– Но ведь он не может манипулировать абсолютно всеми, – предположила она. – Я знаю, что имен вы называть не будете, но взять, например, Дейла Приса…

Поколебавшись, Даггар утвердительно кивнул.

– Он тоже член клуба.

Ким нахмурилась, не совсем поверив признанию.

– Да вы не сомневайтесь, инспектор. Ведь он ненавидит вас почти так же сильно, как Симз.

К половине первого Стейси решила, что с нее довольно. Вернувшись после своего срочного дела, эта женщина начала с того, что съела протеиновый батончик. Ладно. Яблоко. Тоже полезно. Пакетик хрустящих шариков. Польза сомнительная. Два кексика из контейнера Пенна. А теперь она уплетала сэндвич с цыпленком и сладкой кукурузой, который притащила из буфета.

Стейси же за все это время съела только свой личный кексик из контейнера Пенна и простой салатик с яйцом.

– Элисон, вы что, наполовину хоббит? – спросила она.

– Простите?

– Ну я в кино видела: сначала они завтракают, потом закусывают после завтрака, потом следует перекус перед ланчем, сам ланч…

– А, я вас поняла, – улыбнулась психолог. – Так уж я устроена – не успею сесть за стол, как чувствую зверский аппетит.

– Должно быть, вы проводите много часов в спортзале, – в голосе констебля слышалась слабая надежда.

– Ну, если вам от этого будет легче, то да, – согласилась профайлер, подумав.

«Что ж, это еще одна причина не любить тебя», – подумала Стейси, поворачиваясь к своему компьютеру.

Она занималась биографиями Билла и Хелен Фелпс и пока не нашла в них ничего, достойного внимания.

В «Гугле» о них вообще ничего не было. В социальных сетях они тоже не засветились – в этом не было ничего странного, но и помощи от этого никакой не было.

Он был банковским клерком, ушедшим на пенсию в возрасте пятидесяти пяти лет, а Хелен управляла цветочным магазином, из которого ушла, как только ее муж вышел на пенсию.

Несколько лет они путешествовали на яхте, но проблемы со здоровьем Билла заставили их вернуться домой. Стейси не могла найти никаких причин для их убийства, если только их не наказали за то, что они были слишком хорошими, слишком обычными, слишком заурядными. Но заурядных людей обычно не убивают.

Тогда она перешла к своим собственным данным и ввела имя Билла в систему, хихикая про себя. Как будто из этого может что-то получиться…

Но, совершенно неожиданно, у нее получилось.

Стейси наклонилась вперед, к экрану.

Ссора с соседями, на которую вызывали полицию. Мистер Фелпс ударил своего соседа мусорным баком.

И хотя само по себе это было смешно, Стейси почувствовала, как внутри у нее все напряглось в ожидании дальнейшего развития конфликта. Но потом она дочитала документ до конца. В нем говорилось о том, как сторонам предложили отказаться от взаимных претензий и от суда и вместо этого пожать друг другу руки. И они согласились. После этого в течение пяти лет больше ничего не происходило.

Стейси прочитала документ еще раз, на тот случай, если она пропустила участие в деле с баком третьей стороны, и наткнулась на фразу, на которую в первый раз не обратила внимания:

«Мистера Фелпса сдерживал его сын, двадцати двух лет».

И у Стейси сразу же возник вопрос: где, черт побери, сын Фелпсов?

– Интересно, а Китс вступил бы в этот клуб поклонников Симза? – спросил Брайант, когда они вышли из машины перед Расселз Холлом.

– Ты что, считаешь, что это смешно? – искоса посмотрела на него Ким.

– Нет, я думаю, что все это очень печально, жутковато и страшно. И мне кажется, что тебя пора снимать с этого дела и помещать под защиту вооруженной охраны, пока этого шизика не поймают. Но, так как ни ты, ни Вуди со мной не согласны, я лучше помолчу, – с этими словами сержант вошел в здание.

– Мы не согласны, потому что никто моей жизни не угрожает. Никто не пытается меня…

– Это пока, – напомнил ей Брайант. – Мы ведь не знаем, что еще замышляет этот псих.

Ким покачала головой и молча прошла в морг, пытаясь приготовиться к тому, что ей предстояло увидеть.

– Привет, Китс, – поздоровалась она, входя и твердо глядя патологоанатому прямо в глаза.

Несколько мгновений Китс молчал.

– Простите, но я все жду дружескую подколку, которая обычно сопровождает приветствие. Или ваш сценарист в отпуске?

Ким не обратила на его слова никакого внимания и прошла к столу возле кондиционера. Здесь у Китса температура не поднималась выше 16°, и Ким это полностью устраивало.

Она заметила, как патологоанатом вопросительно посмотрел на Брайанта, который в ответ только пожал плечами.

– Вам будет приятно узнать, что сгоревшую машину передали экспертам-криминалистам, которые с ней сейчас и занимаются…

– А они смогут определить причину пожара? – поинтересовался Брайант.

– Трудно сказать. В одном я уверен – они смогут исключить возможные проблемы с мотором, которые могли привести к спонтанному возгоранию.

Даже не взглянув на металлические поддоны, Ким знала, что то, что она на них увидит, будет сильно отличаться от обычных трупов, накрытых простынями. Сами простыни были натянуты достаточно высоко, как будто под ними играли дети.

– Ладно, давайте начинать, – предложил Китс, откидывая первую простыню.

Ким постаралась подавить приступ тошноты, который почувствовала, увидев обгоревшую фигуру. Обуглившаяся, она лежала на боку, как будто в позе зародыша, с согнутыми ногами, но прямой спиной. Инспектор знала, что при пожаре мышцы высыхают и сокращаются, что заставляет конечности двигаться и принимать различные положения. Если бы фигуру поставили на попа, то создалось бы впечатление, что она все еще сидит в автомобильном кресле.

– А это что такое? – Ким подошла поближе и указала на клочок ткани в области грудной клетки, которая отличалась от тех обрывков, которые остались на трупе от одежды.

– Думаю, что это часть ремня безопасности, – сказал Китс, посмотрев на ткань поверх очков.

– Он что, приварился к коже?

Патологоанатом согласно кивнул.

– Я возьму образец, чтобы подтвердить…

– То есть они были пристегнуты? – Ким повернулась к своему коллеге, который был ошеломлен не меньше ее.

– И продолжали сидеть в креслах? – вслух размышляла инспектор.

– Похоже на то, – ответил Китс, хотя все было и так очевидно.

– Но почему? – спросил Брайант, поняв, о чем думает Ким.

– Почему что? – переспросил Китс.