– Вы со мной пришли и со мной уйдете, – строго сказал Андрей.

– У вас потрясающий голос. Вам надо учиться, – сказала Азиза.

– Зачем учиться, если я уже пою… Чего мне не хватает? Сольфеджио?

Они танцевали лицо в лицо.

Невеста смотрела и наливалась злобой.

Ей приходилось вставать под крики «Горько!» и целовать круглый рот жениха. В конце концов она не выдержала, выскочила из-за стола, подлетела к танцующей паре и изо всех сил ударила Азизу кулаком в нос, как в бубен.

Хлынула кровь.

Андрей стал оттаскивать разъяренную невесту. Азиза кинулась к выходу.

Гости замерли в немой сцене.

Азиза выбежала на улицу. Андрей – за ней. Он снял галстук и стал вытирать галстуком ее лицо.

Кто-то вынес им бутылку минеральной воды.

Азиза стала умываться.

– Мы победили! – произнесла она.

– Да! – подтвердил Андрей. – Свадьба испорчена. Теперь они ее никогда не забудут.

Комната Лили.

Азиза смотрит на себя в зеркало. Вокруг глаза расплылся синяк.

– Я как алкашка, – сказала Азиза. – Как я буду лекцию читать? Скажут: «Ее избил мужик».

– Ну и что? – спросил Андрей. – А ученые что, не люди? Их что, и бить нельзя?

– Что же теперь делать?

– Надо приложить медяк, – сказал Андрей.

– Лучше спиртовой компресс.

Андрей достает из кармана медную монету. Держит на скуле. Потом проверяет. Синяк наливается синим цветом. Андрей долго смотрит ей в лицо. Не выдерживает, целует. Азиза закидывает руки ему на шею.

Лиля и ее муж Борисов подошли к своей двери.

Лиля вставила ключ. Ключ не проворачивался.

– Ничего не понимаю, – сказала Лиля.

Борисов попробовал сам.

– Дверь не заперта, – сказал он.

Потянул за ручку. Дверь отворилась.

Вошли в прихожую.

Из комнаты доносился равномерный стук.

– Что это? – испугалась Лиля.

– Мелодия любви, – предположил Борисов.

Они вошли в комнату и оторопели.

Азиза и Андрей пребывали на их супружеской кровати, а спинка кровати равномерно билась о стену. Это действительно была музыка любви.

Лиля смотрела раскрыв рот.

Грешная пара не смутилась. Они, конечно же, отвлеклись от любви, но смотрели на Лилю и на Борисова совершенно спокойно и безмятежно.

– Ты что, путана? Интердевочка? – ужаснулась Лиля.

– Вай нот? А почему бы и нет? – спросила Азиза.

– Ну ты же научный работник, ученая…

– А ученые что, не люди? – возразил Андрей.

– Одно другому не мешает, – прокомментировал муж Лили.

– Молчать! – заорала на него Лиля. – Разговорился!

Борисов втянул голову в плечи. Он был коротенький и квадратный и отдаленно напоминал актера Ролана Быкова.

Зал заседаний был полон.

Азиза сидела на сцене в президиуме, на ее скуле невинно красовался пластырь. Выступающий стоял на трибуне, говорил монотонно и наукообразно.

Некоторые слушали со вниманием, некоторые перемогались, зевали ноздрями. Азиза смотрела перед собой, и было неясно, слышит она или нет.

Азиза в фате и белом платье выходит из дверей загса, рядом с ней Андрей, в черно-белом, с гитарой. Вокруг них друзья и сослуживцы, в том числе прошлая невеста с новым мужем. Невеста незаметно плачет.

В стороне в отдалении стоит Тимур, исподлобья смотрит на происходящее. Вид у него подавленный.

Азиза отделяется от свадебной группы, подходит к нему. Смотрят друг на друга: Тимур – с укором, Азиза – с состраданием.

– Хочешь, я буду помогать тебе материально? Я буду платить тебе алименты, – предложила Азиза.

– Обойдусь… – оскорбился Тимур.

Он повернулся и пошел прочь.

– Тимур! – Азиза побежала следом. – Но ты же сам первый начал.

– То, что можно мужчине, женщине не положено. Ты узбечка, а не шведка.

– Ну подожди… Тимур…

Азиза бежит следом. Ее останавливают за плечо.

Азиза очнулась. На ее плече была рука председательствующего.

– Ваше выступление, – сказал он.

Азиза поднялась, пошла к трибуне.

Андрей поднялся по широкой лестнице. Заглянул в зал.

Азиза стояла на трибуне. Читала доклад.

Андрей вошел в зал. Сел в последний ряд. Перед ним сидели две наукообразные женщины, переговаривались между собой.

– А я повесила шубу на балкон проветривать, так у меня ласточки на гнездо всю спину выщипали.

– Вы мешаете, – тихо заметил им Андрей, наклонившись.

Женщины оглянулись, оглядели Андрея. Замолчали.

Андрей откинулся в кресле. Стал слушать Азизу. В нем возникла вчерашняя песня, которую он пел в ресторане.

«Совершил посадку самолет Ташкент – Самарканд. Просьба не вставать со своих мест до полной остановки самолета».

Азиза сидела в кресле самолета с закрытыми глазами. В ней звучала песня Андрея, и эта песня сопровождала ее все время, пока она выходила из самолета. Шла по летному полю. Выходила в город. Садилась в такси.

Институт.

Азиза поднялась по широкой лестнице. В ее руках была дорожная сумка и цветы.

По небу плыли облака. Азиза подняла голову и обратила внимание на небо и на облака. Прикрыв глаза, подставляла лицо солнечному теплу.

Секретарша сидела на своем месте, печатала на машинке и плакала украдкой. Скрывала слезы.

Вошла Азиза. Увидела секретаршу, подумала и, отделив от букета половину, протянула ей.

Секретарша с глубоким недоумением посмотрела на Азизу.

Азиза вышла в коридор. Навстречу шел Шамшаров. Остановился, как споткнулся.

– Ты вернулась? – спросил он.

– Не совсем.

– Как это?

– Половина здесь, половина в Ташкенте.

– Непонятно.

Шамшаров вгляделся в Азизу. Ее лицо было молодым и нежным.

– Шамшаров, почему тебя все зовут по фамилии? – спросила Азиза. – У тебя же такое замечательное имя: Улугбек. И вообще ты такой хороший! У тебя есть талант верности, талант терпения, самые редкие таланты.

– У тебя хорошее настроение, я вижу… – насторожился Шамшаров.