выходу, увидел в камере лицо Айрис. Выключил связь, бросил пульт на пол, словно он жег мне пальцы.

Меня тошнило.

Глава 7

I say goodbye to my weakness,

So long to the regrets

And now I know that I'm alive…

Воздуха не хватало.

Я чувствовал, что задыхаюсь, но ничего не мог поделать. В голове поселился какой-то туман. Открыть дверь и выйти в коридор оказалось неожиданно сложно. Запоздало подумалось, что пульт так и остался лежать на полу. Могут найти, а потом… Что потом? Не знаю.

Я вышел в коридор. Бегали люди, кто-то что-то громко приказывал. Я вдруг понял, что меня раздражает: крик. В воздухе дрожал, ввинчиваясь в мозг, тонкий, истошный женский крик. По голосу, удалось опознать секретаршу Менкена.

Выстрел...

Кровь брызжет на стену, раскрашивая ее гротескным, сюрреалистичным узором…

Круглая, чуть лысеющая голова немолодого уже мужчины, дергается в сторону, в глазах его ужас и обреченность.

А потом глухой стук падающего тела...

Я сглотнул. Слюна была очень горькой, резала горло, словно наждак, обжигала гортань.

- Что случилось? - спросил я первого попавшегося мужчину.

- Мистер Менкен застрелился! - даже не обратив на меня внимания, бросил тот. - Сейчас здесь будет полиция.

Полиция. Да. Полиция - это хорошо.

Что-то схватило меня за плечо, потащило вбок, подальше от бегающей по коридору толпы. Я судорожно втянул воздух, но его все равно не хватало. Тошнота и не думала проходить.

- Гарри! - я скорее прочитал по губам, чем услышал голос Айрис. Наблюдение, что это она, должно быть, оттащила меня к стене несколько секунд назад, проскользнуло по самому краешку сознания, и скатилось в небытие.

Руки дрожали.

- Гарри, - ее голос звучал очень требовательно. - С тобой все в порядке?

Выстрел...

Кровь...

Тело падает на пол...

- Да, - не позволить рвущемуся наружу крику вырваться из моего рта, было неожиданно сложно. - Со мной все в порядке. В полном.

- Ты бледен, - на лице девушки читалось обеспокоенность. - Тебе надо выйти на воздух.

- Надо, - я кивнул без выражения. - Душно.

Сглотнуть. Втянуть воздух через нос. Сглотнуть еще раз. Выдохнуть через плотно сжатые зубы. Повторить.

Нас пропустили без вопросов. Мы вышли на улицу, пропустив внутрь целый наряд полиции. Они не обратили на нас никакого внимания.

Айрис повела меня к ближайшему кафе, взяла крепкий кофе - себе, и целую кружку горячего шоколада - мне. Я выпил, не чувствуя вкуса.

Колесики и шестеренки моих мозгов медленно стали приходить в движение, выводя меня из оцепенения. Думать было тяжело: генерация любых идей требовала определенных усилий, которые мне не хотелось прикладывать.

Почему убийство Менкена меня так задело?

Я считал, что он не заслуживает смерти? Не знаю. Но, он был врагом. Отец Мэтта Мердока - врагом не был. Однако, я обрек его на смерть. Почему сейчас мне так тяжело?

Потому что я не видел смерть Мердока собственными глазами.

Я не видел ничего подобного. Никогда. Ни в одной из своих жизней. Просто раньше мне везло.

Было не так уж и сложно обречь на смерть незнакомого человека - так же просто, как пройти мимо хрипящего нищего, даже понимая, что ему нужна помощь.

Убить и не помочь - это не одно и то же...

Ложь.

Мысль хлестнула по сознанию словно кнут. В следующий миг она раскрылась передо мной во всем своем великолепии.

Мне плевать на Менкена. Мне плевать на то, что я помог убить его. Если это и волнует мое сознание, то явно не в первую очередь. Да, меня охватывает ужас, при мысли о том, что мы убили генерального директора ОзКорп, но не это главное. Главное, это...

Предательство.

Вот что заставляет сердце болезненно сжиматься.

Они предали меня. Использовали в своих целях. Растоптали мое доверие.

Чтобы спрятаться от этого чувства, я позволил себе рефлексию. Мое сознание укрылось за одной яростью чтобы не замечать другую.

- То, что мы сделали - имело смысл? - спросил я, глядя на Айрис поверх стакана с шоколадом.