Я усмехнулся.

– Приди и возьми, сделай всего три шага, и тебе будет счастье. – И левой рукой снизу бросил кинжал, попав в глаз говорившему.

Пока остальные нападавшие были в ступоре, я рванул к ним, дав посыл Ветерку. Но нападавшие совсем не желали сражаться, и, развернув коней, остатки банды бросились наутек. В суматохе я все-таки успел свалить еще двоих, остальным удалось уйти, а преследовать их мы и не собирались. Немного успокоившись, проверили вьючных коней и повозку, и тут меня ждала неприятность: была убита Ясмина, удар меча рассек ей гортань. Я не видел, когда это произошло, наверное, в самом начале схватки она выглянула из кибитки и получила удар мечом…

Внутри сидели испуганные дети, тихонько плача, и, когда откинули полог, они кинулись ко мне, громко рыдая. Вот и первые потери. Жаль, конечно, Ясмину и, как теперь быть с детьми, ума не приложу, все-таки она им заменяла мать, а кто теперь все это будет делать. Унга – служанка принцессы, да и не буду я ее просить, надо в городе нанять в няньки какую-нибудь одинокую женщину.

Тем временем Ларт и Ивар копали могилу Ясмине, а Унга собирала оружие нападавших и чистила им карманы, складывая все это в повозку.

Снова тронулись в путь часа через два, похоронив Ясмину, остальные так и остались лежать на дороге, заниматься ими не было никакого желания. Вот же судьба! Не позови я Ясмину с собой, она, наверное, осталась бы жива, а вот теперь лежит бездыханная… Жалко, что так произошло.

Принцесса ехала притихшая и испуганная. Понять ее можно, смерть реально заглянула в лицо, ведь всем ясно, что охотились именно за ней. Да и, думаю, она никогда не видела, как убивают человека и как он умирает. Брызги крови, хрипы и стоны умирающих веселья не прибавляют.

В Биорн въезжали уже в сумерках, спросив на воротах у стражников, где можно остановиться, и чтобы место было приличное. Меня направили почти в центр города, в ресторацию «Лев и Хризантема», которая сдавала приезжим и комнаты. Цены в ресторации были немаленькие, но и услуги они предлагали приличные. Я снял четыре комнаты – одну большую, для Ларта с Иваром и детьми, еще две комнаты – себе и принцессе с баронессой, и небольшую комнату Унге.

Завтра с утра небольшой шопинг, надо Ивара одеть и вооружить, а дети вообще в обносках ходят и босые. Утром чуть свет, оставив Ларта на хозяйстве, мы отправились на торг, прошлись по рядам, поглазели, затем я купил детворе по медовому прянику и заглянули в лавку портного. Обмеряли Ивара и заказали ему штаны из плотной холщовой ткани коричневого цвета и две рубашки, тоже из холстины, но более мягкой, серую и красную. Лесику – штанишки на вырост на помочах, рубашку и курточку, а Ирме – два простых платьица, синенькое и зеленое, и теплую кофточку. Затем заскочили к сапожнику. На Ивара нашлись короткие сапоги, а вот с детьми пришлось помучиться: очень мне не хотелось брать им что-то типа сандалий, но пришлось, потому что башмаки были только под заказ, а задерживаться я тут не хотел.

Приобрел, впрочем, все, что планировал, даже нашли на Ивара бронь – правда, пришлось ее дотачивать в боках. Затем я, Унга и Ивар втроем отправились к оружейнику: надо сбыть оружие, снятое со степняков и вчерашних нападавших. Оружейник долго перебирал то, что ему высыпали из узлов, хмурился, кривился и жаловался, что народ совсем перестал покупать мечи и сабли.

– Ну, кое-что я могу взять, – наконец родил он предложение и назвал нормальную цену, но меня это не устраивало, и я, увеличив его цену на треть, сказал, что за эти деньги отдам ему все.

Тот прямо подпрыгнул от радости, и расстались мы с ним вполне довольные друг другом.

Осталось заглянуть в каретную мастерскую и поинтересоваться в гильдии наемников, есть ли там свободные воины. Мастерскую нашли быстро, и, на нашу удачу, них была карета – какой-то барон пригнал ее в ремонт, после ремонта хотел ее продать. Нашлась и упряжь. Запрягать можно было и двойку, и четверку лошадей. Поторговавшись для приличия, я заплатил и попросил доставить карету в ресторацию. Когда спросили, нужен ли герб, ответил, что путешествующий большой оригинал и предпочитает передвигаться инкогнито.

А вот гильдию наемников искали долго. Она оказалась на противоположной окраине города, и дежуривший в здании старик сказал, что люди тут бывают с утра.

Вернулись в ресторацию как раз к ужину. Ларт уже покормил детей и развлекал их, отвечая на вопросы. Перекусили и мы. После ужина я поделил деньги за оружие, вчерашние на четверых, а за степняков пододвинул Ивару. Но тот наотрез отказался брать деньги и, показывая на себя и детей, все время отодвигал их ко мне.

Я кинул кошель Ларту и сказал, чтобы он добавил его к остальным деньгам. Все разбрелись по своим комнатам, укладывались спать. Вставать снова рано, и опять в дорогу. Дорога выматывала своей монотонностью, пыль, жара, постоянная тряска нагоняли сонливость и смертельную усталость. А стресс от постоянного ожидания того, что на нас нападут, вгонял в еще большую тоску.

В комнате я поиграл с котятами. Они уже переросли кошек моего мира и изображали из себя злых зверей, рыча и делая вид, что нападают на меня. Поваляв их и подразнив, я снова уложил их в корзину, которая становилась им мала – скоро придется покупать новую.

Утром отправил караван к выезду из города, а сам заехал в гильдию. Свободных отрядов не было, а несколько шатающихся личностей не внушали доверия. И я решил отложить поиски до следующего города.

Теперь впереди ехал Ларт, управляя каретой, за каретой шла повозка, управляемая Иваром, а следом четыре лошади, привязанные к повозке, так как после приобретения повозки и кареты у нас появился избыток лошадей. Замыкал процессию я, правда, ехал чуть в стороне, чтобы не глотать пыль и видеть и караван, и то, что происходит впереди и сзади. Из-за спины Ивара иногда появлялись мордашки детворы, но почти сразу же пропадали. Монотонно тянулась дорога – казалось, ей нет конца и края.

Скорей всего, у меня депрессия от разлада с принцессой: досадно, конечно, но тут уж ничего не поделаешь, пусть оно сейчас перегорит и зарубцуется. И участок дороги какой-то скучный – нет ни сел, ни деревень. Только лес, поле, роща, поле – и так до бесконечности.

Остановились только попоить коней у ручья, да и отправились дальше. В небольшой зачуханный городок въехали рано – до захода солнца было еще часа три-четыре, поселились в единственной небольшой таверне, имеющей только три комнаты. Пришлось спать с котами и детьми, а слуг я отправил на свежий воздух. Перед сном я привязал на веревку лоскут и помахал им перед котами. Ой, что было! Смех и радостные крики детей, наверное, были слышны на весь городок. В комнате была одна кровать, пришлось детей уложить на нее, а самому улечься на пол, предварительно постелив плащ и положив под голову седло.

Разбудил меня стук в дверь. За окном уже серело, и я не стал зажигать свечу, а просто обнажил кинжал и открыл. За дверью стояла Унга.

– Ваше высочество, принцесса заболела, надо пригласить лекаря.