Теперь уже Джо Хилтон, гроза скабрезных новостей и просто жутко неприятный тип, перехватил мой локоть и потянул к себе.

— А одна из ваших диких подружек всадила мне в руку пилочку для ногтей.

— Вот бы и шли к начальству с жалобами на производственную травму. Мы-то тут при чем?

Рекс, молча наблюдавший за перетягиванием хозяйки, неожиданно вскочил и с подозрением покосился на выпавший из кармана репортера мятый подарочный бант розового цвета.

— Вы забыли про подарок, — наконец дошло до меня очевидное.

— Что значит забыл? — деланно оскорбился собеседник. — А вы что?

Джо наклонился, отряхнул бант жуткого цвета и, не дав никому опомниться, прилепил его к моей груди.

В первую секунду я так растерялась, что просто застыла, таращась на собеседника. На второй секунде разум догнало возмущение, на третьей — хозяйка дома вынесла из дома торт, на четвертой — спонтанно проснулась моя магия, на пятой, о ужас, бисквит подлетел в воздух и рванул.

— УРА, — заорали перепачканные кремом дети и принялись носиться друг за другом.

Эх, жаль, что клоун успел сигануть под стол и прикрыться скатертью.

После самопроизвольного взрыва тортика родители молча достали припрятанный алкоголь, а нам с Рексом пришлось остаться на празднике. Про клоуна все как-то разом забыли, и программа плавно перетекла в фотосессию с рысью, сотню глупых и ставящих в тупик вопросов о том, сколько кушают и, уж простите за подробности, где какают дикие коты, почему у Рекса такая морда недовольная и любят ли рыси картонные коробки, как все другие кошки.

Не знаю, кто стал инициатором, но последнюю мысль дети решили проверить экспериментальным путем. Из чулана была украдена сложенная коробка из-под холодильной камеры, купленной родителями именинницы пару недель назад. Коробку тайком собрали, подклеили скотчем и сделали уютной, запихнув внутрь подушку с одеялом.

Рекс мужественно терпел. Вскормленный и выросший вместе с собаками, он мнил себя служебным псом. А песики не маются дурью, не гоняются за привязанным к нитке бантиком и не сходят с ума при виде картонной коробки.

Но дети коварные существа.

Жутко коварные.

— Кто хочет подарить имениннице сосиску? — пошла вокруг стола маленькая хитрюга со съехавшим набок бантиком. — Папа? Дедушка? Мама, ты вообще вчера жаловалась на лишний вес. Бабушка, благодарю, но малосольный огурчик не заменит молодому растущему организму сосиску. Да, бабушка, даже если это огурчик с твоего огорода, он тоже не заменит ребенку мяса. Еще желающие угодить имениннице? Крестный Джо, не делай вид, что ты разговариваешь с дядюшкой Дрогхом. Я же знаю, такое чудо, как я, сложно игнорировать…

От стола шестилетняя девочка уходила с миской, доверху нагруженной колбасными изделиями.

Вот интересно, предприимчивость заразна и передается воздушно-капельным путем, как простуда? И если да, то пусть меня обчихает эта малышка и Джо Хилтон. Хочу подхватить острое воспаление предприимчивости с осложнением на совесть.

Малышня расхватала приманку для служебного котика, рассредоточилась по поляне и, пока родители не видели, точнее, делали вид, что не видят, начала подманивать Рекса.

Котик терпел. Котик захлебывался слюной. Котик поднимал глаза к небу и молча молил небеса прекратить эту пытку. Котик не выдержал и залез под мой стул. И уже оттуда начал громко и очень выразительно скулить, давая хозяйке понять, что это испытание не по его силам и желудку.

— Ладно, хороший мой, — вздохнула я, потрепав зверя по холке. — Беги. Развлекайся.

Рекс рванул с такой скоростью, словно ему предложили проиллюстрировать фразу «как ветром сдуло». Потревоженный кошачьим задом стул возмущенно закачался и накренился назад. Коротко вскрикнув, я повалилась туда же, взмахнула руками, дернула ногами и обрушилась спиной на травку.

— Итара, вы не ушиблись? — подлетел ко мне обеспокоенный Джо, предлагая руку помощи.

Но я всерьез опасалась, что даже за столь незначительную услугу придется отрабатывать в качестве подарка и звезды вечера на очередных именинах или, хуже того, поминках. А потому с гордым и невозмутимым видом встала.

Ладно, гордой и невозмутимой я была только в собственных мечтах. В реальности Итара Кэбот, стеная и постанывая, перевернулась на четвереньки, с трудом поднялась и начала энергично отряхивать коленки от налипшего мусора.

У забора верещали дети, чавкал сосисками забравшийся в коробку Рекс, за столом звучали тосты в честь изменницы. Клоун медленно крался к выходу.

— Госпожа Кэбот? — ко мне поспешил один из гостей. — Имел честь знать вашего деда.

Чувствовала я себя сейчас не лучше старика, а тот лет пять как помер.

— Знаете, а у меня ведь свое небольшое агентство животных. Тоже, знаете ли, развожу и воспитываю собачек под разные заказы. Вот недавно…

Мужчина еще что — то говорил, и говорил, и говорил, но я была так поглощена подозрительным хрустом в спине и мыслями, как побыстрее свалить с этого праздника жизни, что не слушала.

— А хотите, я вам своих собачек покажу? — предложил мужчина, и вот мы уже идем к нему в гости.

Давайте начистоту. Я видела много собак. Очень много собак. Больших, маленьких, злых, ласковых, мстительных и откровенно тупых. Но монстры, выбежавшие встречать хозяина с гостями, мало походили на псов.

— Что это? — просипела я, не зная, за что хвататься: за рвущегося с поводка Рекса или за собственное испуганно грохочущее сердце.

— Тил и Вил, — с гордостью представил мужчина двух медведей.

Медведей. Я не шучу.

— Нравятся? Тил, Вил, идите, поздоровайтесь с гостями, — велел хозяин, и зверюги потрусили к нам.

Мама. Семиликий. Боги справедливости. Я уже не знаю, к кому обращаться, но, пожалуйста, помилуйте. Я чересчур, можно даже сказать, вопиюще молода для нелепой гибели в пасти косолапых.

Мишки подошли, сели на мохнатые попы, принюхались к незнакомым запахам и протянули передние лапы. Рекс икнул от страха, а в моей голове родился очередной газетный заголовок «Нелепая смерть. Горожанку загрызли лесные медведи».

— Ну же, госпожа Кэбот. Пожмите им лапы, — неожиданно вклинился репортер, увязавшийся следом за нами.

Видать, сенсационный заголовок пришел на ум не только мне.

Остаток вечера мы с Дрогхом и Джо выпивали на террасе. Я старалась заглушить волну пережитого ужаса, репортер прощался с моим свежим трупом, точнее, с возможной сенсацией, а господин Дрогх расхваливал «песиков».

— Вы же знаете перевал Бернара? Тамошние пограничники уже давно жаловались на экстремальные условия службы. Перевал — то трудный, опять-таки лавины часто сходят, ветер. На северной стороне климат мягче, зато переходы уж очень крутые, да грабители рыщут. Монахи из долины наловчились использовать сенбернаров, но погранцам — то собак на службу не взять.