– Это опасная игра, – заметил Стейнбург.

– Была бы опасной, если бы ты давал показания в суде, –заявил Мейсон. – Но ты не будешь давать показания под присягой. Ты не долженговорить этого никому, кроме этого человека. Ты только сделаешь вид, что узналего, после чего выйдешь в комнату за магазином и оставишь меня с реестроморужия. Понимаешь?

– Понимаю, почему не понять? Одного только не понимаю.

– Чего?

– Откуда эти пятьдесят долларов?

– Отсюда, Сол, отсюда. – Мейсон стукнул себя по заднемукарману брюк. Он достал пачку денег, отсчитал пятьдесят долларов и подалвладельцу ломбарда.

– Так, значит, каждый, с кем ты придешь? – спросилСтейнбург.

– Каждый, с кем приду, – подтвердил Мейсон. – Если не будеттого, кто мне нужен, то я не приду вообще. Может быть, мне нужно будетприукрасить эту историю, тогда ты уж постарайся, сам все сообразишь.Договорились?

Владелец ломбарда ласково складывал деньги.

– Дружище, я скажу то, что ты захочешь. Скажу во весь голос,ты же меня знаешь.

– Отлично. Не позволь сбить себя с толку и запутаться.

Сол Стейнбург покачал головой в энергичном протесте, так,что у него шапочка сползла набок.

Перри Мейсон вышел, насвистывая популярный мотивчик.

Фрэнк Локк сидел в своей редакционной комнате и с интересомразглядывал Мейсона.

– Мне казалось, что вас ищут, – сказал редактор «Пикантныхизвестий».

– Кто меня ищет? – беззаботно спросил Мейсон.

– Репортеры, полицейские… в общем, разные люди.

– Я всех видел.

– Сегодня?

– Нет, вчера вечером. А что?

– Нет, ничего. Только вчера вас искали по иным причинам,нежели сегодня. Что вы от меня хотите?

– Я зашел сказать, что Ева Белтер подала прошение оназначении ее администратором имущества своего мужа.

– А мне-то до этого какое дело? – спросил Локк.

– Только то, что с этой минуты здесь распоряжается миссисБелтер. Теперь вы будете получать распоряжения от нее, а так как я являюсь еепредставителем, то и от меня. Одна из первых вещей, которые вы сделаете, такэто выбросите в корзину статью о Бичвунд Инн.

– Да-а? – саркастично сказал Локк.

– Да, – повторил Мейсон.

– Однако вы оптимист, мистер Мейсон.

– Может быть, оптимист, а может быть, и нет. Достаточно вамвзять трубку и позвонить миссис Белтер.

– Мне не нужно звонить ни миссис Белтер, ни кому-нибудьдругому. Здесь все решаю я.

– Значит, так?

– Вот так! – буркнул Локк.

– Мы будем вынуждены поговорить еще раз, – заявил Мейсон. –Мы пойдем туда, где нас не будут слышать слишком много ушей.

– Вам пришлось бы на этот раз приготовить лучшую речь, чем впоследний раз. Иначе я не намерен никуда с вами идти.

– Мы немного прогуляемся, Локк, и попытаемся прийти ксоглашению.

– А мы не можем поговорить здесь?

– Вы знаете мое мнение об этом заведении. Я чувствую себяздесь не лучшим образом, а когда так себя чувствую, то и говорю не лучшимобразом.

Локк размышлял какое-то время и наконец сказал:

– Пусть будет по-вашему, но даю вам самое большее четвертьчаса. На этот раз вам придется говорить коротко и по существу.

– Это будет нетрудно, – заверил Мейсон.

– Я всегда готов попробовать, – ответил Локк.

Он взял шляпу и вышел с Мейсоном на улицу.

– Может быть, мы сядем в такси и поедем туда, где сможемспокойно поговорить? – предложил Локк.

– Повернем за угол. Я хочу быть уверенным в том, что таксине подсунуто.

– Бросьте эту детскую игру, Мейсон, – скривился Локк. –Ведите себя как взрослый человек. В редакции у меня есть микрофон, не спорю, новы ведь не воображаете себе, что я держу людей снаружи, чтобы иметь свидетелейтого, что вы мне скажете. Если бы вы в прошлый раз влезли на крышу небоскреба икричали во все горло, это все равно ничего не изменило бы.

– У меня свой способ устраивать дела, – сухо ответил Мейсон.

– Мне это вовсе не нравится.

– Не вам одному.

Локк остановился на тротуаре:

– Вам это ничего не даст, Мейсон. Я могу с таким же успехомвернуться в редакцию.

– Впоследствии вы пожалели бы об этом, – предупредил Мейсон.

Локк некоторое время колебался, потом пожал плечами:

– Ладно, идемте. Раз уж я вышел с вами, то доведу дело доконца.

Мейсон вел его в направлении ломбарда Соло Стейнбурга.

– Войдем сюда.

Локк тотчас же бросил на него подозрительный взгляд:

– Я не буду здесь разговаривать.

– Вы не обязаны разговаривать. Мы войдем на минутку. Высможете сразу же выйти, как только пожелаете.

– Что вы еще придумали?

– Ох, идите же, – сказал Мейсон с нетерпением. – Какой вы,однако, подозрительный! А упрекали меня!

Локк вошел в магазин, осторожно осматриваясь во все стороны.Из подсобной комнаты вышел Сол Стейнбург, с лицом, расплывшимся в улыбке. Онпосмотрел на Мейсона.

– Ну-ну, – сказал Сол. – Это вы вернулись? Чего вы ещехотите?

В этот момент его глаза задержались на Фрэнке Локке. На лицеСтейнбурга отразилась целая гамма чувств. Улыбка уступила место выражениюудивления, узнавания и, наконец, внезапной решительности. Стейнбург поднялдрожащий палец и направил его на Локка.

– Это тот человек.

– Спокойно, мистер, – сказал Мейсон Солу. – Вы должны бытьабсолютно уверены.

В голосе Мейсона было предупреждение. Владелец ломбардавдруг стал красноречивым.

– Разве я не абсолютно уверен? Разве я уже не могу узнатьчеловека? Вы меня спрашивали, узна́ю ли я его, я сказал вам, чтоузна́ю. Теперь я его вижу и говорю вам: это он. Это он. Тот самый человек.Я узнаю его нос и цвет глаз.

Локк отступил в сторону двери. Губы у него скривились отбешенства.

– Во что вы хотите меня впутать? – рявкнул он. – Что это засговор? Это вам ничего не даст. Я этого так не оставлю.