Теперь мне нужен был переносной холодильник или хотя бы термосумка. Ничего такого я не нашла. Пришлось выкрасть термос из кухни, пока никто не видел. Будучи знакомой с внутренним устройством термоса, я предположила, что продукты не сильно испортятся, пока их будут везти по жаре, если их упаковать в термос. Миниатюрная баночка для кофе вошла в трехлитровую емкость легко, курица с некоторым трудом тоже пролезла, а вот салат в контейнере не пролезал ни в какую. Пришлось приносить еще одну жертву – крем для лица. Тщательно вымыв баночку, я наполнила ее меньшим количеством салата и всунула в термос. Надеюсь, экспертам хватит такого количества пищи, чтобы определить, есть ли в ней отрава, которая вызывала расстройство моего желудка и общую слабость. Я присовокупила к общему набору еще и бутылку воды из бара.

Когда я спускалась по лестнице, мне навстречу попалась Рыжова. Общие треволнения коснулись ее меньше всего. Девушка была в незаметном купальнике, на коже блестели капельки воды, на одном плече на манер туники было накинуто полотенце. Под мышкой, как и тогда, была та самая книжка с грудастой красоткой на обложке. И что только женщины в них находят?

– О, это ты? – без особого удивления сказала Рыжова. – А я вот загорала.

– Как вода? – спросила я, имея в виду бассейн на заднем дворе.

– Нормально, – едва ли не зевнула девушка. – А ты куда?

Ее взгляд остановился на объемистой сумке, которую я держала в руках. Хорошо, что я предусмотрительно уложила вещи Заречной!

Я объяснила, что собираюсь отвезти сумку девушки ее родителям, которые очень просили это сделать. После этого Рыжова потеряла ко мне всякий интерес. С кухни послышался голос Зорина. Это ее очень оживило – она мгновенным движением распустила волосы, завившиеся мокрыми колечками на концах, пальцем потерла ресницы, проверяя – не размазалась ли тушь, и соблазнительно изогнулась. Купальник словно уменьшился в размерах, хотя казалось, что меньше уж некуда.

Алексей Зорин вышел из столовой, ероша рыжие волосы. Ему было жарко, светло-оранжевая безрукавка прилипла под мышками.

– О, Маша, – улыбнулся он. – Далеко собралась? Вроде только приехала…

Я объяснила. Не обращая внимания на изо всех сил кокетничавшую Рыжову, Зорин предложил подвезти меня. Понятное дело, я согласилась.

С перекошенным лицом Рыжова отвернулась от нас, удаляясь на кухню. Но гордое движение плечом, когда она поворачивалась, обернулось для нее столкновением со шкафом.

– Ой! – вскрикнула она, хватаясь за руку. Книга упала на пол. Обложка ее от удара отвалилась, томик склеенных и прошитых страниц с черной титульной страницей отлетел к двери столовой.

Не обращая внимания на боль в плече, Рыжова молниеносно кинулась к книге.

– Вот черт! – пробормотала она, складывая листочки. И объяснила нам: – Зачитала, представляете! Уже обложка отваливается.

– Так интересно? – вежливо улыбнулся Зорин.

– Да, – неопределенно ответила девушка. – Все равно читать нечего.

И это при такой библиотеке наверху! Я внимательно посмотрела на книжку, но Рыжова, заметив мой взгляд, поспешно пожелала нам удачи и убежала на кухню.

– Дамская чушь, – кратко прокомментировал Зорин. – Но знаете, что противнее всего? Она знает, что мне не нравятся эти книги, но продолжает их читать. Мне абсолютно все равно, чем человек занимает свой досуг, потому что мои вкусы – это исключительно мои вкусы, и влиять на других я не намерен. А она подстраивается под меня и врет, что книга эта ей по барабану. Ну зачем, скажите, извиняться за свои предпочтения? Сразу видно, что человек до сих пор не имеет собственного мнения.

Я согласилась, это действительно было глупо. Но меня продолжала занимать книга Рыжовой. Чувствуя, что могу упустить шанс, я попросила Зорина положить мою сумку в машину и подождать меня, а сама пошла на кухню.

Как раз когда я входила, раздался огорченный крик.

Елена Рыжова стояла у плиты все в том же купальнике, правда, завернулась теперь в полотенце и смотрела на пол. Там лежала книга, облитая густым жирным соусом.

– Чахохбили хотела разогреть, – пожаловалась она. – Да чугунок не удержала… Жаль, остается только выкинуть.

Она уложила книгу в пакет для мусора и запихнула ее в ведро. Черт побери, я опоздала.

Однако оставить компанию без присмотра я не могла. В библиотеке я установила мини-видеокамеру японской фирмы. Крошечная, замаскированная под брошенную помаду, она уместилась на столике с таким ракурсом, чтобы видеть мои личные вещи и прикроватную тумбочку. Классная идея – выпускать шпионские штучки (в том числе и телефоны), сработанные под предметы для макияжа.

Далее, в гостиной, кухне и своей комнате я прикрепила «жучки», хотя вообще-то редко их использовала – все-таки уголовно наказуемое действие. Личная жизнь наших граждан, по Конституции, неприкосновенна, имеет право на тайну, и все такое. Но у меня не было второй Маши Якимовой, которая могла бы следить за обитателями дачи. Больше всего я опасалась, что пропадет кто-нибудь еще.

Мы отбыли с дачи на моей «Хонде» с помятым крылом и дверью. Однако неудачи, преследовавшие меня с самого начала поездки, продолжались. Двигатель не желал заводиться. Мужчины пришли на помощь, нашли неполадку, устранили ее, после чего мы наконец отправились в путь.

– Я слышал, на Солнце вспышка, равных которой не было за последние два века, – сказал Алексей, сидя за рулем. – Может, поэтому машина сломалась?

– Она сломалась потому, что я чуть не врезалась в опору, – сказала я. – А вспышка тут ни при чем.

– Да нет, я ведь не врезался, Илья не врезался, Серый не врезался, а тем не менее у нас у всех проблемы с мотором. Сегодня утром и Илюха, и Серый собирались поехать на станцию, забирать «Харлей», да так и не завелись. И фиг знает почему, автомехаников вызвали, вечером приедут. Вот я и думаю, может, вспышка повлияла. Кстати, Маша, как самочувствие? Помню, ночью у тебя желудок прихватило?

Издевается? Кто кормил меня ужином, когда я уснула так, что Каширина уже собралась вызывать «Скорую»? Зорин. Даже подносик кофе с ромом в комнату принес сам! После чего у меня начались проблемы со здоровьем и сновидения, граничащие с галлюцинациями? После зоринского рома. Хотя, возможно, это и не так.

– Вспышка, – согласилась я. – Это была вспышка.

Отправив Зорина отрулить «Хонду» в салон, я зашла в санэпидемстанцию со своими пробами, а затем в отдел милиции, благо он был совсем рядом.

Сидя в кабинете майора, я недоуменно хлопала глазами и пыталась понять, откуда они знают, что пропал конь из Поливановского конного завода. Нет, конечно, администрация завода подавала заявление на пропажу животного, но отчего майор принял меня с таким рвением, едва я упомянула о пропавшей лошади?

– Черной масти, жеребец, да, все так, – кивал он в ответ на мои слова. – Так где вы его видели?

Ах, вот оно что! Они думают, что я где-то встретила коня и пришла сообщить о его местонахождении.