Банковский служащий изменился в лице. Он сделал полшага всторону адвоката, остановился и сделал глубокий вдох.

– Вы спрашиваете про это завещание? – уточнил он.

– Да.

– Оно поддельное, это факт, – сказал Деггет. – Я осматривалего со всех сторон. Оно подделано, и, что самое странное, НЕ СЛИШКОМСТАРАТЕЛЬНО ПОДДЕЛАНО. При более тщательном рассмотрении видно, что почеркменяется в нескольких местах. Так, как будто кто-то подделывал его поспешно ипридумывал прямо во время работы.

– Где это завещание? – обрезал Мейсон.

Ева Белтер подала ему документ.

– Может быть, еще стаканчик, Чарли? – спросила она банкира иглупо хихикнула.

Деггет резко потряс головой.

– Нет! – буркнул он.

Мейсон внимательно всмотрелся в завещание. Глаза у негосузились.

– Боже мой, вы правы.

– Вне всякого сомнения, – подтвердил Деггет.

Мейсон резко повернулся к нему:

– Вы готовы подтвердить это в суде?

– Господи, нет, конечно! Впрочем, я для этого не нужен. Этоочевидная подделка.

Мейсон посмотрел на него.

– Действительно, – сказал он. – Теперь я и сам вижу.

Деггет без слов подошел к двери и быстро вышел из комнаты.Мейсон повернулся к Еве Белтер:

– Я сказал, чтобы вы пришли сюда для выяснения некоторыхподробностей. Но я не говорил вам, что вы можете здесь гостить. Вы отдаете себеотчет в том, как это будет выглядеть, если кто-нибудь застанет нас вдвоем втакое время в отеле?

– Бывают обстоятельства, когда приходится рисковать, –пожала она плечами. – Я хотела, чтобы вы поговорили с мистером Деггетом.

– Как вы его пригласили?

– Позвонила ему и попросила прийти. Дело важное. Хорошенькихвещей вы мне наговорили…

Она снова пьяно захихикала.

– Кажется, вы хорошо знаете друг друга?

– Что вы хотите этим сказать?

Он стоял и смотрел на нее.

– Вы хорошо знаете. Вы обращались к нему по имени.

– Конечно, ведь его зовут Чарли. Он такой же мой приятель,как и Джорджа.

– Понимаю.

Он подошел к телефону и позвонил в свой офис.

– Говорит Джонсон, – сказал он. – Господин Мейсон вернулся?

– Еще нет, – ответила Делла Стрит. – И боюсь, что он будеточень занят, когда вернется, мистер Джонсон. Что-то случилось прошлой ночью. Яне знаю точно что, но дело касается убийства, а мистер Мейсон являетсяпредставителем одного из главных свидетелей. Все время приходят репортеры, аодин журналист сидит в секретариате и не хочет уходить. Кажется, что он изполиции. Так что я боюсь, что если вы рассчитывали поймать сегодня мистераМейсона здесь, то вас ждет горькое разочарование.

– Это плохо. Я должен продиктовать некоторые документы. Яхотел бы, чтобы мистер Мейсон прочитал их и пронумеровал. Может быть, выпорекомендуете мне машинистку, которая умеет писать под диктовку?

– А что бы вы сказали обо мне?

– А вы можете выйти, если вас так осаждают?

– Предоставьте это мне.

– Тогда я вас жду в отеле «Рипли», – сообщил Мейсон.

– Я скоро приеду, – сказала она и положила трубку.

Мейсон мрачно посмотрел на Еву Белтер:

– Раз уж вы пошли на риск и остались, то посидите ещенемного.

– Что вы намереваетесь сделать?

– Я намереваюсь подать прошение о назначении управляющегонаследством Джорджа Белтера. Это заставит Карла Гриффина и его адвоката открытькарты и выступить с прошением о признании завещания. Тогда мы поставим подвопрос идентичность завещания и подадим второе прошение о назначении васчрезвычайным распорядителем.

– Что все это означает?

– Это означает, что вы возьмете руль в свои руки и, надеюсь,не выпустите его.

– Много мне это даст. Судя по завещанию, я осталась безнаследства. Мы должны доказать вначале, что завещание фальшивое. Я не получу ницента до тех пор, пока не состоится суд и не будет вынесен приговор, так?

– Я имел в виду временное управление имуществом, – сказалМейсон. – Между прочим, и «Пикантными известиями» тоже.

– Понимаю.

– Мы приготовим сразу все необходимые бумаги, – продолжаладвокат. – А моя секретарша в соответствующее время подаст их в суд. Вы должнывернуть завещание. Полиция, вероятно, сторожит кабинет наверху, и вы не сможетеположить его там, откуда взяли. Вы подбросите его где-нибудь в доме.

Она снова захихикала:

– С этим проблем не будет.

– Вы пошли на безумный риск. Зачем вы вообще трогали этозавещание? Это выше моего понимания. Если эту бумагу найдут у вас, то деломожет принять очень скверный оборот.

– Пусть у вас не болит голова об этом. Я не дам себяпоймать. А вы никогда не идете на риск?

– Боже мой! Я пошел на самый большой риск в своей жизни,когда взял ваше дело. Приближаться к вам все равно что жонглировать динамитом.

Она соблазнительно улыбнулась ему:

– Вы так считаете? Я знаю мужчин, которые любят такихженщин.

Он мрачно посмотрел на нее и сказал:

– Вы совсем опьянели. Дайте сюда бутылку.

– Ну, ну, вы начинаете вести себя, как мой муж.

Мейсон подошел к столику, взял бутылку, закрыл ее пробкой исунул в ящик комода. Ящик закрыл на ключ, а ключ спрятал в карман.

– Разве так хорошо? – спросила она.

– Да, – ответил адвокат, – так будет гораздо лучше.

Зазвонил телефон. Мейсон взял трубку. Портье сообщил, чтотолько что посыльный доставил для него письмо. Мейсон велел принести егонаверх. Он ждал у дверей и открыл их, как только раздался стук. Дал чаевыеслуге и взял конверт. Это был отчет детектива, который следил прошлым вечеромза Фрэнком Локком.

– Что это? – спросила Ева Белтер.

Мейсон не счел нужным отвечать, подошел к окну и, открывконверт, стал читать. Отчет был сложным. Локк зашел в нелегальный кабачок, гдепровел приблизительно полчаса, зашел к парикмахеру, побрился и принял массаж,после чего отправился в номер девятьсот сорок шесть отеля «Уалрайт». Через пятьили десять минут он вышел на ужин с проживающей в этом номере Эстер Линтен. Ониели и танцевали приблизительно до одиннадцати, после чего вернулись в отель.Заказали имбирное пиво и лед, и Локк оставался в номере до половины второго.Затем вернулся домой.