- Машины во двор загонять?

- Да. Дел ты наворотил. Одним днем не разгребу.

Я отдал распоряжение своей охране. Внедорожники загнали на территорию. Мою машину тоже перегнали. А мы с моим крестным Севастьяновым Артемом Денисовичем (в определенных кругах известным, как Сивый), не торопясь, пошли по дорожке к дому.

Прошли сразу на кухню, крестный расположился за столом и сказал:

- Неплохо бы для начала позавтракать.

Две женщины приходят днем на несколько часов убираться и готовят еду. Посторонних дома я не терплю. До недавнего времени обходился даже без охраны. Пока все не изменилось.

Поэтому, скинув пиджак и закатав рукава рубашки, занялся приготовлением нехитрого завтрака. Булута видно не было, наверное, еще спал.

Сделал омлет с грибами, разогрел выпечку в микроволновке, потом спросил:

- Кофе, чай?

- Давай кофейку. Ничего с одной чашки не будет.

Я сварил в турке кофе, разлил по чашкам. По тарелкам разложил омлет. Достал мясную нарезку. И сам сел за стол.

Крестный попробовал омлет, отхлебнул кофе и одобрительно закивал головой.

- Ох, Ромка, на все руки ты мастер. И бабки зарабатываешь, и готовить умеешь. Крестиком случаем не вышиваешь?

- Нет, крючком вяжу. Ты чего припылил? Кофе попить?

- Нет, Ром. Вот на днях  Пашка мне на тебя долго жаловался. Теперь хочу твою версию услышать.

- М-м-м. Жаловался? На что же?

- Да говорит, дело одно ты ему запорол.

- Крестный, я к его делам никакого отношения не имел и не имею. Да и к твоим тоже.

- Это я знаю. Я все помню, Рома. И то, как нашел тебя в Турции спустя два года после смерти твоего отца. И то, что ты от денег его взял только то, что от "чистого" бизнеса было. А остальное мы с Пашкой разделили. И то, что раскрутился ты сам, когда другие молокососы наследство по кабакам просаживали. И то, что помощи никогда ни у меня, ни у Пашки не просил. Сейчас с какого перепуга ты в его дела полез?

- Никуда я не лез! - ответил жестче, чем собирался, - Я давно уже не ребенок, чтобы он мне указывал, что делать и что говорить.

- Не ребенок, это точно. Но с Пашкой из-за бабы ссориться незачем.

Увидев, что я напрягся, Артем Денисович расхохотался.

- Да ты, Ром, правда, что ли думаешь, что я до седых волос дожил и не знаю, что у вас тут творится.

Так я не думал, но и исповедоваться как-то не хотелось.

- Девка хоть хороша? Стоит всех этих заморочек?

- Крестный, ты, что, от меня услышать-то хочешь? Какой у нее размер груди, и какой длины ноги?

- Ой, не кипятись, Роман, не кипятись, - он вдруг стал серьезным, - Ты мне лучше скажи, что ты с Павлом делать собрался? Или простишь ему сожженную машину и пожар на стройке?

Я молчал. А что было говорить? Такие дела ни с кем обсуждать не стоит. Их просто надо делать.

Севастьянов вздохнул.

- Я так и думал. А выдюжишь против Павла?

Я хмуро ответил:

- Поживем - увидим.

Крестный допил кофе, с умным видом съел булочку, а потом выдал:

- Ты пока погоди. Ты ж не хотел во все это влезать? Вот и не влезай. Пашка тоже не прав. Мне не позвонил, со мной ничего не обсудил. Дела так не делаются. Я с ним вопрос решу. Не чужие мы все люди. И за машину, и за пожар он тебе все возместит.

Я присвистнул от удивления. Честно, я ждал, что крестный поддержит дядю Пашу. Однако нет. Видно, они тоже что-то не поделили.

- Что за аукцион невиданной щедрости?

- Ох, Ромка! А язык за зубами ты так и не научился держать. Не твоего ума дело, - осадил меня крестный.

С ним всегда так, никогда не знаешь, как он отреагирует.

Днем нужно было отвезти Булута в аэропорт. Пока ехали, он молчал.

Только перед посадкой, коротко бросил:

- Рома, я надеюсь, ты никуда не ввязался.

И, не дожидаясь ответа, ушел.

А я даже не знал, что ему отвечать. То ли ввязался, то ли выпутался. Я сам пока не понял.

Позвонил в больницу, поговорил с Ольгой. Она сказала, что у нее все нормально. Хотел заехать к ней, но позвонил крестный, попросил приехать домой. Вместе со мной к дому подъехал дядя Паша. Общаться  с ним у меня желания не было, но и выбора у меня не осталось.

Крестный ждал нас в гостиной. По взглядам, которыми они обменялись, я понял, что они уже все между собой решили, поэтому сел в кресло и приготовился слушать.

Дядя Паша устроился на диване. Он покряхтел несколько секунд, устраиваясь удобнее.

- Ром, я тут погорячился малость. Но и ты тоже хорош. Из-за юбки мне столько проблем создал, - потом столкнулся взглядом с крестным и решил оставить эту тему, - Я тебе все компенсирую.

Он прервался, а я подумал, чем же его Севастьянов так за яйца держит, что он даже компенсировать мне ущерб собрался? Но об этом мне явно никто не расскажет.

- И это. Зазнобе своей передай, что ее трогать больше никто не будет.

- Так, дядь Паш. Сразу нельзя было миром разойтись? - спросил я.

- Так кто же знал, что ты упрешься.

Крестный решил, что на этой дружественной ноте пора и закругляться.

- Кто старое помянет, тому и глаз вон, - бодро закончил он разговор.

А потом они уехали вспоминать молодость. Я ехать с ними отказался. 

Ольгу продержали в больнице три дня, а потом выписали. Необходимости жить ей у меня уже не было. И я задался вопросом, как быть дальше.

Ольга.

Меня обследовали, взяли кучу анализов, и в конце врач заверил меня, что каких-либо последствий для моего здоровья этот инцидент иметь не будет. Я была этому рада, так как, порывшись в интернете, не на шутку испугалась за собственное здоровье. Гинеколог предложил дождаться месячных, а потом подобрать подходящие контрацептивы.

В день выписки за мной приехал Власов. Был он какой-то задумчивый. Я собирала вещи, но он остановил меня.

- Нам надо поговорить.

Фраза настораживала.

- Я тебя внимательно слушаю, - я присела на кровать.

Роман остался стоять.

- Тебе больше ничего не угрожает. Извини, рассказывать, что, как и почему не буду. Так для тебя будет лучше. И ты можешь вернуться домой.

Мне бы надо обрадоваться, но вот радости я не чувствовала. Однако, постаралась улыбнуться как можно довольней. Ведь именно этой реакции от меня ждали.

- Чудесно.

Всякое желание находиться с ним в одном помещении пропало напрочь. Как же быстро он наигрался! Вот и закончилась сказка, не успев начаться, оттанцевали розовые фламинго, разбежались принцы и принцессы. Все стало так, как и всегда.