– Господин Крон-Регент, господа главы департаментов, – торжественно начал он, – я с радостью хочу доложить вам, что в результате прекрасно спланированной и проводившейся в течение двух лет Департаментом Государственной Стражи операции были выявлены и обезврежены члены экстремистской изменнической организации, именовавшей себя «Волхвы». В состав данной организации входили высшие офицеры армии, готовившие вооруженный переворот в Империи и установление в ней своей преступной диктатуры. Руководил организацией бывший начальник имперского генерального штаба темник Сноу.

Присутствующие внимательно посмотрели на главу Департамента Обороны, который в это время сидел за столом, опустив голову в плечи. Это был очень тяжелый удар. У него под носом действовала преступная организация, состоявшая из его подчиненных, а он ничего об этом не знал и никаких мер не принимал. Это грозило ему в лучшем случае отставкой. Ему показалось, что сидящие вокруг высшие государственные чиновники отодвигаются от него вместе со своими стульями, образуя вокруг его места пустоту. Впрочем, стулья были весьма массивными и стояли они на толстом и пушистом ковре, так что, скорее всего, это ему только лишь показалось.

– Руководил этой замечательной операцией зихерхайтсоберст Штраух, – продолжил господин зихерхайтспрезидент. – И я ходатайствую о присвоении ему внеочередного генеральского звания и награждении его высшим орденом Империи – Золотыми Мечами.

Все присутствующие чиновники радостно закивали головами, а по залу пробежал шепот, достаточно громкий, чтобы его мог услышать Крон-Регент, но и достаточно тихий, чтобы его авторов никто не мог бы упрекнуть в непочтительности к руководителю этого совещания: «Да, толковый парень», «что, вы, просто умница, такой способный», «я всегда знал, что он себя проявит» – и т. д. Всем присутствующим было доподлинно известно, что молодой Штраух был племянником самого Крон-Регента и его протеже. На лице молодого и перспективного контрразведчика отчетливо угадывалось выражение, которое в руководстве по болезням нервов и мозга издания петерштадтского университета (самом полном и подробном среди всех других в Империи) иллюстрировало главу, посвященную болезни Нидера. Он стал руководителем операции пять дней назад, после ареста Сноу и гибели полусотника Валери – и теперь ожидал за свои труды справедливой государственной награды. Впрочем, для того чтобы стать руководителем операции, ему пришлось подписать целый ряд бумаг, что при его умственном развитии и впрямь являлось подвигом.

Когда господин зихерхайтспрезидент спускался с трибуны, он был встречен аплодисментами – в стройном хоре чиновных ладоней уверенно доминировали здоровенные ручищи главы Департамента Обороны. Он был искренне признателен господину зихерхайтспрезиденту за то, что тот ни словом о нем не обмолвился, – если сидеть тихо, то, глядишь, и пронесет.

Произнесенный доклад, благосклонный кивок Крон-Регента и одобрительные аплодисменты означали, что дело «Волхвы» может быть закрыто и сдано в архив. Ну это, конечно же, работа не для Штрауха. Подведение итогов, приведение всех бумаг в надлежащий порядок и закрытие дела будет поручено какому-нибудь зихерхайтсмайору или капитану – глава Департамента Государственной Стражи думал не об этом, он размышлял о том, какое новое дело, расследование которого покажет с выгодной стороны работу его ведомства, он подготовит для доклада в следующий раз.

Крон-Регент посмотрел на чиновников и сказал:

– Теперь мы должны заслушать доклад главы Департамента Здоровья.

Это был, несмотря на убогость этого департамента, очень важный доклад, доклад, имевший очевидное государственное значение.

Дело в том, что наличие в бюджете любого государства большого количества свободных, или, как любили говорить чиновники, неосвоенных денег всегда опасно – это может подтвердить вам любой политик или финансист. Деньги непременно должны быть освоены, иначе развитие Империи может остановиться или даже повернуть вспять. Еще в древние времена мудрые правители понимали эту экономическую истину, переводя бюджетные деньги на свои личные счета и спасая таким образом интересы державы. В то же время исторический анализ той эпохи, проведенный в последние годы, показывает, что такая, с экономической точки зрения – разумная, политика приводила правящие династии либо к изгнанию, либо к насильственной смерти. Политология – молодая, но бурно развивающаяся в Империи наука, уже отмеченная такими яркими учеными, как профессора Гольденкопф и Альтмайер, изучив эту проблему, показала, что перевод денежных средств из перегруженной государственной казны в безопасный экономический сектор должен происходить не прямо, а через последовательность нескольких обязательных ступеней, что, при аналогичном благотворном экономическом результате, позволит совершенно избежать социального взрыва. Все дело было в ощущениях. Народ, или, выражаясь научным языком, плебс, никогда не способен принимать решения на основании рассуждений логики и разума. Напротив, для плебса характерно преобладание чувственной сферы в мотивациях и поступках. Поэтому, например, если правитель внешне – красивый и стройный мужчина, то ему обеспечена поддержка как минимум половины населения страны – женской половины даже в том случае, если в эпоху его правления будут процветать коррупция, воровство, казнокрадство и беззаконие. Такой правитель всегда может рассчитывать на то, что, соберись он отречься от своего трона, тысячи женщин, первыми из которых обязательно будут доярки и ткачихи, бросятся на улицы с криком: «Милый Вы Наш, Дорогой Вы Наш, Любимый Вы Наш, не уходите, не бросайте нас!» Почему первыми всегда оказываются доярки и ткачихи – этого не знал даже великий Гольденкопф, однако, в соответствии с его остроумной теорией, предполагалось, что в представительницах этих профессий женское начало представлено наиболее ярко и, если так можно выразиться, в наиболее чистом виде. К таким умозаключениям великий политолог пришел, проводя научный сравнительный (так называемый рандомизированный) анализ размеров бюста у представительниц данных профессий, и еще один очень интересный показатель, который сам профессор назвал «коэффициентом эксцеребрации глазных яблок»; причем контрольной группой выступала остальная популяция. Понравиться мужской части плебса в принципе тоже было несложно – для этого достаточно включить в свою речь несколько крепких выражений, что неизменно будет пользоваться успехом. Однако и здесь необходимо не ошибиться и не переборщить, так как слишком уж нецензурные фразы способны оттолкнуть от харизматичного лидера нации первую (женскую) половину. Поэтому опытный лидер строит свою речь таким образом, чтобы эти слова подразумевались, но вслух не произносились. Этого легко достигнуть, используя всем известные с детства рифмы. Таким образом, мужской части населения приятно додумать то, на что намекнул лидер, а слух женской части остается неоскорбленным, а лидерство правителя в свою очередь – поистине всенародным.

Если же говорить о плебсе применительно к распределению государственных денег, то здесь необходимо было создать у него иллюзию сопричастности. Свою замечательную монографию, предназначенную для узкого круга высших государственных чинов, Гольденкопф так и озаглавил – «Иллюзия сопричастности». Смысл ее сводился к тому, что при общем правильном направлении движения денежных средств необходимо было принять ряд остроумных мероприятий, которые стоили не более чем 10 % от общей суммы, но при этом создавали у народа приятное ощущение, что именно он, народ, распорядился деньгами подобным образом и что деньги эти потрачены именно на его, народа, нужды. Эти научные труды профессоров Гольденкопфа и Альтмайера как раз и легли в основу разработки так называемой «Великой программы национальных проектов», среди которых одним из самых значимых был проект «Здоровье нации».