им в глаза, если оставит гражданских?

Окончательно он изменил мнение при виде того, как будущая Богиня Войны рыдает, упав на колени в Зеленой деревне. Слишком многие поражения и сломанные судьбы пришлось наблюдать в игре, мимо слишком многого пришлось пройти мимо и двигаться дальше – нет, в этот раз все будет по-другому. Теперь он будет жить так, чтобы больше ни о чем не сожалеть.

Брэндель был готов шагнуть в неизвестность и пойти по неизведанной тропинке в истории. Написать собственный сюжет.

Ромайнэ, естественно, не собиралась отходить от него ни на минуту, так что они втроем прошлись по долине, миновав несколько больших костров. На самом краю долины к ним навстречу наконец-то вышел старый капитан. Ожидаемо, Бреттон тоже был с ним. Сделал вид, что его не замечает, Брэндель обратил все внимание на ветерана и быстро прикинул, как давно не видел Мардена.

«Время в игре относительно реального течет где-то на 8:1… По игровому времени я не видел его лет 30 назад, в реальной жизни – 3 года и 9 месяцев».

В игре Марден закончил свою жизнь в одиночестве, глубоко несчастным стариком, но умер мирно и в своей постели. Повезло, что не дожил до того, как Ауин превратился в руины.

Многие игроки тесно с ним общались: с достаточным количеством очков репутации тот мог обучить множеству секретных навыков: разведке, владению мечом и тайному проникновению. И наконец, «Клич Отваги», самый продвинутый из воинских навыков, которому он мог обучить.

Старик не сильно отличался от его воспоминаний из игры. Несколько моложе, правда, и лицо еще светилось решимостью и желанием идти вперед. Проведя с ним в начале игры достаточно времени, Брэндель хорошо изучил его характер: спокойный и бесстрашный человек, но иногда мог вспылить и ненавидел пустых болтунов. К тому же, капитан привык открыто высказывать все, что на уме. Все вместе это производило на окружающих определенное впечатление.

Перед тем как заговорить с Марденом, Брэндель все же немного поколебался. Что если характер здешнего живого человека отличается того, что он встретил у персонажа в игре? И даже если допустить, что Марден все тот же – слишком уж все происходящее напоминало зазеркалье, где ни в чем нельзя быть уверенным – тут любой засомневался бы.

Озвучив свои соображения о том, как дальше будут развиваться